Новенький (СИ) - Инфинити Инна

— Ты как? — тихо спрашивает, не поворачивая ко мне головы.

— Ужасно, — отвечаю со слезами в голосе.

— Ну и дебилы у вас тут…

— Над нами теперь ржать будут, наверное, неделю.

Дима находит мою ладонь и крепко сжимает, но я замечаю боковым зрением Никиту в коридоре, поэтому резко отхожу на шаг в сторону. Свиридов заходит в гардероб злой, как черт. Видит меня и на секунду замирает. А затем, тяжело вздохнув, подходит ко мне вплотную.

— Нам надо поговорить, — начинает без лишних обиняков.

Про себя я отмечаю, что Никита пришел без цветов. Это уже хорошо. Я по-прежнему намерена подтвердить ему сегодня наше расставание, а цветы бы все усложнили: принять нельзя, а не принять неудобно.

— Да, надо.

Никита, несмотря на поломанную руку, очень быстро снимает с себя верхнюю одежду. Я замечаю, что Дима не двигается, хотя куртку и шапку уже снял. Наблюдает за нами. Никита бесцеремонно хватает меня за руку и тащит под лестницу. Надеюсь, Соболеву хватит ума не идти следом. Я предупреждала его, что мне еще предстоит разговор со Свиридовым.

— Никита, мы расстались в пятницу, — сходу начинаю, когда мы оказываемся под лестницей.

— Да брось, Сонь…

— Никита, мы расстались, — повторяю жестче.

Он как будто не верит мне. Опускает ладонь мне на талию и притягивает к себе. Поспешно сбрасываю с себя руку и отхожу на шаг.

— Никита, всё. Я не шучу.

— Из-за Лили?

Осекаюсь. Я не знаю, говорил ли уже Никита с Лилей. Они соседи, думаю, он мог бы подняться к ней на этаж выше и обсудить пост в группе. Но я с Лилей еще эту ситуацию не обсуждала, поэтому не знаю, как сейчас вести себя перед Никитой, чтобы не навредить подруге.

Утром я видела Лилю онлайн, написала ей, но она даже не открыла мое сообщение. Ульяна засыпала меня смсками о том, что подруга даже не берет трубку. Не знаю, придет ли сегодня Лиля в школу после такого.

— Нет, Лиля здесь не при чем. И вообще, наш с ней разговор был вырван из контекста. Все было вообще иначе.

— Как иначе?

Отвожу глаза в сторону. Не знаю, что ответить Никите. Вчера я несколько раз прокручивала в голове свою прощальную речь, но сейчас ничего из того, что я собиралась сказать, неуместно.

Никита мой друг с первого класса. И мне нравилось с ним встречаться: все было хорошо и мило. Но сейчас мое сердце тянется к другому парню. Не Никиту я хочу чувствовать рядом с собой, а Диму. Хочу, чтобы Дима меня обнимал и целовал, а не Никита.

— Сонь, посторонние люди не должны влиять на наши отношения, — его рука снова опускается на мою талию, из-за чего я дергаюсь, будто кипятком ошпарили. — Даже если эти посторонние люди — наши друзья.

— Дело не в Лиле, — все-таки заставляю себя посмотреть Никите в глаза.

— А в чем?

— В том, что я не хочу больше с тобой быть. Прости, Ник… Но наши отношения завершены.

Его лицо вмиг становится жестким, а глаза стеклянными.

— Сонь, ты же не серьезно…

— Серьезно, — перебиваю его. — Никита, я хочу расстаться.

Звенит звонок на урок, но мы не двигаемся с места. По лестнице над нашей головой раздается топот учеников, ребята торопятся в классы.

— Почему? — спрашивает побледневшими губами.

Ох, как я не хочу говорить ему это! Ну зачем, зачем он требует от меня ответа??

— Почему, Соня? Что я сделал не так?

— Ты все сделал так, Ник, — чувствую, как против моей воли на глаза наворачиваются слезы. — Просто я не люблю тебя. Ты так и остался для меня всего лишь другом.

Его лицо изображается гримасой боли, а рука обессиленно спадает с моей талии.

— Прости меня, Никита, — говорю с чувством и, смахнув слезу, разворачиваюсь, чтобы пойти на урок.

Глава 31.

Никита не идет следом за мной на урок. Он не появляется и на следующем, из чего я делаю вывод, что он вообще решил сегодня прогулять. Лиля тоже не приходит в школу, не отвечает ни на мои, ни на Улины сообщения.

