Академия Дальстад. Убойный спецкурс (СИ) - Никитина Полина

— Вся эта красота находится лишь в учительском крыле, — заметив мой заинтересованный взгляд, пояснила Энни. — Представь что будет, если оставить в основном здании все портреты, цветы и прочие украшения на радость адептам?

— Догадываюсь, — хмыкнула я, стараясь сдержать улыбку.

— Боюсь, что нет, — повеселела Гаубе. — Портрет основателя Академии, тот, что висит при входе в учительский кабинет, раньше висел в общем холле. И каждое утро весь преподавательский состав разгадывал одну и ту же загадку: «Чьих это рук дело?» И объём на усах ему дорисовывали, из-за чего он был похож на высокопарного моржа, и малевали под глазом синяк, один раз даже пририсовали женские груди! Мне папа рассказывал. А в цветочные горшки выливали тайком сваренные неудавшиеся зелья. Вот тут не угадаешь: то ли набросится на тебя герань, если ты ночью пойдёшь в туалет, то ли земля превратится в твёрдый камень и рухнет тебе на макушку. И таких историй здесь сотни!

Болтая о прелестях академической жизни, мы поднялись на жилой этаж, где располагались комнаты преподавателей и поздоровались с заведующей и кастеляншей в одном лице — маленькой улыбчивой старушкой, которая просила называть её только по имени — Альда.

Я остановилась у дверей наших комнат, что располагались друг напротив друга, и, не удержавшись, спросила Энни:

— Как думаешь, этот скользкий тритон де Ареон тоже будет жить на территории академии или мы получим хотя бы немного свободы во внерабочее время?

— Зачем ему прозябать среди недостойных особ с сомнительной репутацией? У него же собственное поместье в самом престижном районе столицы! — с издевкой в голосе ответила Энни, вспомнив, как хвалился перед нами Кристиан в купе поезда, следовавшего в Дальстад.

Позади нас раздалось громкое покашливание, и мы с Энни вздрогнули от неожиданности, как по команде. Предчувствуя очередной вызывающий спич, призванный подчеркнуть разницу в нашем социальном положении и воспитании, я закатила глаза и медленно обернулась. Энни с вымученным выражением лица последовала моему примеру.

— Как бы мне ни хотелось покидать ваше общество после занятий, я буду жить в одном крыле с вами. Скажу даже больше — мне выпала крайне сомнительная честь быть вашим соседом. Если не хотите предвзятого к себе отношения со стороны руководства, перемывайте мне косточки как можно тише.

С высоко поднятой головой Кристиан важно прошёл мимо нас, поигрывая ключами, и скрылся в одной из комнат, что располагались дальше по коридору.

— Предвзятого? Я думала, что хуже уже некуда, — покачала головой Энни.

Я лишь метнула ему вслед свой коронный убийственный взгляд и промолчала. «Придётся немного потерпеть этого самодовольного болвана. Вернуться в Провичи, в поместье отца — вот перспектива куда страшнее», — выругалась я про себя, зашла в комнату и обессиленно прислонилась спиной к массивной двери.

Жёлтая ручная арахнида по имени Фая, мой фамильяр, деловито выплетала кружевные занавески и даже не обратила на меня внимания. И это всего лишь первое рабочее собрание. Что будет дальше?

Глава 3

Несмотря на откровенно провальное знакомство с новым коллективом дальнейшие несколько дней прошли, на удивление, мирно и спокойно. Каждый из нас погрузился в составление учебного плана для адептов будущего спецкурса. И, каким бы ни был противным наш новый декан, он всё же выдал нам по листку бумаги со списком необходимых материалов. Вот только листок был размером как четыре тетрадных и с двух сторон покрыт мелкими письменами.

Библиотекарь — сухонький пожилой мужчина, лишь посмеивался, нагружая нас стопками пыльных рукописей и полновесных томов, подёрнутых плесенью.

— Скажите честно, — не выдержал Максвелл Хайт, глядя на то, как я с натужным кряхтением пыталась переместить первые четыре тома «Летописи Сейдании», — ни один преподаватель за последние лет эдак двадцать даже не прикасался к этой доисторической макулатуре?

