Шестнадцать надгробий. Воспоминания самых жестоких террористок «Японской Красной Армии» - Фусако Сигэнобу

от Коммунистической партии откололась маоистская группа.

В 1959 году набрала силу студенческая ультралевая лига «Дзенгакурен» (Национальная федерация студенческого самоуправления). Радикально настроенные студенты, состоявшие в этой лиге, ворвались в японский парламент во время обсуждения Договора о взаимном сотрудничестве и безопасности между США и Японией — и таким образом резко прибавили себе очков популярности в широких массах населения Японии.

В 1963 году Революционная коммунистическая лига треснула надвое — образовались Фракция среднего ядра, также именуемая Национальным комитетом Революционной коммунистической лиги, и Фракция революционных марксистов Революционной коммунистической лиги.

В 1965 году Молодежный альянс Социалистической партии создал «освободительную фракцию», которая отвергла троцкизм и топила за люксембургианство.

В 1969 году к делу подключились еще и анархисты, не желавшие присоединяться ни к каким из существовавших политических групп.

Рехнуться можно. Это был просто адский замес.

К началу семидесятых годов в левом движении Японии воцарилась совершенная неразбериха. Нелегко же было японским трудящимся разобраться в этом бардаке — кто с кем и против кого.

В итоге «новые левые» усугубили ситуацию. Поставленных задач они так и не решили, заявленных целей не достигли, результатов не добились. Зато дров наломали изрядно.

Начало пути

31 марта 1970 года пассажирский «боинг» рейса 351 авиакомпании «Japan Airlines», известный под обозначением ЁДО-ГО, совершал регулярный перелет из Токио в Фукуоку. На борту находились 122 пассажира и 7 членов экипажа.

Среди пассажиров на борту оказались 9 террористов. Они были вооружены самурайскими мечами и трубчатыми бомбами. Трубчатая бомба — это разновидность самодельного взрывного устройства, представляет собой тупо обрезок водопроводной трубы, заполненный взрывчатым веществом. Вещь столь же распространенная, как и коктейль Молотова, применяется различными преступными и террористическими группировками, проста в изготовлении, компоненты легко добыть, но опасна даже для самого сборщика таких устройств, в неумелых руках может сработать еще на стадии сборки.

Угрожая самурайскими мечами и самодельными бомбами, террористы потребовали у экипажа направить самолет в Пхеньян, в КНДР.

Эти 9 парней состояли в рядах организации под названием «Сэкигун-ха» — Фракция Красной Армии Японской Коммунистической Лиги — леворадикальной группировки троцкистского толка. В ФРГ Фракция Красной Армии еще только зарождалась, Андреас Баадер, Гудрун Энслин и Ульрика Майнхоф еще только строили планы, а их единомышленники в Японии уже приступили к активным действиям. Разумеется, с Фракцией Красной Армии в ФРГ у японской организации, кроме названия, ничего общего не было, они возникли параллельно, независимо друг от друга, хотя мыслили примерно в одном и том же направлении. Идейным лидером японской Фракции был молодой троцкист по имени Такая Сиоми — амбициозный и воинственный студенческий вожак. Бросил учебу в Киотском университете, чтобы работать организатором протестного движения. Осенью 1968 г. на студенческой конференции он встретил радикалов из других стран. Идеология Сэкигун-ха развилась в результате долгих дискуссий Сиоми и его ближайших соратников по борьбе в конце 1968 и начале 1969 г. Можно сказать, что Такая Сиоми — это японский аналог Руди Дучке. Такой же вдохновитель революционной молодежи.

Если коротко, то воззрения Сиоми были следующими:

— Революция уже началась и идет полным ходом, просто не все осознают значение развернувшейся во всем мире борьбы.

— Революционный процесс должен подняться в периферийных и недоразвитых странах, чтобы затем постепенно перекинуться на империалистические державы.

— От массовых партий нужно переходить к малочисленным группам.

— От демократического голосования и свободных дебатов нужно переходить к жесткой иерархической системе.

Откуда все это растет? Ну, конечно же, из теории перманентной революции незабвенного Льва Давидовича. Есть ли тут сходство с воззрениями немецких красноармейцев из состава РАФ? Конечно, есть. Но с одной важной оговоркой. Фракция Красной Армии в Западной Германии поддерживала национально-освободительные движения в странах Третьего мира, но планировала перенести боевые действия из колоний и полуколоний в метрополии, поэтому развернула городскую герилью на территории родной страны. Японская Красная Армия выбрала обратную стратегию. Если нет возможности эффективно действовать в Японии, то нужно действовать в странах третьего мира. Революционное движение требует интернационализации.

А вся беда в том, что плазменные японские революционеры придали неверное значение происходящим в мире процессам, неправильно оценили реальное положение дел. Их представление о наступлении мировой революции было заведомо ошибочным, но они упорно продолжали выдавать желаемое за действительное.

Сиоми спланировал операцию по захвату самолета, но не смог принять в ней участие. Перед тем, как Фракция приступила к выполнению его плана, Сиоми был арестован полицией и отправлен за решетку. Боевую группу, захватившую самолет по плану Сиоми, возглавил его сподвижник Такамаро Тамия. На что рассчитывали захватчики? Они намеревались обосноваться в Северной Корее и использовать ее как базу для создания повстанческого движения в Южной Корее, чтобы в дальнейшем оттуда перекинуть свою деятельность на всю Восточную Азию.

Это был первый в истории Японии захват пассажирского авиалайнера, да вдобавок успешный. Это в наше время пронести на борт самолета оружие и взрывчатку не представляется возможным, потому что в аэропортах усиленные меры безопасности, повсюду металлоискатели и вооруженная охрана, а тогда, в семидесятых — это было проще простого. Ничего подобного в Японии еще не было ни разу. И, разумеется, у японского правительства не было никакого чрезвычайного плана на этот случай, ему пришлось искать решение проблемы по ходу дела. И надо отдать должное японскому правительству — оно проявило редкостную изобретательность.

Поскольку самолет предназначался для внутренних, а не для международных авиалиний, его пришлось посадить в Фукуоке для дозаправки. Здесь его поджидали 300 полицейских и целая толпа журналистов, прибывших со всей страны — событие быстро всколыхнуло японскую общественность.

Японские власти получили отсрочку, позволившую разработать план действий. Захватчики, поддавшись на уговоры, обменяли на топливо 23 заложника (в основном, женщин и детей), после чего велели поднять самолет в воздух и взять курс на Пхеньян.

Однако пилот, получив по радио с земли инструкции по навигации, взял курс на Сеул — в Южную Корею. А ко времени прибытия рейса 351 в Сеуле подготовили встречу.

Правительства Японии и Южной Кореи пытались убедить захватчиков в том, что самолет на самом деле приземлился в Пхеньяне. Но провести японских красных террористов оказалось не так-то просто. Им показалось странным, что аэропорт не обвешан северокорейскими флагами. Во время переговоров они потребовали доказательств прибытия в Пхеньян — на этом план спасения заложников погорел. Обман вскрылся. Но штурмовать самолет японское правительство так и не решилось. Взамен оно предложило обменять заложников на заместителя министра транспорта Японии. Лидер боевиков Такамаро Тамия согласился, замминистра поднялся на борт, пассажиров отпустили, и рейс 351 благополучно достиг Пхеньяна.

Заместитель министра и экипаж самолета через двое