Таким образом, без Лили и Никиты весь удар от поста в «Подслушано» на себя беру я. На меня пялятся, тычут пальцем и хихикают за спиной. Особенно смелые подходят с вопросом: «Это правда?».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я стараюсь держать лицо, но настроения нет. Хожу на переменах с Ульяной, в столовой сижу с ней, Сережей и Вовой. Уля болтает еще больше обычного, стараясь разрядить обстановку, но получается фигово. На Вове лица нет. Ему давно нравится Лиля.

— Мы с Никитой расстались, — перебиваю Ульяну и говорю друзьям за обедом на длинной перемене.

Сережа и Вова тут же отрывают взгляды от тарелок и впиваются в меня.

— Нет, не из-а поста в «Подслушано», — добавляю. — Там все вообще вырвано из контекста и на самом деле было не так. У нас с Никитой свои сложности. В общем, мы больше не вместе. На самом деле мы расстались еще в пятницу, до дня рождения Полежаевой.

— Я думала, вы расстались несерьезно… — мямлит ошарашенная Уля.

— Серьезно. Мы расстались в пятницу.

— Никита теперь с Лилей? — спрашивает Вова. Старается сделать тон безразличным, но от меня не ускользают разочарованные нотки в его голосе.

— Нет. Говорю же, наш диалог с Лилей был вырван из контекста, все вообще было не так.

— А как было? — интересуется Сергей.

Мои глаза сами перемещаются в сторону Димы. Он разговаривает и смеется со своими друзьями. Вернее, с подругами.

Мое сердце сжимается при воспоминаниях о наших поцелуях. Соболев как будто чувствует, что я на него смотрю, и поворачивает ко мне.

— Я рассказала Лиле, что мы с Никитой расстались, она за него вступилась, — расплывчато отвечаю, быстро отводя взор от Димы.

Через несколько секунд в кармане джинс вибрирует телефон. Достаю его под столом и читаю сообщение от Соболева:

«Как насчет свидания после уроков?».

Мне хочется расплыться в дурацкой улыбке, но я себя сдерживаю, чтобы друзья не заподозрили неладное. Быстро прячу телефон.

Оставшиеся три урока до нашего с Димой свидания я сижу, как на иголках. Новый материал в голову не идет, а мыслями я уже не в школе. Соврав друзьям, что мне нужно помочь маме, после шестого урока я выхожу из здания через вход для начальной школы и спешу к назначенному Димой месту. Он ждет меня на бульваре примерно в семи минутах пешком.

— Привет, — подхожу к нему и чувствую, как под теплым пуховиком и свитером уже бегают мурашки.

— Привет, моя Белоснежка. Наконец-то мы вдвоем, — Дима тут же притягивает меня к себе за талию и целует в губы.

Я мечтала об этом поцелуе целый день. Крепко обнимаю Диму за шею и растворяюсь в сладостном моменте. Его губы теплые и мягкие, согревают меня лучше любой теплой одежды.

— Куда пойдем? — спрашиваю, когда прерываем поцелуй.

— А куда ты хочешь?

— Не знаю… Мне все равно.

— Здесь недалеко есть каток. Хочешь туда?

— Давай.

Боже, да мне все равно, куда мы пойдем, главное, что вместе. Это такое непривычное ощущение рядом с парнем. С Никитой для меня было важно, где пройдет наше свидание. Я злилась, когда он тащил меня в кино на боевики. Он в свою очередь кривился, когда я предлагала сходить в театр или на мюзикл.

— Ты сказала обо всем Свиридову? — Дима будто читает мои мысли.

Крепче беру его под руку, боясь поскользнуться.

— Да, мы поговорили. Но мы еще в пятницу расстались, я же рассказывала тебе.

— Ты сказала ему, что теперь мы вместе?

— Нет, а надо было? — удивленно смотрю на Диму.

Он пожимает плечами.

— Не знаю… Ну в любом случае он же нас увидит вместе.

— Эээ, — запинаюсь. — Где увидит?

— В школе.

Замолкаю. Признаться честно, я бы не хотела афишировать в школе наши с Димой отношения. Во-первых, из-за мамы. Если она узнает, что я встречаюсь с Соболевым, то его отчислит, а меня посадит под домашний арест.

Во-вторых, не хочется заработать новый пост в «Подслушано». Ну и Никите будет неприятно, что я от него ушла сразу к другому парню. Все-таки Ник близкий для меня человек, я бы не хотела ранить его еще сильнее, целуясь на его глазах с Димой.