— Моё дело выдать вам литературу по списку, — библиотекарь невозмутимо пожал плечами. — А по поводу её содержания прошу направить вопросы и жалобы вашему непосредственному руководству.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Спорить с этим надменным болваном? — проворчал Хайт так громко, что его без усилий услышали все, кто находился в тот момент в библиотеке. — Нет уж, себе дороже. Ещё одну высокомерную речь на тему: «я здесь власть, а вы — провинциальное быдло» я выслушивать не желаю. Дьявол забери этого де пустозвона.

С завистью вспоминая, как стихийные и бытовые маги с лёгкостью левитировали стопки книг любого размера в родных Провичах, я вздохнула и с чувством брезгливости прижала к себе стопку зеленоватых от плесени и пропахших затхлой водой фолиантов. «Введение в некромантию», «Записки Вальтера Смертоносного», «Истоки некромантии», «Оздоровление организма». Так, а последнее мне зачем? Такое ощущение, что список был составлен лишь для того, чтобы над нами как следует поиздеваться!

Чем больше я думала над этим, аккуратно вышагивая по длинному коридору, тем отчетливее понимала — тут что-то неладно. Нехорошая догадка грянула словно гром посреди ясного дня! Все эти древние фолианты — сплошная теория, а меня пригласили в роли именно практикующего некроманта!

Как же я сразу не поняла, увидев список рекомендуемой этим противным де скорпионом литературы? Адепты проходят теорию аж за три года до выпускного курса! Прибью гада!

Я без сожаления бросила ставшую ненужной стопку списанных фолиантов и с места взяла хороший разгон в сторону кабинета декана. Благо, я успела ознакомиться с уставом академии и сменила неудобные платья на комфортные рубашку и брюки.

Кристиан де Ареон занял кабинет в самой дальней части учительского крыла, располагавшийся на максимальном расстоянии как от жилого этажа, так и от библиотеки. «Чем меньше свидетелей, тем лучше», — думала я, с яростным сопением поднимаясь по ступенькам широкой лестницы, что брала своё начало в общем холле.

Едва оказавшись перед заветной дверью, я уже было занесла руку, чтобы постучать, затем вспомнила плесень и затхлый запах отсыревшей бумаги. Представив себе ехидную физиономию нашего декана, я тихо выругалась и, словно заправский хулиган, пнула дверь ногой со всей силы.

Сидевший за письменным столом де Ареон с выражением вселенской муки на лице перебирал кипу документов. Увидев моё покрасневшее от злости лицо, он скомкал лист бумаги, бросил его через плечо в сторону плетёной напольной корзины (к моему злорадству — не попал) и картинно вздохнул:

— Чем я успел разгневать богов, раз они послали ко мне средь бела дня саму де Савеллину?

— Сидишь тут веселишься, да? — я уверенно прошла к письменному столу и со всего размаха шлёпнула по нему ладонью.

Несколько листов аж взвились в воздух и грациозно, как снежинки в погожий зимний день, спланировали обратно. Прикусив губу от боли, я убрала за спину отбитую об мраморную столешницу ладонь, и продолжила сверлить де Ареона своим натренированным осуждающим взглядом.

— Как видишь, — мрачно усмехнулся наш новый декан и обвёл ладонью пространство вокруг себя, — ликую и восторгаюсь. Не желаешь присоединиться и весело провести со мной время? Вон та пачка писем от родителей отчисленных адептов почти перевалилась с края стола на пол. Она просто мечтает, чтобы ты её разобрала.

Ну конечно! Сначала вывозиться в книжной плесени, а затем выполнить всю скучную и муторную работу за Кристиана. Тоже мне, нашёл дуру!

— Зачем устроил этот цирк со списанной макулатурой?

— Как у тебя язык-то повернулся назвать «Истоки некромантии»… — продолжил ломать комедию де Ареон, но я не стала его даже слушать.

— Открой ещё раз моё личное дело и прочитай внимательнее первую страницу. Я — практикующий некромант, зачем мне старая теоретическая литература?

К моему удивлению, де Ареон тут же перестал ёрничать и стал серьёзным. В этот момент, он напомнил мне того самого надменного сноба, которого я встретила на пути в столицу. Карие глаза внимательно изучали меня, словно искали скрытый подвох, пальцы выстукивали на мраморной столешнице тихий ритм и лишь подрагивающие уголки губ выдавали его истинное настроение.