Предназначение Адхары - Личия Троиси

Верховная Жрица передала кадило стоявшей рядом монахине, а затем опустилась на колени. Она закрыла глаза и мысленно повторила те же самые слова, что на протяжении многих лет произносила всякий раз, когда храм наполнялся людьми. И хотя она давно их знала, они не стали для нее чем-то обыденным. Ее вера продолжала жить, оставаясь такой же, как в первый день, а может, даже еще крепче. Все потому, что она прошла испытание болью, закалилась за годы одиночества и окрепла в тяжелых трудах по распространению нового культа.

Она просила сил и терпения, оставаясь при этом не более чем посредником, и, как всегда, ее последние мысли были обращены к отцу.

Где бы я ни была, не покидай меня.

Верховная Жрица с трудом поднялась на ноги. Они уже не были такими крепкими, как когда-то, и с каждым днем вставать ей становилось все труднее. Помощница подошла поближе, но Верховная Жрица решительным жестом остановила ее. Уже вполне твердо стоя на ногах, она обернулась назад и простерла руки к переполненному залу.

— Подходите, пожалуйста, ко мне, как обычно, по одному, ибо все вы будете исцелены.

Толпа в едином порыве двинулась вперед, словно морская волна во время шторма. Верховная Жрица спустилась с алтаря и оказалась в окружении своих приближенных.

— Сегодня был также славный день, — заметила сестра-помощница, помогая Верховной Жрице снимать с себя церемониальное облачение. — Я чувствую веру людей, их участие… Служить в храме — это необычайная честь для меня.

Верховная Жрица горько улыбнулась:

— Очень часто я задумываюсь над тем, что все они приходят ко мне только из-за моего дара целительства. Ведь это что-то вроде вымогательства, подумать только: уверуйте, и я исцелю вас.

— Ваше святейшество! — возмущенно воскликнула монахиня.

Верховная Жрица небрежно махнула рукой:

— Не обращай внимания на мои слова. Иной раз я чувствую себя старой и уставшей; груз увиденного и пережитого приводит меня к слишком большому разочарованию.

Сестра встала напротив нее. Она была молода, может, даже слишком: волосы, собранные в обычный высокий хвост, пухлое лицо девчушки, еще не перешагнувшей порог зрелости. Ее серьезный взгляд любопытно контрастировал с все еще детскими чертами лица.

— До вас этот культ был попран Гильдией, которая очернила имя Тенаара и использовала его в своих мрачных целях. До вас люди дрожали только от одного упоминания имени нашего бога. А теперь посмотрите: сотни храмов по всему Всплывшему Миру, тысячи верующих — разгорелось пламя новой веры, объединяющей разные народы и расы. И все это — ваша заслуга.

Верховная Жрица улыбнулась. Прекрасно осознавать, что часть пламени, так вдохновляющего ныне эту девушку, было обязано своим возникновением ее неустанным усилиям по распространению учения катехизиса, а еще, а, собственно, почему бы и нет, благодаря ее знаниям медицины, которые, впрочем, она не рассматривала как свое единственное достоинство. Все братья и сестры Ордена обучались искусству врачевания. Конечно, никто не преуспел в этом деле так, как она, но ведь не в этом дело.

Переодевшись, Верховная Жрица с трудом уселась в кресло.

— Можешь идти, — произнесла она своей помощнице со скуповатой улыбкой на лице. Ей хотелось побыть наедине после этого буйства толпы в храме.

Сестра опустилась на колени.

— Всегда в вашем распоряжении, — сказала она, прежде чем удалиться.

Верховная Жрица осталась одна. В храме было очень трудно насладиться одиночеством: то верующие, которых нужно было исцелять, то совершение культовых обрядов, то обучение братьев и сестер, а потом еще и административное управление Братством. В действительности ей оставалось не так уж и много времени на себя и на свои размышления.

Она посмотрела в большое зеркало, прислоненное к одной из стен. Без церемониального облачения она снова становилась тем, кем была изначально: Теаной, девушкой, верившей в презираемого всеми бога. С тех пор прошло слишком много времени, и каждый прожитый год оставлял на ее теле свой след. И хотя локоны ее волос все так же блестели, теперь они были не белокурыми, а седыми. А ее девичье лицо уступило место сухому, изрезанному морщинами суровому лицу старой женщины. Ее тело отяжелело, его проступавшие в складках черной туники формы потеряли былую привлекательность: бедра стали слишком широкими, плечи костлявыми, а грудь обвисшей.

Это не столь важно, ведь теперь уже нет никого, кто бы мог возжелать это тело.

Теана провела рукой по своему темному одеянию. Она не снимала траура с того самого дня, как пятнадцать лет тому назад умер ее муж. Медленная и неумолимая болезнь постепенно лишала подвижности его суставы до тех пор, пока окончательно не перехватила дыхание в его груди. Теана не позволяла себе ни единой передышки в стороне от невыносимых страданий мужа и была с ним рядом до самого конца. А потом — пустота. Она умерла вместе с Лонерином, осталась только Верховная Жрица: ее вера была отныне ее единственной опорой, а Братство — единственным прибежищем.

Опершись локтями о стол, она принялась изучать документы. То были депеши, дарственные и сложные бюрократические акты, регулировавшие жизнь в этих местах. Теана вспомнила простую прямолинейность ее культа, его незапятнанность в то время, когда она была еще совсем одна и не существовало Ордена Братства Молнии. Тогда имя Тенаара вызывало ненависть, но ее вера была истинной. Но разве властная структура, в которую неизбежно превращалось Братство, не рисковала затмить собой такое простое и искреннее чувство?

То были бесполезные мысли, которые время от времени позволяла себе Верховная Жрица. А может быть, это всего лишь старость.

Теана просмотрела документы, некоторые из них подписала, а затем, когда стало смеркаться, зажгла свечу. И тут ее руки легли на куцый кусок пергамента. На вид всего лишь разъеденный обрывок бумаги, и не более того. Ей были очень знакомы подобные обрывки. В них — послания, которые монахи из отдаленных храмов ежедневно отправляли к ним с помощью магии. Лишь немногие попадали Теане прямо в руки. Большая их часть прочитывалась братьями, ответственными за организацию и распространение культа в других землях с тем, чтобы потом, как это бывало в большинстве случаев, осесть в позабытых всеми папках на пыльных полках шкафов. Но это донесение попало прямо к ней.

Сверху надпись — «Верховной Жрице».

Теана покрутила его в руках. Оно было кратким. Но почему тогда адресовано лично ей?

Верховная Жрица прочла послание, наспех написанное дрожащей рукой. Теане понадобилось прочесть его еще пару раз.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});