Наемник междумирья. Вне времени (СИ) - Вариун Юлия

— Вот останавливались бы мы по моему плану в нормальны трактирах, так и озеро бы не понадобилось.

— Да смысла нет, отделаюсь от вас поскорее и займусь своими делами. А так у тебя на пару месяцев затянется путешествие! — Я окинул взглядом печального Аматора и сжалился, — ладно, если попадем под ночь к какому-то постоялому двору, там и заночуем. Но специально полдня просиживать там не будем.

— Я понял. — Обрадовался Кристенс. — такими темпами, мы как раз завтра в сумерках должны достигнуть поселка Перско, там и поищем приличный постой. Мы должны были там оказаться через три дня, но ты задал такой темп Дэн, что мы опережаем сами себя!

- Это не смертельно, — я усмехнулся, почесывая отросшую щетину. — Быстрее тебя доставлю, тебе же меньше трат на содержание будет.

Кристенс притих, не опровергая мои слова, но и не спеша радоваться. Для купца, вообще нонсенс. Странный человек, со своей наверняка странной историей. И вот я все чаще начинаю задумываться, стоит ли мне узнавать его историю или нет.

— Слушай, — я с сомнением посмотрел на своего незадачливого работодателя, — я не буду пока настаивать, сам не уверен, что хочу вникать в твои проблемы, но если тебе есть что сказать по поводу всего этого маскарада, то лучше сейчас говори.

— Не понимаю, о чем речь. — Напряженный ответ. Мужчина даже не смотрит в мою сторону, видимо опасаясь встретиться взглядами.

— Ну, смотри, дело твое, — решил я не навязываться. И правда, сбагрю их всех в пункт назначения и двинусь дальше на поиски Валести. По пути продумаю, куда детей деть. Чего мне еще в чужие дебри залазить?

***

Пока Кристенс объяснялся с хозяином постоялого двора, я все осматривался по сторонам. Баронет и троица наемников ожидали с подводами снаружи и охраняли сон детей, которые не стали ждать прибытия и уснули прямо в пути. Аматор же со своей верной свитой ниндзь и мною, разумеется, зашли внутрь, оговорить ночлег.

— Я отведу их наверх и вернусь, — подошел ко мне лже-купец, — а ты пока распорядись за наш поздний ужин и разберись с телегами.

Я молча кивнул, продолжая сканировать пространство цепким взглядом. Кристенс скрылся по лестнице на второй этаж, я же не спешил звать ребят внутрь. Что-то мне было не спокойно на душе. Как перед боем. Такое небольшое волнение в груди, но все же оно всегда есть. Странно, что сейчас, в такой, казалось бы, совершенной безопасности, моя чуйка решила проявиться.

— Господин желает отужинать? — угрюмо спрашивает меня хлебосольный хозяин постоялого двора.

— Да. Ужин на пятерых отнести в комнату. И ужин на шестерых подать сюда, в трактир.

Мужик отвалил с не очень радушным видом. Но, как ни странно, этот тип не вызвал у меня подозрения. Кажется, что мужик просто сам по себе такой…

Я присел за грубый стол в дальнем углу, так, что бы видеть весь зал, входную дверь и лестницу на второй этаж, и продолжил наблюдать. По прошествии, наверное, получаса, не меньше, когда мне на стол поставили огромное блюдо крупной нарезки мяса, хлеба и сыра, входные двери открылись, пропуская внутрь Кэвира и Нюхача. Ребята не сразу нашли меня, но вскоре поспешили в мой укромный закуток.

— Чего хмур? — Интересуется баронет, утягивая с подноса кусок холодной буженины. — Как-то не очень ужин-то, — скептически он оглядел блюдо, которого действительно на шестерых мужиков будет недостаточно.

— Это так, закуска для затравки аппетита, — успокоил я его, вспомнив слова подавальщицы. — А вы чего приперлись?

— Да так… предчувствие… — туманно ответил Нюхач, тоже утягивая шмат мяса.

— Угумс, недоброе какое-то, — подтвердил его слова Кэвир, принюхиваясь к еде, — может нас травануть тут хотят, а?

— Та не, — принюхался наш товарищ, на коего я возлагаю надежды, как на разведчика, не даром ведь Нюхачом его назвал. — Я отраву за версту чую. Нормальная жратва. Тут что-то другое…

— Назревает, — закончил я за него, обводя взглядом помещение первого этажа, где завсегдатаи расселись, упиваясь джито, а проезжающие мимо путники устало ковырялись в еде, уже мечтая обняться с подушкой. — Но никто подозрений не вызывает, так чтоб уже срываться с места.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— То-то и оно, — вздохнул Кэвир и тут, как ошпаренный подкинулся на месте, — как это отраву чуешь?

