100 великих кумиров XX века - Игорь Мусский

«Повсюду в Европе, не только на моей родине, но и в других странах, нас встречали с большими почестями, — вспоминал Амундсен. — Также и во время предпринятой вскоре поездки по Соединённым Штатам я был предметом самого лестного внимания. Национальное географическое общество почтило меня своей большой золотой медалью, которою я был награждён в Вашингтоне в присутствии целого ряда выдающихся людей».

Путешествуя с докладами по Америке и Европе, Амундсен собирал средства для нового похода. Как писал путешественник, его идея ввести в полярные исследования воздухоплавательную технику «означала не меньший переворот». Амундсен получил телеграмму от одного американского дельца. Этот человек предложил Руалю свои услуги в приобретении совершенного самолёта, деньги же для покупки его он предлагал заработать продажей сувенирных открыток и марок, которые Руаль возьмёт с собой в полёт через Северный полюс.

Амундсен, человек по натуре доверчивый, к тому же не слишком искушённый в финансовых делах, выдал этому дельцу доверенность на все коммерческие сделки, которых потребует подготовка полёта. В результате от имени Амундсена были подписаны многочисленные денежные обязательства. В конце концов вся история с почтой оказалась сплошной авантюрой. Амундсен оказался в долгах. Брат Леон, который вёл его денежные дела, боясь личного разорения, также предпринял финансовые санкции против Руаля.

Началась форменная травля знаменитого путешественника. Амундсен сетует в своих воспоминаниях, что многие норвежцы, недавно поклонявшиеся и льстившие ему, теперь распространяли о нём самые нелепые слухи. Жадная до скандальных сенсаций пресса обрушилась на него. Среди измышлений газетчиков было обвинение в том, что две чукотские девочки, привезённые им в Норвегию, являются его незаконными детьми.

Не все отвернулись от Амундсена. И в Норвегии, и в других странах были люди, которые поддерживали его в те тяжёлые годы. Да и сам он не пал духом. Он ездил по разным странам с чтением лекций, публиковал доклады, статьи в газетах, чтобы заработать деньги не только на покрытие долгов, но и на дальнейшие полярные исследования. И по-прежнему обдумывал план трансарктического перелёта через Северный полюс.

В 1925 году Амундсен решил совершить пробный полёт на самолёте к Северному полюсу от Шпицбергена. Финансировать экспедицию вызвался сын американского миллионера Линкольн Элсуорт. На двух гидропланах путешественники взяли курс на Северный полюс. Но мотор одного из самолётов стал давать перебои. Пришлось идти на вынужденную посадку. Один гидроплан был разбит, второй нуждался в ремонте. Двадцать четыре дня участники экспедиции провели среди льдов, прежде чем им удалось устранить неисправность. Возвращались они, как выразился Амундсен, «имея ближайшим соседом — смерть». К счастью, путешествие завершилось благополучно.

Встреча в Норвегии была торжественной. В Ослофьорде, в порту Хортен, гидроплан Амундсена был спущен на воду, участники воздушной экспедиции сели в него, взлетели и совершили посадку в гавани Осло. Их встретили тысячные толпы ликующих людей. Это было 5 июля 1925 года. Казалось, все невзгоды Амундсена остались в прошлом. Он снова стал национальным героем.

Тем временем Элсуорт после длительных переговоров купил дирижабль, получивший название «Норге» («Норвегия»). Руководителями экспедиции были Амундсен и Элсуорт. Создатель дирижабля итальянец Умберто Нобиле был приглашён на должность капитана. Команда была сформирована из итальянцев и норвежцев.

Перелёт через Арктический бассейн от Шпицбергена до Аляски через Северный полюс занял 72 часа. Оставив группу участников для разборки и упаковки дирижабля, руководители экспедиции на катере перебрались в Ном, а оттуда пароходом — в Сиэтл. Возвращение путешественников было триумфальным. Они пересекли Соединённые Штаты с запада на восток на трансконтинентальном экспрессе. На станциях их встречали с цветами толпы людей. В Нью-Йорке торжественную встречу возглавил Ричард Бёрд, только что вернувшийся со Шпицбергена на родину.

12 июля 1926 года Амундсен и его друзья прибыли пароходом в Норвегию, в Берген. Здесь их встретили салютом из крепостных орудий. Как победители, проехали они по улицам Бергена под дождём цветов, под восторженные овации горожан. От Бергена до Осло по всему побережью пароход, на котором они плыли, встречали флотилии разукрашенных судов. Прибыв в Осло, они проехали по запружённым людьми улицам в королевский дворец, где им был устроен торжественный приём.

