Невеста ледяного дракона в академии (СИ) - Цветкова Виктория

Что это за место? Я здесь бывала? Не помню, кажется, вижу все впервые.

Пещера, вырубленная в скале. Высокий потолок тонул в тени, по периметру вдоль стен тянулись зарешеченные камеры. Наверное, раньше там помещались узники, сейчас же распиленные надвое прутья валялись на полу. Пленники устроили бунт и вырвались на свободу? Зелеными искорками светились кучки камней по углам. Нет, это никакие не камни, а человеческие черепа!

Чувство, что я здесь не впервые, не покидало. Может быть, это место мне когда-то уже снилось?

Кто-то оставил светильник на краю колодца. Неяркий и трепещущий, он высветил неровно отесанные камни на стенах и бесформенную, уродливую тень — черную, словно сама тьма выползла сюда из-за Грани.

Я обернулась и…

…вскрикнув, проснулась.

Не отвечая на встревоженные вопросы служанок, долго лежала с закрытыми глазами. Приснится же такое… Что это за место? Неужели та самая пещера, где предательница Зейнаб удерживала меня и остальных пленников, отключив сознание и подавив волю при помощи магии крови? Я осторожно приподнялась и взглянула на правое запястье, где розовой полоской выделялся шрам от браслета подчинения. Нико спас меня, но мало рассказывал об этом, лишь скупыми фразами обрисовав храм и ритуал, который ведьма готовила, намереваясь похитить нашу магию.

Да, думаю, это то самое место. Не удивительно, что оно теперь снится в кошмарах.

Но что за тень я видела? Кто это был? Мужчина или женщина? А может, вообще, чудовище из-за Грани? Этот вопрос казался важным. Четко запомнилось чувство первобытного ужаса, мгновенно парализовавшее меня.

А что, если мое сознание таким образом дополняет картину: ведь в темной пещере непременно должно обитать чудовище? Свежая мысль принесла желанное спокойствие, и я вспомнила, что глупо зацикливаться на плохом. Это всего только дурной сон. Не следует придавать ему значения.

Мне предстоит сложный и интересный вечер в театре с фиктивной будущей свекровью. Только бы все прошло гладко, иначе бедный Эйнар окажется перед дилеммой: с одной стороны, данное мне слово, а с другой, — недовольная невестой маменька. Разумеется, в таком случае я сама предпочту расторгнуть помолвку — для меня и так уже сделано много. Но это плохой вариант, потому нужно очаровать родительницу Эйнара. А также насладиться спектаклем.

В пансионе для благородных девиц, где я воспитывалась с детства, наставницы ценили влияние, которое искусство оказывает на юные умы, потому раз в месяц нас водили на дневные представления. Любопытно сравнить их со спектаклем в лучшем театре блестящей Зангрии; ее по праву называют самым просвещенным и передовым среди государств Андора.

С этими мыслями я позволила горничным закончить косметические пытки. Легкий обед послужил передышкой, а затем снова мази и маски, пока волосы не стали соперничать со сверкающим атласом.

К девяти часам вечера я была полностью готова и, взглянув в зеркало на видение в розовом шелке, просто не узнала себя. Мои волосы глубокого каштанового цвета всегда казались мне яркими и красивыми, но сейчас они переливались рубиновыми искрами. Мастерица-горничная соорудила высокую прическу, а пару локонов выпустили свободно виться вдоль шеи, чтобы подчеркнуть ее длину. Платье цвета чайной розы со скромным, подобающим девице вырезом, идеально подогнали по фигуре. Плотный корсаж дополняла широкая пышная юбка — оттого талия, и без того тонкая, казалась осиной.

Я и не знала, что могу быть такой… великолепной.

Смеясь и раскинув руки, покружилась по гостиной, стараясь не нарушить прическу. Легкий многослойный шелк юбок с тихим шорохом летал за мной. Вошедший после короткого стука Эйнар замер на пороге, рассматривая меня: черные глаза пылко вспыхнули, мужчина улыбнулся. Я сразу прекратила дурачиться и степенно подошла к нему, отвечая на приветствие.

