Пропащие души - Клайв Баркер

Лицо обернувшегося мужчины раскраснелось от мороза. "Парень, который прославил это место, просто выявил его суть," - сказал он, усмехаясь собственной нелепости. "И лавочка превратилась в гребаное болото. Многие погибли в давке".

Это мнение тут же было оспорено рядом других - у каждого имелась своя версия случившегося.

Гарри был готов попытаться отделить действительность от вымысла, когда внимание привлек разговор справа от него. Мальчишка девяти или десяти лет приставал к своему другу.

"Ты почувствовал, как она пахнет?" - допытывался он. Друг энергично кивал. "Жиром, правда?" - заключал первый. "Дерьмо и то лучше пахнет," - подытоживал второй, и парочка заходилась заговорщицким хохотом.

Гарри посмотрел на объект их веселья. Огромная толстая женщина пристально наблюдала сцену разрушения крохотными блестящими глазками. Гарри забыл о вопросах, которые собирался задать зевакам. Единственное, что он сейчас сознавал так же ясно, как вчерашний день - порождения ада снизошли к его стараниям. Это не были известные ему заклятья, ни даже демонстрация явлений только их тонкий аромат. Запах жженого волоса, смешанный с вонью разложившегося на солнце тухлого мяса. Не обращая внимания на разговоры вокруг него, Гарри направился к женщине.

Она почувствовала его приближение, и складки жира на ее шее пошли морщинами, когда она повернулась, чтобы посмотреть на него. Теперь Гарри не сомневался, что перед ним Ча-Чат. В доказательство подобной догадки демон пустился в бегство. Его конечности и жирные ягодицы при каждом прыжке выделывали безумное фанданго. К тому времени, как Гарри проложил свой путь сквозь толпу, демон уже заворачивал за угол 95-ой. Но украденное им тело не было приспособлено для гонки, и Гарри быстро сократил расстояние между ними. В нескольких местах улица не освещалась, и когда он наконец схватил демона, то услышал рвущийся звук. На пару секунд мрак скрыл от него омерзительную действительность, которую он осознал позже - каким-то образом Ча-Чат освободился от узурпированной эктоплазмы, которая теперь таяла в руках Гарри, как перезревший сыр. Сбросив бремя плоти, демон улизнул - скользкий и эфемерный, как несбывшаяся надежда. Гарри с отвращением отбросил комок грязи и продолжил погоню, пустив в ход Заклинание, которому его обучил отец Гесс.

Внезапно Ча-Чат прервал бегство и развернулся к Гарри. Глаза демона видели все пути, кроме господних. Широко открытый рот попытался рассмеяться. Раздался звук, словно кто-то блевал в шахту лифта.

"Слова, ДэМор?" - сказал он, откровенно потешаясь над заклинаниями Гесса. "Ты думаешь, меня могут остановить слова?"

"Нет," - отрезал Гарри и пробил дыру в животе Ча-Чата, прежде чем многочисленные глаза демона заметили пистолет.

"Ублюдок!" - взвыл Ча-Чат - "Жалкий пидор!" И упал на землю. Кровь цвета мочи толчками вытекала из раны. Гарри подошел к телу. Было практически невозможно прикончить с помощью обычной пули демона уровня Ча-Чата, но даже шрам от нее был достаточным позором среди его племени. Еще один мог быть непереносимым.

"Не надо," - умолял демон, когда Гарри направил ствол в голову чудовища. "Только не в лицо".

"Дай мне вескую причину, чтобы я не делал это".

"Пули тебе еще пригодятся," - прозвучал ответ.

Гарри ждал, что демон будет торговаться или угрожать, и от этих слов немного опешил.

"Кое-что произойдет сегодня, ДэМор," - продолжал Ча-Чат. Кровь, собравшаяся вокруг его тела помутнела и стала похожа на расплавленный воск. "Кое-что похуже меня..."

"Назови," - потребовал Гарри.

Демон усмехнулся. "Кто знает. Сейчас странное время года, не правда ли? Долгие ночи. Ясное небо. Такое время идеально подходит для порождений, ты не находишь?"

"Ты это о чем?" - Гарри прижал ствол к носу Ча-Чата.

"А ты молодец, ДэМор," - заметил демон укоризненно - "Ты знаешь это?"

"Отвечай".

Глаза твари потемнели, а лицо, казалось, расплылось.

"К югу отсюда..." - ответил он. "Отель..." Тембр его голоса становился тоньше, а черты лица совсем потеряли четкость. Палец Гарри на спусковом крючке задрожал от нетерпения проделать в чертовой твари дыру, которая бы навсегда отбила ей вкус к жизни, но она продолжала говорить , и Гарри не смог позволить себе прервать ее голос. " Между Шестой... Шестой и Бродвеем...". Теперь голос стал бесспорно женским. "Голубые занавески..." - бормотала она, - "Я вижу голубые занавески". Произнося эти слова, остатки настоящей внешности демона исчезли, и внезапно он превратился в Норму, истекающую кровью на обочине у ног Гарри.

"Ты же не застрелишь пожилую даму?" - пропищал голос.

Наваждение длилось всего несколько секунд, но замешательства Гарри хватило Ча-Чату, чтобы перейти от одной сущности к другой и улизнуть. Второй раз за этот месяц Гарри упустил демона.

И, делая неприятность совсем уж гадкой, повалил снег.

Маленький отель, описанный Ча-Чатом, знавал лучшие времена. Даже светильник, горевший в вестибюле, казалось, корчился в предсмертных судорогах. За конторкой никого не было. Гарри было направился к лестнице, как вдруг молодой парень с гладко выбритой яйцеобразной головой, украшенной единственным кокетливым завитком волос, приглаженным к черепу, выступил из темноты и схватил его за руку.

"Здесь никого нет," - сообщил он Гарри.

В более благоприятный день Гарри с наслаждением раздавил бы такое яйцо голыми руками. Но сегодня это было еще не самым худшим. Поэтому он просто сказал: "Отлично. Тогда я поищу другой отель". Кокетливый Завиток, судя по всему, успокоился. Сжимавшая рука ослабла. В следующее мгновение Гарри нащупал пистолет и со всей силы врезал им по подбородку Кокетливого Завитка. Целая гамма чувств отразилась на лице юноши в тот момент, когда он, плюясь кровью, отлетел к стене. Поднимаясь по лестнице, Гарри услышал внизу рев юноши: "Дариус!".

Крики и звук борьбы не вызвали никакой реакции из комнат отеля. Похоже, он пустовал. Гарри начал догадываться, что отель предназначался для других целей, далеких от традиционного гостеприимства.

А потом дверь в конце коридора открылась, и самые худшие опасения подтвердились. На пороге комнаты стоял мужчина в сером костюме, сдиравший с рук пару окровавленных хирургических перчаток. Гарри он показался смутно знакомым. Чувство "дежа вю" начало мучить его с того момента, как Кокетливый Завиток выкрикнул имя своего хозяина. Им был Дариус Марчетти, также известный, как Жестянщик. Один из упоминаемого только шепотом ордена Теологов-Убийц, которые подчинялись или Риму, или Аду, или обоим сразу.

"ДэМор..." - произнес он.

Гарри попытался бороться с желанием ограничиться неприятными воспоминаниями и покинуть отель.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});