Судьбы. Миры вселенной (СИ) - Шмидт Елена

Чаще остальных в отчий дом проведать сестёр наведывалась только младшая Бианка. Она то и была для маленькой Милли настоящей сестрой. Приезжая из столицы, золотокудрая красавица Бианка привозила ей кучу гостинцев и платьев, тискала её и наряжала в привезённые из столицы наряды, рассказывала по секрету тайные истории, с заговорческим видом под страхом казни сообщала, что Беатрис с Феодотьей готовят на ужин. В общем, приезд Бианки был для крошки Милли всегда большим праздником.

День проходил за днём, лето сменяла капризная осень, тёплые зимы уступали место весёлой весне с её капелями, первой травкой и буйным цветением. Год бусиной нанизывался на год. Милли подросла и Беатрис с Феодотьей стали брать её в лес, показывая и рассказывая всё о травах, растениях и животных. Милли, как летний ветерок, носилась между деревьями.

- Смотрите, я птица, - махая ручками, кричала она. – Я лечу…

Беатрис смотрела на прыгающую между деревьев маленькую рыжеволосую девчушку и думала о том, кем же был её отец? Почему эта кроха каждый день изображает птицу? И всё чаще вспоминала о непонятно откуда взявшихся маленьких рыженьких перьях в пелёнках.

- Милли, детка, да кто же ты? – беспокоилось сердце приёмной матери. Ответ напрашивался сам собой, но Беатрис гнала его от себя, не желая верить. - Нет! Вряд ли. Такого просто не может быть. Их уже не осталось.

Когда Милли исполнилось десять лет, Беатрис уже была почти уверена в своих догадках. Но она молчала, а, чтобы спрятать Милли от чужих глаз, ведьма стала полоскать ей волосы отваром трав с луковой шелухой. Дело в том, что волосы Милли с каждым годом становились всё более заметными. Густые необыкновенно красивые шелковистые пряди все были разных цветов и оттенков. И этот разброс красок от ярко рыжего, до тёмного, почти чёрного цвета делал головку девочки очень заметной среди других детей. Отвар трав помогал скрашивать такой взрыв цвета волос на голове. Старая Феодотья всё видела, но преданно молчала, ничего не говоря и не спрашивая.

В это же время Беатрис пригласила для девочки учителя. Девочка была очень любознательна и словно губка впитывала новые знания. До этого Беатрис обучала её сама, но потом поняла, что не всё уже может рассказать и решила, что с учителем Милли узнает гораздо больше.

Прошло ещё четыре года. За это время сменилось ещё два преподавателя. Юное создание впитывало в себя всё, что могли дать учителя. Магическая школа ей не светила, у девушки абсолютно отсутствовал дар, а отправлять её в простой пансионат боялась по известной причине Беатрис.

Милли росла и постепенно превращалась в симпатичную юную девушку, ещё не утратившую подростковую угловатость. Лес манил её к себе, и она часами пропадала в его дебрях. Ведьма, поначалу ворчавшая, сколько можно гулять, в итоге махнула на неё рукой.

А Милли обожала лес. Его величественную красоту, запахи, присущие разным временам года, деревья были для неё, как старые знакомые, она любила с ними поболтать о том, о сём. Изредка встречающиеся животные, приводили её в восторг. Летом она могла долго бегать за зайцем, пытаясь его поймать, зимой приносила ему морковку. Но птицы были её слабостью. Она могла часами лежать на какой-нибудь полянке и наблюдать, как они парят в небе.

Иногда ей встречались жители близлежащих деревень, уже привыкшие к тому, что по лесу бродит одна из юных ведьм. Ведьм уважали и побаивались, поэтому девушка спокойно относилась к таким встречам. Могла даже поговорить с теми, кого знала. Лишь охотники не ходили в эту сторону леса, боясь случайно задеть собирающих травы женщин, и тогда, они точно знали, будут у них крупные проблемы. Магда была крута на расправу.

Этот летний день ничем не отличался от других. Милли с утра набрала трав, о которых её попросила Беатрис, и, нагулявшись по одной ей известной дороге, присела как всегда, передохнуть, да посмотреть на пернатых. Стояла полуденная жара и вскоре сон сморил её. Проснулась от чужого присутствия. Открыв глаза, увидела рядом с собой пожилую женщину. Та, присев на стоящий неподалеку пенёк, смотрела на спящую девушку. Милли, привстав, оглядела незнакомку. Белые, как снег, волосы, скрученные сзади в узелок, лицо покрытое сеточкой морщин, удивительно добрые, лучистые, какие-то молодые для её лет, серые глаза. И улыбка? Милли не понимала, откуда у неё чувство, что она её знает давным-давно. И эту улыбку уже видела не раз.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Здравствуйте, - поздоровалась девушка, - я вот тут случайно заснула, - продолжила она, поднимаясь с земли и отряхивая платье от налипшей травы.