— Ты прекрасна. Я так редко видел твою улыбку… Улыбайся всегда, Дана. Ты создана для этого. Думаю, добрая половина мужчин в зале сегодня пропустит представление, глазея на тебя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Надеюсь, я придусь по душе твоей матушке, а остальные меня не волнуют.

— У меня есть маленький подарок для тебя, милая. Повернись, я надену.

Я нахмурилась.

— Как, еще один подарок? Эйнар, это уж слишком! Я ничем не заслужила…

— Довольно, все это глупости, Дана. Мне приятно и нетрудно делать то, что я хочу. И хватит об этом, прошу.

Повелительный жест напомнил, что передо мной не простой аристократ, а правитель целого государства, пускай и не признанного другими странами, но оттого не менее значимого для оседлых племен Ничьих земель. Я повернулась спиной, и Эйнар осторожно надел мне на шею кулон на тонкой золотой цепочке с подвеской — прозрачным кристаллом розового цвета. Взяла теплый камень в руки и полюбовалась игрой фиолетовых и алых огней внутри граней.

— Какой красивый! — прошептала я восхищенно. Но тут же проснулось беспокойство: — А вдруг я его потеряю?

— Его невозможно потерять или украсть. Это артефакт защиты от мелких неприятностей, которые могут подстроить завистники. Необязательно, но такое иногда случается с особенно красивыми девушками. Ты заметишь, если он сработает: часть заряда отразится на недоброжелателя. Я бы хотел, чтобы ты носила его и в академии, так мне будет спокойнее.

Я повернулась, не зная, как благодарить мужчину, но Эйнар не ждал слов. Запечатлев легкий поцелуй на тыльной стороне моей ладони, он повел меня к выходу.

__________________________

[1] Ханн — травоядное домашнее животное среднего размера с острыми рогами, загнутыми вперед. Фермеры разводят стада ханнов ради ценной шерсти и вкусного мяса.

Глава 2

Галантность Эйнара и пылкие взгляды, которыми он награждал меня в каррусе по пути в театр, смущали. К чему преувеличенное внимание к моей скромной персоне? Неужели яркая обертка вечернего наряда так действует на хладнокровного и расчетливого предводителя Союза белых племен? В Ничьих землях он вел себя иначе, пусть и выглядел дикарем.

Мы остановились на одном из центральных бульваров. Разноцветные фонарики, спрятанные в листве деревьев, отбрасывали яркие отсветы на выстланную плитами дорожку, в конце которой сияло здание театра.

Помогая мне выйти из транспортной капсулы, Эйнар ненавязчиво переместил руку на мою талию. Я нахмурилась. Снова эти неуместные жесты. Слегка отстранилась и спросила прямо:

— Эйнар, ты не забыл, что наша помолвка — всего лишь фикция?

Не хотелось обижать его, но распускать руки — по-моему, лишнее. Но мужчина не казался уязвленным.

— Это должно выглядеть по-настоящему, Дана. Всем следует видеть, что мы счастливые жених и невеста, иначе поползут неприятные слухи. А если всплывет правда о нашем договоре, это пагубно отразится именно на твоей репутации и закроет путь в академию и разрушит будущее.

Это говорилось мягким, любезным тоном, но я почувствовала твердую хватку царя белых племен. Кажется, я попала с этим договором…

Озабоченное выражение на моем лице заставило Эйнара рассмеяться. Он схватил мою руку и положил на свой согнутый локоть.

— Мы не позволим этому случиться, правда? Перед тобой новый мир, Дана! Ты должна покорить его!

Он показал рукой на светящееся здание впереди. Как символично, что впервые играть роль фальшивой невесты мне придется в театре. Что ж, он прав, но и я вправе выставлять требования.

— Хорошо, Эйнар. Но если здесь все так строго, и мы не хотим вызвать кривотолки, ты не должен хватать меня за талию или пытаться прижать к себе. Не забудь, что я выпускница пансиона благородных девиц. У нас был целый курс, посвященный этикету, и как именно в обществе обязан держаться жених по отношению к невесте, мне известно.

Эйнар довольно рассмеялся и накрыл мои пальцы, впившиеся в рукав его камзола, своей теплой ладонью.

— Ты борец, и мне это нравится, милая.