Казалось, Амундсен должен был быть доволен: он осуществил все свои планы, слава его в Норвегии затмила славу Фритьофа Нансена, которому Амундсен всегда поклонялся, и сам Нансен публично признал его великим полярным исследователем. Но прошли торжества, отгремели овации и салюты, засохли цветы; наступили будни. Триумфальный полёт, как всегда, принёс Амундсену не только славу, но и крупные долги. И снова нужно было зарабатывать деньги лекциями, книгами, статьями.

В 1927 году, заканчивая автобиографическую книгу «Моя жизнь», Амундсен написал: «…я хочу сознаться читателю, что отныне считаю свою карьеру исследователя законченной. Мне было дано выполнить то, к чему я себя предназначал. Этой славы достаточно на одного человека…»

Но не суждено было Амундсену закончить жизнь в таких идиллических условиях. 24 мая 1928 года Нобиле на дирижабле «Италия» достиг Северного полюса и два часа находился над ним. На обратном пути он потерпел крушение. Готовность Амундсена принять участие в спасательных операциях была встречена всеми с энтузиазмом и глубокой признательностью.

Руаль Амундсен вылетел на спасение экипажа «Италии» 18 июня. Вскоре радиосвязь с его гидросамолётом оборвалась. Так, стремясь спасти полярников, погиб Амундсен, величайший по размаху исследований полярный путешественник. Бегоунек писал по этому поводу: «Гибель Амундсена явилась славным завершением его жизни, с которой связаны замечательные успехи в истории полярных открытий».

Многие почему-то думают, что Амундсен дожил до преклонных лет. Константин Симонов, написав в 1939 году стихотворение, посвящённое памяти Амундсена, так и назвал его — «Старик». Это и понятно: трудно представить, как за свою в общем-то короткую жизнь этот человек сумел совершить столько подвигов, каждый из которых мог бы обессмертить его имя.

Гарри Гудини

Гарри Гудини называли Королём наручников. Иллюзионист мог с закрытыми глазами открыть любой замок. «То, как я исполняю номер с наручниками, после того как меня обыскали и раздели, не сможет сделать ни один другой человек на земле, — утверждал Гудини, — никому этого не сделать, и никто не сумеет объяснить, как я это делаю». Поднимая себя на пьедестал божества, он рекламировал свой номер как «одно из величайших достижений иллюзионизма от библейских времён».

А ещё его называли Королём освобождений. За несколько минут Гудини выбирался из завязанных мешков и запертых сундуков, из заколоченных ящиков и гробов, из клёпанных железных котлов и закрытых на замок больших бидонов.

Гудини проглатывал одну за другой до ста иголок и катушку с нитками, а затем вытягивал изо рта нескончаемую нитку, продетую в ушки иголок. Мановением руки заставлял исчезнуть громадного слона, стоявшего посреди сцены. Поражал зрителей тем, что как дух проходил сквозь кирпичную стену, выложенную на глазах аудитории на стальной балке, лежащей на эстраде. Показывал он в Нью-Йорке и такой трюк: брал у нескольких людей, сидящих в зале, носовые платки и тут же сжигал их. Затем Гудини сажал зрителей в автобусы и доставлял их к статуе Свободы. Там они находили пакет с «сожжёнными» платками…

Настоящее имя и фамилия Гарри Гудини — Эрик Вайс. Он родился 24 марта 1874 года в Будапеште в семье бедного еврейского раввина, отца восьмерых детей. В поисках лучшей доли Вайсы эмигрировали в Америку. Сначала семья обосновалась в Эпплтоне (штат Висконсин), потом были Милуоки и Нью-Йорк. Для того чтобы помочь семье, Эрик чистил прохожим ботинки, продавал газеты, бегал на посылках.

Цирком Эрик увлёкся в раннем детстве. В девять лет состоялся его дебют в качестве «человека-змеи» и гимнаста на трапеции в импровизированном детском театре.

Как появился на свет «Гарри Гудини», нет никакого секрета. В 1891 году Эрик выступал в паре с Джекобом Хейманом под вывеской «Братья Гудини». Кто из партнёров придумал это сценическое имя — неизвестно, но оно имеет отношение к французскому иллюзионисту Эжену Роберу-Гудену. Прозвище Эрика «Эри» модифицировалось в Гарри.

Летом 1894 года Гудини женился на восемнадцатилетней брюнетке из Бруклина Вильгельмине Беатрис Ранер, которую все звали Бесс. Она стала партнёром мужа, и номер теперь назывался «Супруги Гудини».

Гарри быстро понял, что лучше всего ему удаются всякого рода освобождения. Он так представлял себя публике: «Сенсация! Единственный фокусник в мире, который освобождается от любых наручников, кандалов, смирительных поясов и рубашек, будучи раздетым догола, с запечатанным ртом и после тщательного обыска».