Блог «Серп и молот» 2019–2020 - Петр Григорьевич Балаев

в Северный край, и начальник УНКВД Ленинградской области имел к Северному краю такое же отношение, как и к Хабаровскому, т. е., никакое. Но ведь это ДОКУМЕНТ! Давайте его читать дальше:

«…В соответствии с моим приказом № 00447 (разослан начальникам УНКВД) — ПРИКАЗЫВАЮ:…»

Понятно, что сам комиссар госбезопасности 1 ранга Заковский, получив приказ наркома НКВД № 00447, касающийся всех начальников УНКВД (и даже НКВД Республик), не мог догадаться, что он разослан всем адресатам. И, дабы предупредить вопрос Заковского наркому: а ты, алкаш Ежов, приказ свой разослал всем начальникам УНКВД, не забыл, или только мне отправил? — нарком о рассылке ставит Заковского в известность.

«…1. С 25-го августа начать и в 2-х месячный срок закончить операцию по репрессированию наиболее активных контр-революционных элементов, содержащихся в тюрьмах ГУГБ, осужденных за шпионскую, диверсионную, террористическую, повстанческую и бандитскую деятельность, а также осужденных членов антисоветских партий (троцкистов, эсеров, грузмеков, дашнаков, иттихатистов, муссаватистов и т. д.) и прочих контрреволюционеров, ведущих в тюрьмах ГУГБ активную антисоветскую работу.

В Соловецкой тюрьме ГУГБ репрессированию подвергнуть также бандитов и уголовные элементы, ведущих в тюрьме преступную работу…»

Нет, на то, что в тюрьмах ГУГБ до приказа № 00447 все контрреволюционеры могли хором петь «Боже, царя храни», скандировать «Сталин — Чикатило! Ленин — шпион!», а бандиты и уголовники грабили и резали надзирателей и никому ничего за это не было (нарком же не приказывал еще их трогать) — это ладно. Этот беспредел контриков и бандитов, творимый в местах заключения, мы из приказа № 00447 еще видим.

Здесь другое. А какое отношение вообще имел начальник УНКВД Ленинградской области к тюрьмам ГУГБ? Тюрьмы и все сотрудники НКВД, работавшие в этих тюрьмах, подчинялись не начальникам УНКВД областей и краев, а Управлению тюрем ГУГБ НКВД СССР. Заковский без разрешения начальника тюрьмы даже в тюрьму с экскурсией зайти не мог. А содержащихся во Владимирской тюрьме ГУГБ тоже Заковский должен был репрессировать? Или ему только Соловки выделили? Совершенно непонятно.

«2. Все перечисленные контингенты после рассмотрения их дел на Тройках при УНКВД подлежат расстрелу…»

Как все? А в приказе 00447 — не все, часть — 10 лет лагерей. Сам нарком наплевал на свой приказ? И дела не на Тройках рассматривают! На тройках с бубенцами гимназисток румяных катают! «…после рассмотрения дел Тройками при УНКВД» писать правильно. Набрали в контору неучей!

«3. Вам для Соловецкой тюрьмы утверждается для репрессирования 1200 человек.»

Помните старый фильм «Где находится нофелет»? У меня такой же вопрос к тем, кто сочинял эту хрень: где находится НОФЕЛЕТ? Т. е., Соловецкая тюрьма? Какое отношение к тюрьме, находящейся в регионе ответственности УНКВД Северного края, имел начальник УНКВД Ленинградской области? Тем более, что даже к УНКВД Северного края эта тюрьма не относилась никаким боком, Соловецкая тюрьма особого назначения (СТОН) находилась в ведомстве Управления тюрем ГУГБ НКВД, была заведением центрального подчинения.

Ладно. Черт с ним, с этим «нофелетом». Раз Родина приказала соловецких узников перебить из нагана Заковскому, то нужно исполнять. Но читаем докУмент дальше:

«4. Установить следующий порядок рассмотрения дел репрессируемых:

Начальники тюрем ГУГБ, на основании материалов оперативного учета и личных дел составляют на каждого подлежащего репрессированию подробную справку с указанием…»

Можно, я закончу с этим «нофелетом»? Сил больше нет… удивляться. Мало того, что лимит выделили Заковскому, а решать — кого репрессировать, должны начальники тюрем… Это мелочи. Другое важно, если бы этот документ писался до 60-х годов прошлого века, то пункт звучал бы так: «Начальники тюрем ГУГБ, на основании материалов агентурных дел и личных дел…».

То, что с 60-х годов стало называться делами оперативного учета (сегодня в ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» у них такое же название), в 30-е годы называлось агентурными делами.

Весь докУмент, представленный в виде приказа наркома НКВД начальнику УНКВД по Ленинградской области Заковскому — сумасшедший бред!

* * *

Но всё таки придется еще раз вернуться к докУменту, который получил от Ежова начальник УНКВД Ленинградской области. В нем есть положение, которое меня, например, поставило в тупик. Цитирую:

«Справки подписываются пом. Нач. Тюрьмы по опер. Работе (при отсутствии уполномоченных) и начальником тюрьмы ГУГБ. Справки на каждого подлежащего репрессированию заключенного с имеющимся на него в оперчасти тюрьмы делом, направляются тюрьмой ГУГБ на рассмотрение соответствующей республиканской, краевой или областной Тройки.»

Интересно получается. Значит, оперчасть Соловецкой тюрьмы формирует дела на заключенных и эти дела отправляет не Заковскому, не на рассмотрение их тройкой УНКВД по Ленинградской области (точнее, не все Заковскому), а соответствующей республиканской, краевой или областной тройке?

А соответствующей чему? Месту заключения, месту проживания заключенного до осуждения или по месту совершения заключенным преступления? Больше никаких «соответствий» придумать невозможно.

Но сначала Ежов приказывает Заковскому репрессировать 1200 узников Соловецкой тюрьмы, а потом, в том же приказе, указывает, что репрессировать не всех должен Заковский, а только «соответствующих», других репрессировать должны другие «соответсвующие». Что за белиберда? Как начальник УНКВД Ленинградской области должен был исполнять этот приказ?

Так кто должен был репрессировать заключенного с головой профессора Вангенгейма? Если по месту жительства до ареста — УНКВД по Москве и области, он до ареста жил в Москве и на выходе из Большого театра, как гласит легенда о нем, был арестован. Если по месту совершения преступления… Какого? За то, по которому был осужден? Тогда тоже — Москва. За то, которое совершил в тюрьме? Тогда — Северный край, на территории которого находилась Соловецкая тюрьма, его дело должно было уйти на рассмотрение тройкой УНКВД по Северному краю, приказом Ежова № 00447 такая тройка в Северном крае была создана. А к городу Ленина заключенный Вангенгейм не имел никакого отношения. Но из справки о его реабилитации:

«…постановление особой тройки УНКВД по Ленинградской области от 9 октября 1937 года в отношении Вангенгейма А. Ф. отменено и дело за отсутствием состава преступления прекращено.»

Мало того, что голову профессора Вангенгейма осудила в 1937 году особая тройка, созданная только в 1938 году, так еще почему-то из тюрьмы его дело ушло в Ленинград? Почему в Ленинград? Да потому, что… расстрела не было, было нечто другое. Но об этом пока рано. Пока вы, надеюсь, поняли, что приказ Заковскому репрессировать заключенных весь состоит даже не из противоречий, он абсолютно бессмысленный, получивший такую писульку человек должен был находиться в полном недоумении, не понимая, как это исполнять и что конкретно он должен исполнять…

* *