Боевая практика книгоходцев - Милена Завойчинская

Такая же «голова», щупальца с присосками, но к ним в комплекте шли еще две внушительные хитиновые клешни. Отличие заключалось в том, что у октонога имелся большой широкий клюв, а глаза располагались на палочках-отростках, как у улиток. И расцветка абсолютно футуристическая: особь, взирающая на меня из стеклянного чана, наполненного водой, была ярко-малиновая с темно-синими кружочками по всему телу.

– И как его готовить? – с ужасом вопросила я, таращась на это чудо чудное, диво дивное.

– Да чего его готовить? Суй в кипяток, пусть варится, – любезно пояснил Рид.

– Так он же живой!

– А тебе какой нужен? – не понял дворецкий. – Их живыми варят.

– О боже! Жуть какая! – отодвинулась я от аквариума. – Я не могу! Это же… садизм какой-то.

– Что такое садизм, мне неведомо, а только бросать октоногов в кипяток надо живыми, целиком и не разделывая. Если сдохнет или туша повредится, все, можно выкидывать. Мясо испорчено, и есть его уже нельзя.

– А… яйца у вас есть? Омлетик пожарю… – намекнула я.

– Не-а, закончились.

– А мука и молоко? Блинчики умею делать.

– Не-а, все закончилось.

– Ну, может, хоть крупа какая?

– Не-а, все закончилось.

– Да чтоб вас! Как так можно жить – вообще без запасов?

– Все закончилось! – с непробиваемым спокойствием повторял одну и ту же фразу Рид.

Тут из кухни позвал Карел:

– Кира, я печь растопил, поставил воду греться.

Я зыркнула на Рида и пошла на кухню задабривать напарника. Одна я к этому монстру с клювом и клешнями прикасаться отказываюсь.

– Карел, сходи-ка в кладовку. Полюбуйся на октонога. Эту тварюку надо бросать в кипяток живой. И я его боюсь.

Друг усмехнулся, сходил… полюбовался. Вернулся в задумчивости.

– И что будем делать? Я не могу совать в кипяток живое существо, – сказала, глядя в глаза парню. – Это ведь даже не рак.

– Давай оглушим его, – пожал он плечами.

– Напоминаю, повреждать целостность туши – нельзя! – прокомментировал наши реплики Рид.

– Значит, оглушим, не повреждая, – отозвался Карел. – Ждем, пока закипит вода, и начнем.

Мы расселись за столом и затихли. Не знаю, как Карел, а я так устала, что хотела только одного – спать. В Межреальности сейчас была уже глубокая ночь, и у меня глаза слипались. Наконец, вода в огромной кастрюле забулькала.

– Кир, идем! – толкнул меня Карел, и я поняла, что умудрилась задремать, пока ждала.

Вошли мы в кладовку, я по команде сняла с аквариума крышку, а Карел подцепил октонога специальными большими щипцами, на которые ему указал Рид. С натугой вытянув скользкую тушу морского гада перед собой, напарник потащил его на кухню. И все бы ничего, но монстр явно не желал быть сваренным. Он принялся щелкать клешнями перед лицом обидчика, вцепился двумя щупальцами в щипцы, два других выбросил вперед и причпокнулся присосками к полкам вдоль стены. Карел не успел притормозить и упал, поскользнувшись на натекшей с октонога воде.

– Лови его! – прямо мне в ухо заорал Рид.

Я дернулась, отшатнулась в сторону и тоже наступила в лужу. Через минуту мы трое – октоног, Карел и я – барахтались на скользком полу, силясь подняться. Только с той разницей, что мы пытались еще поймать морскую живность, а она старалась от нас удрать.

– Лови его! Лови! – верещала я.

– Он уползает, гаденыш! – гудел Карел.

– Да что же вы за балбесы такие! С октоногом справиться не можете! Он же не кусается! – это Рид.

Ага, не кусается! А клешни ему зачем? Для красоты? А клюв такой страшный? Декоративный, что ли? И вообще, гадко, мерзко… Склизкий он, этот октоног противный, и с щупальцами. Бр-р‑р. В рот не возьму такую пакость, пусть сами его едят!

– Да глуши же ты его! – взревел Карел, пытаясь оторвать от своего лица присосавшееся щупальце.

Посмотрела я по сторонам, схватила большую железную крышку от аквариума и дала пятнистому малиновому гаду по башке. Тело октонога обмякло, правда, вместе с ним обмяк и мой напарник.

– Убила! – обрадовал меня Рид.

– Молчи, дурак! – завопила я и на четвереньках подползла к голове друга. – Карел! Карел! Ты живой?!

– Мм-м… – простонал он и открыл мутные глаза.

– Фух… Живой, – осела я рядом.

– Убери с меня эту гадость! – передернулся Карел и откинул тело морской живности в сторону.

– Ай, молодцы! – ядовито прокомментировал дворецкий. – Всю кладовку разгромили, продукт по полу поваляли, друг друга чуть не поубивали… Но теперь-то, я надеюсь, вы сварите октонога?

