Записки пилота. Тетралогия (СИ) - Алексей Рудаков

  Ещё раз оглядев своих товарищей и убедившись в их готовности к выходу, я махнул рукой в сторону выхода из Оружейки.

  На КПП нам опять пришлось немного подождать. Такого оживления я никогда не видел - очередные полчаса были потрачены на стояние в очереди на выход. Сама процедура выхода была проста как мычанье.

  Снять перчатки.

  Приложить браслет к сенсору.

  Дождаться писка и приложить правую ладонь к считывателю. Дождаться подтверждения.

  Пройти через турникет и замереть перед Доктором.

  Открыть панель управления брони - медицинский сегмент.

  Док подносит к мед сегменту брони считыватель и, если ты достаточно здоров что бы умереть - кивает, пропуская тебя через второй турникет.

  За вторым турникетом ты замираешь, приняв горделивую позу победителя и откинув забрало - тебя фотографируют. Что бы было что послать родственникам - если ты всё же сдохнешь там, за забором.

  Затем, промаргиваясь после вспышки, ты бредёшь по небольшому коридорчику в накопитель. Обычно он пуст, но сегодня народу там было под завязку.

  Стоило нам зайти, для чего пришлось утрамбовать и так плотно стоявших каторжан, как ожил небольшой проблесковый маячок, показывая, что вот-вот откроются внешние ворота. И действительно - створки дрогнули и начала неспешно расползаться, выпуская нас из лагеря.

  Выйдя из лагеря мы немного отошли от забора и остановились, прикидывая оптимальный маршрут движения. Некоторые секции последовали нашему примеру. Некоторые, но не все. Большая часть каторжан сразу начала движение, корректируя курс на ходу. Пожав плечами - такая спешка удивляла, я активировал карту, намечая ориентиры для движения. Вот сейчас движемся с километр до вот этого приметного камня. От него ещё пару до поляны с небольшим болотцем - там сделаем краткую остановку, а дальше двинем... - но проложить весь маршрут мне не удалось.

  - Привет, Поп. - Отвлёк меня от карты неприятный, немного гнусавящий голос.

  - А, это ты, Чих. - Я протянул руку для рукопожатия, но Чих, прозванный так за неизлечимую аллергию на что-то местное, проигнорировал моё движение.

  - Слух сюда, Поп. Мы сверили наши маршруты.

  - И что?

  - А то - первые две тысячи метров мы будем идти практически по одной линии.

  - И что? - Снова повторил я, не врубаясь в смысл его слов.

  - А-Апчих! - Он оглушительно чихнул, подтверждая своё прозвище.

  - А то! Жуки на первых двух тысячах наши. Ясно?! Он слегка наклонил корпус на меня, демонстративно выдвинув вперёд левое плечо. На левом наплечнике, согласно последней лагерной моде были размещены четыре печати с лентами из пластибумаги, на которых были напечатаны выдержки из приказов. Три печати были чёрными - демонстрируя всем, что их обладатель является злостным нарушителем лагерной дисциплины и только одна - красной, выданной за что-то положительное. С т.з. руководства лагеря. Откуда пошла такая мода ни кто не знал. В наших электронных файлах, личных делах, фиксировались все наши проступки и благодарности. Строки с благодарностями и поощрениями выделялись красным цветом, а штрафы, наказания и замечания - чёрным. Стандартным цветом шрифта был белый, на сером фоне.

  Так, у меня было два поощрения - за выход в патруль в течении адаптационного срока и за примерное, читай - без нарушений дисциплины, поведение в течении года.

  Как легко догадаться - мои печати, так же украшавшие мой левый наплечник, были красными.

  Чип так же имел пару красных, а вот Дик, за давние выходки с пилюлями - две чёрные. Кто придумал делать из пластибумаги печати и крепить их к наплечнику - не знал ни кто. Так было принято и всё тут. Руководство с подобным проявлением индивидуализма не боролось, махнув рукой на подобное творчество, так что если нам навстречу попадался ЗК без печатей, то это означало, с большой степенью вероятности, что перед нами либо новичок, либо абсолютно серая личность.