- Добрый день, дитя, - ответила незнакомка, приятным, мягким, и слегка тягучим голосом, - да такая жара так и манит прилечь. А я вот чуть-чуть заплутала в здешнем лесу. Приехала в гости к сестре, да пошла одна прогуляться, и вот результат.

- Ой, да вы не переживайте, - воскликнула Милли, - я этот лес как своих пять пальцев знаю. Выведу вас к деревне.

- Вот спасибо, доброе дитя. Как звать то тебя?

- Милли. А вас мне как величать?

- Да зови Клео, - ответила женщина, легко поднимаясь с пенька. – Так куда идти, проводница?

- Да вот сюда и пойдём, - показала на еле видимую тропинку Милли, - через час выйдем, – подхватив корзинку с травами, побежала вперёд.

Примерно через час они выходили из леса. По дороге Милли рассказала, смеясь, что она пока неправильная ведьма, совсем без дара, видимо на неё, тринадцатую, дара не хватило, но она всё равно учится определять травы, и знает какая от какой болезни и напасти. Ещё она пытается учить заговоры, но это пока без пользы. Вспомнила, что у неё на дне корзинки есть пирожки, уложенные туда заботливой Феодотьей, и радостно поделилась с женщиной. Выйдя из леса и показав, куда теперь идти Клео, собралась уже совсем бежать, как её лесная знакомая подошла к ней совсем близко.

- Спасибо тебе дочка, - промолвила она, и приложила палец к губам Милли, - не перебивай, послушай. Не кому не рассказывай о нашей встрече, а я исполню твою заветную мечту. Ты будешь летать, дорогая, не сразу, но дар проснётся, я помогу. Небо не зря манит тебя. Ничего не бойся, всё будет хорошо, – она приложила ладонь ко лбу ошарашенной девушки и что-то тихо зашептала. Яркий свет вырвался из её руки, и Милли потеряла сознание.

Пришла в себя минут через десять, лёжа на земле, а Клео и след простыл.

- Ну вот, что это сейчас было, а? - фыркнула она сама себе, вставая с земли и устремляясь к дому. Ноги не хотели слушаться и заплетались, и, споткнувшись на ровном месте, Милли полетела на землю.

- О, уже летаю, старушка не пошутила, - бурчала Милли, в очередной раз поднимаясь с земли. – Главное теперь не летать везде, - и потирая ушибленное колено, девушка поплелась к дому.

На крыльце, уперев руки в бока, грозным возмездием застыла Беатрис.

- И где это тебя, позволь уточнить, носило?

- Да вот летала, - показывая на колено, заявила Милли. – Пока сильно не взлетаю, не переживай.

Увидев припухшее колено, ведьма скомандовала, чтобы Милли скорей шла в дом, а сама, потирая переносицу, задумалась.

- Она всё так же летает в мечтах, - вздохнула она, - никак не вырастет и не поймёт, что ей это не дано.

На этом можно было бы и забыть об этом происшествии, но с тех пор девушка регулярно начала летать во сне. Она с каждым днём ощущала полёт всё реальней. Распахивались огромные крылья, воздух становился упругим, и каждый взмах поднимал её над землей всё выше и выше к самым облакам. Она просыпалась и лежала, пытаясь прийти в себя, уж больно реально шумел ветер в ушах, и проносились мимо неё облака. Один раз Милли всё же не выдержала и рассказала обо всём Беатрис, та почему-то как-то жалостливо посмотрела на неё, потом, правда, тут же рассмеялась и сказала, что это она всего лишь растёт.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Прошло года три. В очередной праздник Прославления земли и её даров, все сёстры собрались вместе в родительском доме проводить ритуал призыва Хранительницы. Милли вместе со всеми с раннего утра собирала нужные травы и цветы, связывая их в букеты. Два приглашенных с деревни мужика складывали из сухих дров круг на лесной поляне. В центре большого круга из дров, из свечей выставили малый. На пнях, по краю поляны, лежали высушенные травы. К ритуалу было всё подготовлено. В полночь, когда огромное ночное светило поднялось на усыпанное звездами небо, тринадцать ведьм, одетых в белоснежные платья, зажгли на поляне костры и свечи, бросили в огонь сухие травы, взяли в руки, заготовленные в этот день, букеты. Полилась в небо песнь на древнем языке предков, поплыли по кругу ведьмы, засветились таинственные руны по их телу, замерцали букеты голубоватым светом. Милли, как всегда, наблюдала за всеми приготовлениями сторонним наблюдателем. Она одиноко стояла в лесу. По поляне пополз дым, ведьмы перемещались по кругу всё быстрее и быстрее, песнопения участились. В голове у Милли вдруг что-то переключилось, зрение стало стремительно изменяться, обретая необыкновенную чёткость и ясность. От испуга девушка отшатнулась назад и, споткнувшись о торчащий из земли корень, с размаху села на пятую точку.