Я бросила на говорящую голову тяжелый многообещающий взгляд и подхватила с пола железную крышку.

– Ну, вы тут сами заканчивайте, – все понял он и полетел к выходу из кухни. – Эй, Карел! Выползай давай. Сейчас на рынок пойдем!

Мы с другом мрачно переглянулись и с трудом поднялись. Карел щипцами подхватил с пола тушку существа с щупальцами и понес на кухню. Там мы его сполоснули и засунули в кастрюлю с круто кипящей водой.

– Эй, непутёха, сварить-то его сможешь? – тут же заглянул к нам Рид.

– Сам пусть варится, – буркнула я.

– Понятное дело, что сам, – хохотнул дворецкий. – Сварится – вынимай, потом покажу, как его чистить.

О боже, эту тварь еще и чистить потом? Я застонала от перспектив, но меня уже никто не слышал. Рид увел Карела в коридор, по дороге рассказывая, что нужно взять две корзины. Одну большую, для продуктов, и маленькую, в которой устроится Рид и будет показывать дорогу и давать советы, что купить. Ну и ладно, пусть идут. А я пока отдохну.

Прикинув, сколько времени должен вариться октоног, решила, что где-то с час. А то и поболе. Это целая курица варится примерно час, а этот монстрик весь какой-то упругий, да и размером намного больше. Побродив вокруг кастрюли, я накрыла ее крышкой, не зная, как уменьшить огонь, сдвинула посудину так, чтобы она стояла не всем днищем на раскаленных чугунных кольцах, и засекла время. Уходить с кухни не рискнула, а то вдруг вода убежит, а я не смогу снова зажечь плиту, так что присела за стол, подперла голову кулачком и… заснула.

Когда проснулась, вода еще кипела на медленном огне, а в бульоне плавал сварившийся октоног. Потыкала я его ножом, чтобы проверить, готов или нет, и удивилась. Надо же, прошло полтора часа, если верить настенным часам, а мясо ужасно твердое.

– Да что ж ты за пакость-то такая?! – проворчала я, вернула кастрюлю на прежнее место, чтобы она сильнее нагрелась, и решила дать покипеть мясу еще минут шестьдесят. Уж за два-то с половиной часа оно точно должно провариться!

Когда вернулись нагруженный как ишак Карел и весело болтающий Рид, я уже потеряла терпение. Этот дурацкий октоног никак не хотел становиться мягче. Я его даже ножом проткнуть не могла, чтобы проверить готовность. Резина резиной! И как местные жители его едят? Не понимаю!

– Кира, ну что? – спросил меня взмыленный напарник и поставил в центре кухни свой груз.

– Ничего хорошего! – в сердцах бросила я. – Варю этого гаденыша уже почти три часа, а он как подметка!

– Сколько?! – поперхнулся Рид и вылетел из маленькой корзинки.

– Мало? – деловито поинтересовалась у него. – Вот и я думаю, что мало. Похоже, его надо варить часов пять-шесть, тогда он станет мягким.

– Ой, дуреха-а‑а, – протянул дворецкий. – Это же морской гад. Их варят минут пять максимум, иначе они становятся твердыми. Их тогда вообще не разжевать!

– Да-а‑а? – озадачилась я и уставилась на кастрюлю. – А чего же ты мне не объяснил?! Я тут уже столько времени торчу и жду, пока он приготовится!

– Я же тебе сказал: как сварится – вынимай.

– Так я и жду, пока он это сделает! – огрызнулась я, покосившись на смеющегося Карела.

– Кир, не расстраивайся. Тут столько незнакомых продуктов… Если бы со мной Рид не отправился, я бы тоже… такого накупил, что ужас. Давай лучше разложим то, что я принес, и сварганим что-нибудь быстрое. Ты что умеешь готовить?

Готовить я мало что умела. Нет, пельмени или макароны – пожалуйста. Ну, омлет там или яичницу, блинчики, опять же, – это тоже легко. Супчик знала как делать, крупу сварить. С чем-то более трудоемким было сложнее. По книге рецептов – запросто, хотя гарантировать, что получится вкусно, не могла. Сама по себе, не имея четких инструкций, – извините, этому я не успела научиться. У нас дома все готовила мама, причем так вкусно, что ни у меня, ни у папы и мысли не возникало самим экспериментировать.

– Давай, – ушла я от ответа. Сначала посмотрю, что имеется в наличии, а там видно будет.

В общем, пришлось нам с напарником и Марвелу есть омлет. А я сразу говорила! Придумали тоже, боевого мага заставлять готовить отвратительных октоногов с щупальцами и клешнями.

День прошел никак. Я успела вздремнуть, пока варила эту жуть с клювом, а вот Карел сдулся сразу после обеда. Ему-то еще на рынок пришлось ходить. Так что он клевал носом уже за чаем. Марвел быстро поел, пробурчал что-то невразумительное и умчался по своим, несомненно очень важным, делам, а я осталась в обществе раскоряченного на большом подносе октонога, засыпающего Карела и горящего энтузиазмом Рида. Он, кстати, с нами не ел. Сказал, что ему не требуется обычная пища.