Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Второй пилот. То есть ты предпочел бы расстаться с благополучием, чем с жизнью? Ты просто не дурак, но это не имеет отношения к твоей совести.
Он. Но полет могут отменить, или он может пройти незамеченным. А я…
Дик. Ладно. Рассказывай, с чем ты боишься расстаться? С местом?
Он. Да.
Дик. С твоей нынешней женой?
Он. А что ты знаешь о ней?
Дик. Больше, чем ты думаешь.
Штурман. У меня такое впечатление, что он не очень-то боится расстаться с ней.
Второй пилот. Не скажи. Богатую женщину больно терять.
Дик. Чего ты боишься еще?
Он. Я боюсь, что меня вызовут из Европы обратно и назначат расследование.
Второй пилот. Ты можешь отказаться вернуться.
Штурман. Согласимся с ним, что это не так-то просто – не вернуться на родину!
Он. А вам там это по-прежнему понятно?
Дик. И, может быть, даже больше, чем тебе. Значит, ты боишься, что тебя вызовут и ты все-таки вернешься и предстанешь перед комиссией?
Он. Да.
Штурман. Насколько я понимаю, это не очень приятная штука.
Он. Вы не имеете об этом ровно никакого представления. Ваше счастье, что вы умерли в сорок пятом!
Второй пилот. Ты мог это сделать вместе с нами.
Он. Если вы помните…
Штурман. Мы все помним. Ты зря упрекнул его в этом.
Дик. Итак, ты боишься, что тебя вызовут.
Он. Да. Вы не знаете, что это такое.
Дик. Кое-что слышали. Люди нам говорили об этом.
Он (встревоженно). Какие люди?
Дик. Разные люди. Да, да! И те тоже!
Он. Это ложь!
Штурман. Что – ложь?
Он. То, что про меня говорили тогда.
Дик. По-моему, ты кривишь душой. А мы ведь можем позвать их. Или ты не рассчитывал на это?
Он. Откровенно говоря – нет.
Дик. А ведь мы должны рассудить тебя с твоей совестью.
Второй пилот. А для этого порой полезны свидетели.
Он. Я отказываюсь от этого.
Штурман. Ну что ж, пойдем, раз он отказывается.
Он. Нет, не уходите.
Дик. А тогда мы будем судить тебя так, как мы считаем нужным. (Негромко окликает.) Джек Уиллер, вы здесь?
Уиллер (входя). Да.
Дик. Вы не могли бы дать нам несколько показаний в качестве свидетеля? (Кивнув на Него.) Ему это очень нужно.
Уиллер. Не очень-то хочется вспоминать, но если так уж нужно…
Он. Не надо. Я скажу сам.
Дик. А ты уверен, что помнишь все это совершенно точно?
Он. Не знаю, может быть…
Дик (Уиллеру). А вы?
Уиллер. О да!
Дик. Лучше спросить Уиллера, это обошлось ему дороже, чем тебе. Как это было, Уиллер?
Уиллер. Это было весной пятьдесят второго. Меня уже не первый раз вызывали, и я узнал, что должны вызвать его. Я встретился с ним в баре. Это было вечером. Мы сели за столик. Я сидел вот так… (садится) а он сел вот так, наискосок от меня. (Показывает рукой, и Он при этих словах садится на указанное Уиллером место.) В баре было пусто, и мы говорили не особенно громко. Я сказал ему: слушай, боюсь, что тебя завтра вызовут туда же, куда меня.
Он. Ты уверен в этом?
Уиллер. Лучше всего будет, если ты вообще откажешься отвечать.
Он. А ты?
Уиллер. Я отказался.
Он. Во что это тебе обойдется?
Уиллер. В три года тюрьмы.
Он. Меня это не устроит.
Уиллер. Это никого не устраивает. Но я не вижу другого выхода.
Он. А я вижу.
Уиллер. Когда не отвечает никто – это проще, чем когда один молчит, а другой отвечает. Ты подведешь других.
Он. Пусть каждый думает за себя. Человек не должен делать подлостей, а отвечать или не отвечать на вопросы – его личное дело.
Уиллер. Они будут спрашивать тебя о сборе средств для испанских республиканцев. Они знают, что ты был нашим казначеем, и думают, что у тебя могли остаться списки.
Он. Откуда ты знаешь?
Уиллер. Мне сказал один человек; он имеет отношение к ним по службе, но его тошнит после этого по ночам. Во всяком случае, если решишь отвечать, будь осторожен. Они берут тебя в пятерню и жмут, как лимон.
Он. Ничего, я не боюсь за себя.
Дик (Уиллеру). Он сказал вам тогда что-нибудь еще?
Уиллер (вставая). Мы выпили и поговорили на другие темы, но это уже не имело отношения…
Дик (прервав его). А почему вы так хорошо запомнили ваш разговор с ним?
Уиллер. Я часто вспоминал его потом, когда того человека, который предупреждал меня, вышвырнули со службы. Я не знаю, как он (кивнув на Него) вел себя в комиссии, но, очевидно, он проболтался.
Дик. Спасибо, Уиллер.
Уиллер уходит.
Второй пилот. Что было потом с Уиллером?
Он. Он отсидел три года.
Второй пилот. А потом?
Он. Не мог найти работы.
Штурман. Ты помог ему?
Он. Я хотел, но он отказался.
Штурман. Но ты все-таки пробовал?
Он. Да.
Второй пилот. А как ты думаешь, почему он отказался?
Он. Не знаю.
Второй пилот. Ты говоришь правду?
Он. Я думаю, он был недоволен, что я согласился отвечать на вопросы комиссии.
Второй пилот. Только и всего?
Он. Я так думал.
Второй пилот. А ты сам не потерял работы?
Он. Нет.
Второй пилот. Ты, кажется, вскоре перешел на другую работу?
Он. Да. Меня взяли в газету побольше, чем та, в которой я был.
Конец ознакомительного фрагмента.
Примечания
1
Автор считает совершенно необязательными те из своих ремарок, которые касаются декораций, света и т. д. Если постановщикам пьесы покажется неудобным играть ее всю подряд, они вольны сделать один или два антракта, там, где им это заблагорассудится.
- Русский вопрос - Константин Симонов - Русская классическая проза
- Сказка для взрослых, или О роли носков в размножении человеков - Лена Кроу - Городская фантастика / Русская классическая проза
- Как зайка летал на воздушных шариках - Василий Шукшин - Русская классическая проза
- Дураков нет - Ричард Руссо - Русская классическая проза
- Немного пожить - Говард Джейкобсон - Русская классическая проза
- Размышления о либерализме - Дора Штурман - Русская классическая проза
- Том четвертый. [Произведения] - Михаил Салтыков-Щедрин - Русская классическая проза
- Книги Якова - Ольга Токарчук - Историческая проза / Русская классическая проза
- Каким быть человеку? - Шейла Хети - Русская классическая проза
- Ходатель - Александр Туркин - Русская классическая проза