Как большой бизнес построил ад в сердце Африки - Александр Владимирович Тюрин

и бельгийские офицеры расстреливают жителей деревень, чтобы принудить уцелевших к работе, или забрать их женщин, а то и просто ради удовольствия. Он приводит случай, как бельгийский офицер на пари показывает свою меткость в стрельбе по туземцам. Пишет, что громогласные заявления Леопольда на Берлинской конференции о прекращении арабско-занзибарских экспедиций за черными рабами, обернулись тем, что бельгийские власти сами активно занялись захватом, покупкой и перепродажей рабов. Так они платят по 3 фунта за идеально здорового раба для военной службы в колониальной армии. Да и рабочая сила всех окружных колониальных властей состоит из рабов любого возраста и пола. Вильямс видит на Конго суда, загруженные связанными рабами. Покупают рабов и католические миссии.

Основным бизнесом для колониальных властей и связанных с ними фирмами в это время была слоновая кость. В начале 1890-х Конго было прочесано в поисках этого ресурса. Слоны были почти полностью истреблены, а все запасы кости туземцы обязаны были сдать по цене в пару сантимов за бивень или просто за здорово живешь. Чтоб не пристрелили.

Колонны принудительно набранных носильщиков — а их были десятки тысяч, включая детей с 7–9 лет — тащили на себе административные, коммерческие и военные грузы, в том числи слоновьи бивни и пулеметы, из которых их должны были косить в случае отказа от работы. Взрослые несли по 65 фунтов, дети — по 22 фунта грузов.

Основным принципом капитализма является максимизация прибыли, а вовсе не продажа рабочей силы на свободном рынке труда. Как и следовала ожидать, оплачивались носильщики в лучшем случае едой — горстью риса и кусочком сушеной рыбы. Во время работы их сковывали друг с другом цепью и подгоняли плетью. Даже обильно гноящиеся раны не освобождали от работы. Очень часто носильщики умирали от истощения и инфекций уже дома.

Особой смертностью носильщиков отличались дальние переходы. Так в 1891 из 300 носильщиков, посланных окружным комиссаром Полем Лемаринелем на переход в 600 миль — для оборудования военного поста, не вернулся домой ни один.

Бельгийцы очень блюли свое достоинство колониальных господ. Так прокурор Лефранк был свидетелем того, как 30 детей, бывших в услужении у белых господ, в том числе и 7–8 лет, пороли бегемотовой плетью. За то что-то кто-то из них посмеялся над господином. Они получили по 25 плетей, оставивших их в крови и без сознания. Это была только первая порция, через неделю им должны выписать еще по 25 плетей. Вот так и выглядит настоящая империя.

Расстрел или виселица были обычным наказанием — в том числе и для черных солдат колониальной армии. В случае отказа от выполнения приказа, проявленное недовольство или потерянное оружие.

За неповиновение — например отказ вождя выдать носильщиков — сжигались целые деревни и уничтожались их жители. Если туземцы разбегались от принудительного взятии в носильщики или обязательной доставки своих запасов для сдачи по минимальной цене, то солдаты забирали в заложники женщин и детей.

С началом сбора дикого каучука в джунглях, захват заложников стал основной мерой для принуждения негров к работе на каучуковые фирмы. Теперь уже заложников брали и безо всякого отказа — только ударной работой негры могли спасти жизни своих близких. А могли и не спасти.

Захваченных женщин сковывали цепью, заставляли работать на полях, насиловали, часто увозили на работы за сотни километров от дома, откуда они уже не возвращались домой.

Осиротевших детей, чьи родители были убиты или замучены, доставляли в католические миссии. Тамошние детские колонии были нередко концлагерями, где едва кормили, пороли бегемотовой плетью и заковывали в цепи. В католических миссиях практиковались пытки, истязания и сексуальное насилие. Тысячи детей умирали еще, когда их транспортировали в колонии. Так из 108 детей, доставляемых в колонию в Боме в 1892/93, добрались до нее только 62. И далее, в колониях, смертность достигала 50 % в год.

Каучуковый геноцид.

В конце 18 в. английские ученые научились выделять из природного каучука резину (англ. rubber; от слов rub out стирать), в 1823 Макинтош стал делать плащи с резиновым покрытием, а в 1839 Гудьир, случайно добавив серу в горячую резину, изменил ее свойства. Она уже не клеилась и не воняла при нагревании, теперь из нее можно было делать резиновые сапоги и дождевики. В 1890 Дж. Данлоп, кстати ветеринар, изобрел надувную камеру для колес вело- и автотранспорта. Резина оказалась крайне необходимой в производстве шлангов, труб, уплотнителей, изоляции в телеграфе, телефоне и электропроводке. В общем, стала ценнейшим материалом для бумящей в это время автомобильной и электротехнической промышленности. Цены на резину в 1890-е росли постоянно.

Стране Конго «дико повезло». Дикие каучуковые вьющиеся растения произрастали на половине её территории. Окультуренные же каучуковые деревья требовали много ухода и требовалось несколько лет, прежде чем они начинали давать продукцию. Но большой бизнес не хотел ждать, прибыль в сотни процентов он мог получить прямо сейчас.

В 1892 земли в Конго были разделены на земли, переданные фирмам в частные концессии, и королевский домен. Там также действовали частные фирмы, отстегивающие в королевскую кассу.

Самые большие концессии в Конго получила англо-бельгийская компания Anglo-Belgian India Rubber and Exporation Company (A.B.I.R). В 1897 году ее прибыль составила гордые 700 процентов. За 6 лет 1892–1898 стоимость ее акций выросла в 30 раз.

Societe Commerciale Anversoise и Compagnie du Kasai et de l’Equateur были наиболее активны в области производства каучука и пальмового масла на западе и севере Конго, как на своих концессионных землях, так и королевских.

Прибыли всех каучуковых компаний в Конго между 1890 и 1904 выросли в 96 раз.

Производство каучука было практически бесплатным, если не считать расходов на патроны и цепи. Перевозка 1 кг каучука в Антеверпен обходилась 1,35 франков (бельгийских) и там он продавался за 10 франков. Экспорт каучука вырос с 81 тонны в 1891 г. до 6000 тонн в 1901 г. — десятая часть мирового производства. Доходы короля от его домена выросли с 150 тыс. франков до 18 млн в 1901 и 25 млн в 1908 г.

Прибыли создавалась кровью и жизнью конголезцев. От фирм, эксплуатировавших Конго, не требовались расходы на капитальное строительство, оборудование, материалы, удобрения и т. п..

Зато они имели сверхдешевую рабочую силу, которой не надо было оплачивать воспроизводство.

Капитализм — есть максимизация прибыли. Если рабочей силы в избытке (или так кажется), то совсем не требуется поддерживать ее жизнедеятельность. Высосал и выбросил.

Каучук — это коагулирующий сок. Французское слово caoutchouk происходит от индейского «дерево, которое проливает слезы». Таким деревом в Конго было вьющееся растение из рода Landolphia с шириной до