Интриги двуликих - Олег Георгиевич Чудинов

рассматривая Райо.

— Как ты догадалась? — спросил он.

— Тебе все перечислить? — иронично уточнила Чучи. — Все началось с портретов. Шелтей, Вран, я, — панторанка указала на свое изображение, — всех их писал один художник. Сначала я заподозрила, что у Ретрак имеется любовник слишком синего цвета, но я видела ее мужа, и он подтвердил, что портрет написан им.

— Он ничего не подтверждал, — словно между прочим, вставил Ханн.

— Не прямо, — согласилась Райо. — Но косвенно — да. Потом я начала замечать, что ни разу не видела вместе тебя и Кетанну Талику. Это было странно.

— И как же ты это заметила?

— Вран когда-то дала мне совет, как выявить лицеделов.

— Гм…

— С Кетанной всегда разговаривала Вран в твоем облике. Она вообще довольно часто подменяла тебя. А вместо Талики не редко я видела какого-тодроида. Знаешь, иногда мне казалось, что я схожу с ума.

— Прошу прощения. Так было еще что-то?

— Конечно. Просто куча оговорок, одинаковых фраз, схожий ход мыслей. Перечислять их не хватит и дня.

— Проклятье! — с досадой воскликнул Ханн. — Жить несколько жизней было сложно! Знал же, что проколюсь где-нибудь!

— И так, снова вопрос. Кто ты?

— Ладно, — потерев лицо ладонями, решился мужчина. — Я ши’идо. Астор Дагану.

Райо долго смотрела в бессовестные алые глаза. И, вздохнув, подытожила:

— И все-таки ты считаешь меня дурой…

— Что на этот раз не так?!

— Дети, — лаконично ответила Райо. — Мои прекрасные приемные дочки, Саато и Кайриса. Их отцом несомненно был чисс. А отцом Винтер, дочери Шелтей, был человек. Далее, руки. У Кетанны Талики их четыре, у тебя две. Я же говорила, что Вран рассказала мне способы выявления лицеделов. И еще Бо-Катан…

— Ста-а-анг… — протянул Ханн, оборвав Чучи на середине фразы. — Зачем ты меня пытаешь тогда, если знаешь ответ?

— Хочу, чтоб ты признался, — холодно сказала Райо, сложив ладони в замок на животе.

Несколько секунд они играли в гляделки, сидя друг напротив друга. Потом кресло Ханна опустело. Он просто пропал, а за спиной Чучи прозвучало:

— Ладно, догадливая ты моя. Ты, в самом деле, достойна поощрения, — голос был женским и ласковым, и его обладатель имел четыре руки, которыми ловко начал массировал плечи и голову Райо. — Я Кетанна Талика.

Признавшись, кодру-джи пропала. Руки, только что касавшиеся тела панторанки испарились в мгновение ока. Зато возле портрета на стене появился мужчина, человек.

— И да, я супер-таинственный художник, захомутавший советницу Бейла Органы.

— Я Чхве’нарго’красиро, первый Император чиссов, — признался появившийся у окна чисс, разглядывая панораму вечернего Корусанта.

— И я же Арх’анто’красиро, сын Чхве’нарго’красиро. Второй Император чиссов, — Ханн снова появился в кресле напротив панторанки. — А так же я ХодХа’ран, Киаакс, Ивакс, Фаптус, Куник… А когда до этой галактики доберутся вонги, можешь сказать им, что сама Юн-Харла взяла тебя в жены. Они бегут от страха! Если поверят, конечно. Ну, и еще я у них Юн-Тксиин и Юн-К’аа, если тебе интересно. Но вообще, в последнюю тысячу лет я жил жизнью Астора Дагану. Жить в шкуре ши’идо было интересно. Жаль, что Астор погиб. Зато как я был счастлив, когда на Джабииме погибла Талика! Как же я замучился жить тремя жизнями, не имея возможности бегать по времени!

— На Джабииме ты все-таки переместился во времени. И не один, — заметила Райо, внешне никак не показав удивления от устроенного для нее представления.

— Да, было дело, — согласился Ханн. — Но с этими ракгуламиПалпатин меня реально удивил. Нужно было решать вопрос кардинально. Но я всегда играю по правилам! Талика могла переместиться во времени только ценой своей жизни. А временные парадоксы мне плодить нельзя. Свои же убьют потом. Из-за этого мы с Семьей одно время сильно повздорили, почти всех селестийцев уничтожили. А они всего раз воспользовались своим междумирьем для изменения течения времени. Так что после этого прыжка мне пришлось убрать лишние копии. А в итоге все равно нажил себе наблюдателей. До сих пор где-то поблизости постоянно вьются всякие птички…

Райо стоически выслушивала изливаемые откровения.

— И зачем? — наконец спросила она. — Зачем ты сам начал вмешиваться в дела этого мира? Ты же Ход Ха’ран. Ты ломаешь и создаешь людей. Цивилизациями интересуется Кэд Ха’рангир. Так говорит Бо-Катан.

— Для людей, живущих только в настоящем, это сложно понять, — издалека начал рассказывать Ханн, — но прошлое и будущее так же реальны. Они тоже существуют. Всегда. От начала Вселенной Чтоб изменить будущее, нужно изменить все. Или почти все. Чтобы спасти одну жизнь, нужно совершить что-то масштабное. Или воспользоваться установкой в междумирье, про которую я говорил. Но туда меня, естественно, не пускают, да и результат был бы тот же. В общем, мне пришлось конкретно так поломать сущее, чтоб спасти одного джедая, Фэй ее зовут.

Райо припомнила этого мастера-джедая. Подумала. Подумала еще. Ханн терпеливо ждал.

— И все-таки ты считаешь меня дурой, — решила Чучи.

— Нет. Теперь все честно. Все. Создание Империй, спасение Ордена от полного истребления, убийство Сидиуса — все это ради Фэй.

— И чем же она так ценна?

— Она родилась на Арде.

— Миллиарды людей родились на Арде!

— Скажу больше. Миллиарды миллиардов существ родилось на сотнях Ард в этой вселенной. Но ни одна из них не является плоским блином, окруженным бескрайним океаном и освещаемая двумя огромными деревьями, вместо солнца и лун. Она мой будущий ключик к этой Арде. Но для начала мне нужно разобраться, как им воспользоваться.

— Ох, Рея…

— Мне позвать ее, что она подтвердила, что я не лгу? — поинтересовался Ханн. — Думаю, к тебе она согласится прийти.

— Не надо, — устало попросила Райо, массируя виски. — Но для чего нужен был этот весь маскарад. Ты же бог!!!

— Мы не боги. Мы просто слишком старые, — поправил Ханн. — И жизнь научила нас не вмешиваться в дела людей напрямую. Ничем хорошим это не кончается. Вот селестийцы решили