  - Усёк, Поп? Все жуки тут - наши! - И он снова потряс плечом, намекая на ждущие нас проблемы, если мы не уступим ему.

  - Усёк, усёк, - поспешил согласиться я, хотя мне очень хотелось просто двинуть ему плазмомётом меж его широко расставленных ног. Но территория около лагеря просматривалась и драка была бы наверняка зафиксирована, а получать чёрную метку желания не было.

  Чих слегка отодвинулся, продолжая внимательно смотреть на меня.

  - Мы пойдём первыми. Вы - ждите тут минут двадцать. Да. Именно двадцать. А потом можете начинать. Всё ясно?

  - Угу.

  - То-то же. - Он довольно осклабился: - Сегодня папа Чих скостит себе срок. Учитесь, салаги! - С этими словами он закинул себе на плечо тяжёлый пулемёт и, не обращая внимания на двух свои товарищей потрусил к лесу. Впрочем, они быстро его догнали, сформировав короткую колонну и довольно быстро растворились среди растительности.

  - Вот же дебил, - подошёл ко мне Дик. - Обкуренный он что ли? Тут же нет никого.

  - А! - Я неопределённо махнул рукой. - Пусть идёт, почистит нам дорогу. Давайте что ли перекурим и двинемся - долго торчать под камерами не гуд.

  Мы неспешно подымили и, выждав ещё немного, двинулись следом за секцией Чиха.

  До первого ориентира мы добрались спокойно, не встретив никого на своём пути. Сверившись с картой, я задал новый вектор движения и мы неспешно потрусили вперёд. Мы уже практически добрались до болотца, как внезапно, справа от нас послышалась частая стрельба.

  - Из тяжёлого пулемёта лупят. - Прислушавшись определил Чип.

  - Чих? - Я приподнял забрало, будто это могло бы мне позволить лучше слышать.

  - Он, - подтвердил Чип. - Поможем?

  - Не. - Я сплюнул на траву. - Он же просил не лезть, нехай сам разбирается. Но свезло ему - едва отошёл и сразу фраг.

  - Да, - вздохнул Дик, - некоторым везёт.

  Тут пулемёт выдал длинную, очень длинную очередь и замолк. Мы некоторое время стояли и прислушивались. Ничего, только пиликала местная живность, поскрипывали ветви деревьев и шумел где-то по вершинам ветер.

  - Ладно, - прервал я затянувшееся молчание, - пошли. Наши таракашки от нас на сбегут. Дождутся.

  И, взвалив свой ствол на плечо, потрусил к болотцу.

  До нашей промежуточной цели мы добрались быстро, так никого и не встретив на своём пути.

  - Привал, пять минут и пошли, - скомандовал я, опускаясь на плоский камень, выступающий из красноватой травы, окружавшей практически идеальный круг затянутой местной ряской воды. Во времена "Освобождения Рая" сюда, скорее всего по ошибке, влепили чем-то очень крупнокалиберным. Со временем образовавшуюся воронку заполнили грунтовые воды, подтянулись местные мелкие формы жизни - в общем Природа, которую, мать её, беречь нужно, активно залечивала и адаптировала под себя следы былых сражений. По какой-то, неизвестной нам причине, механоформы избегали появляться в окрестностях болотца, что сделало его любимым местом отдыха секций, без разницы шли ли они на задание или возвращались в лагерь. Постепенно ЗК облагородили небольшой участок берега - натаскали камней, на одном из них я и сидел, т.к. сидеть непосредственно на земле категорически не рекомендовалось - в густой траве шныряли десятки различных насекомых. Нет, желающих попробовать на зуб человечины среди них не было, но, при известной неудаче, можно было раздавить кислинку - небольшого жучка, сок которого запросто разъедал броню или заполучить в бок или пятую точку, как не повезёт, шип кнопки - жучка, формой напоминавшего старые канцелярские кнопки, такого же круглого, с одним, торчавшим вверх, острейшим шипом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});