Нюхач только усмехнулся в свои усы, словно ожидал такой реакции, не столь запоздало.

— Мал еще, потом узнаешь, — сверкнул он хитрыми глазами.

— И все же…

— Шшш, — прервал я допрос, обратив внимание на входную дверь. Как раз зашли трое. Неприметные типы. Из-под дорожных потрепанных шляп блеснули острые взгляды, оценивающе прошлись по всем посетителям и нас тоже осмотрели. Я белозубо улыбнулся вновь прибывшим, показывая, что прекрасно понял их взгляды и в случае чего, отпор дам знатный. Вошедший первым, раздраженно дернул плечом и отвел взгляд, что-то бросив своим товарищам. Кто бы ни были эти трое, профессия их явно не связана ни с чем мирным. Такой взгляд может быть только у человека, привыкшего отнимать жизни.

— И кто такие? — тихо спросил Кэвир, не стесняясь рассматривая новоприбывших.

— Убийцы, — цвыркнул сквозь зубы Нюхач.

— Думаете, на них у нас тревога разыгралась? — это снова вьюнош никак не даст тишины. Ему никто не ответил. Троица двинулась в нашу сторону, жестом подозвав трактирщика.

— Тихий вечер, господа, — так неоднозначно поздоровались они, без пиетета присаживаясь за наш столик. На подбежавшего трактирщика они даже не глянули, только один из них, очевидно главный, бросил, как собаке, — комнату и еду туда.

— На сколько человек? — Чуть склонился трактирщик.

— На семерых, — усмехнулся в ответ убийца и пояснил уже мне, — голодны с дороги.

— Бывает, — отвечаю спокойно и вижу, что трактирщик все еще стоит возле нашего стола и нервно потеет, пытаясь подобрать слова. Я взглядом разрешил тому говорить.

— Простите, господа, — полушепотом взмолился он, — если вы сейчас начнете выяснять, где — чья территория и разнесете мне заведения, погибнут невинные люди, а я буду разорен…

— Не переживай, болезный! Не нагадим, — снова усмешка со стороны наших визави. Но трактирщик ждет ответа еще и от меня. Блин, а я вот не могу дать такого ответа. Если меня будут бить, вполне возможно, что и я не сдержусь. А тогда уже никто не даст и ломанного гроша за территорию радиусом в полумилю.

— Все хорошо, вам ничего не угрожает, — все же решил я успокоить нервы мужика и отослал того взглядом.

— Работаете здесь? — дождавшись, когда лишние уши уйдут от нашего стола, спросил незваный гость.

— Возможно, — криво усмехаюсь.

— Очень надеюсь, наши интересы не пересекутся.

В ответ на такое заявление Кэвир глупо хихикнул. На нем скрестились взгляды явно не святой троицы. Мы же с Нюхачом не смотрели на баронета, прекрасно понимая, почему того разобрал смех.

— Что? — спросил его предводитель этих… нехороших людей.

— Нет, ничего, — пряча улыбку в кулак, отвечает парень. Но такой ответ явно не достаточен нашим собеседникам. Они продолжают смотреть и ждать более вменяемого ответа. — Да ладно, просто… это в ваших же интересах, чтобы наши интересы не пересеклись, — пояснил Кэвир. На такой наглый выпад у серьезных товарищей на пару секунд отпал дар речи. Лучше бы у них дар умерщвления отпал, навсегда.

Я привлек внимание баронета тихим цвырком сквозь зубы и отрицательно покачал головой, мол «не надо» Слава богам, он меня понял и спрятал свое веселье за нарочитым кашлем в кулак. Я вздохнул и перевел раздосадованный взгляд на оппонентов, как-то виновато пояснил:

— Молодость…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ну да… — понимающе ответили мне. — И все же…

— И все же, не думаю, что у нас с вами могут быть дела, пересеченные в какой-либо плоскости.

— Ну что ж, должен заметить, меня такой расклад более, чем устраивает.

— Взаимно, — холодно заметил я и нарочито спокойно потянулся за мясом, к которому до этого не притрагивался. — Что-то еще? — удивленно спрашиваю, словно ожидал, что наши собеседники должны были уже исчезнуть. — Я вас не задерживаю. — Взгляд мой выжидающий, даже буженина, не донесенная до моего рта, замерла в ожидании, когда же гости изволят отчалить и с укором так покачивалась в моих пальцах, как бы намекая «да валите уже отсюда!»