Пепел и лёд (СИ) - Мягкова Нинель

- Лично меня во всей этой истории интересует одно. Как он пробрался на территорию Академии? - Ректор снова был готов отстаивать своё заведение.

- Скорее всего, он где-то на территории живет. - огорошила его Лекса. - это либо преподаватель, либо студент. Уборщиков и прочий обслуживающий персонал можем не считать, их всегда тщательно проверяют спецслужбы, вдоль и поперёк. И магов среди них точно нет.

Король согласно кивнул.

- Эльфов тоже можем вычеркнуть. - подал голос Дан. Лекса уже успела подзабыть, что он тоже там - так тихо он сидел, впитывая каждое слово. На лице было написано потрясение - слишком много новостей сразу - но мозг его явно продолжал работать. В груди промелькнуло какое-то полузабытое ощущение - гордость за другого человека. Какая я молодец, правильного мужика выбрала, хоть и лопоухого, подумала Лекса, и гордость привычно переместилось на себя, любимую.

- Согласна, эльфов и русалов вычеркиваем. У них некромантов не бывает. - пояснила она в ответ на удивленный взгляд короля. У Джерри был вид, будто он собирается ударить себя по лбу с возгласом, какой же я балбес, но вот положение не позволяет.

Не самая распространённая информация, такое можно и забыть за ненадобностью. В сознании людей и сама некромантия уже ассоциировалась со страшными сказками, обросла кучей небылиц и поверий, а правда практически стерлась.

Зато ректору по должности полагалось быть в курсе. Некроманты появлялись крайне редко, но инструкция при вступлении в должность их неожиданное поступление предусматривала. Их необходимо было обучить на лекаря, при этом доложить об особом даре абитуриента короне. За ним потом следили всю оставшуюся жизнь, а если он оставлял потомков - за семьей. Руперту повезло - за всю карьеру в Академии он ни разу не столкнулся с некромантом. Вообще про себя считал все это сказками, и ни в какие выверты векторов не верил. А зря.

Некромантия - родная сестра целительства. Все дело было в направленности. И у эльфов, в силу их природного происхождения, вектора были всегда направлены строго в позитив. А у людей бывало по-разному. Лекса и сама раньше была неплохим целителем, до того, как...

Кстати, это мысль.

- А эти пятеро, они какой были направленности? Их уже определили? - поинтересовалась она у ректора, набросав список фамилий. - на моих занятиях они особо одаренными не показались.

- Боюсь, что еще нет. - Маркос глянул на имена и сокрушенно покачал головой. Он все еще переваривал пассаж про некромантию, поэтому ответил мирно, и по существу. - все были первокурсницами, а значит их склонности только подлежали выявлению. Но, учитывая, что отец Лисбет сейчас занимает пост старшего лекаря в Третьей столичной больнице, а ее мать, насколько я знаю, дара лишена...

- То скорее всего, дочка пошла в папу. - закончила за него мысль Лекса. И обведя взглядом собравшихся, поняла, что дошло не только до неё самой. Убийца коллекционировал целителей. Пусть слабеньких, с едва проявившимся даром, но именно их.

Но остальные не понимали, что именно это означает. В отличие от неё.

- Ему нужны целители. - медленно, прокручивая мысль с разных сторон, произнёс Дан.

- Это она, а не он. Энергия женская. - машинально поправила его Лекса.

Магичка встретилась взглядом с Джерри. Он единственный, хоть и не был сильным магом, или целителем, понимал, о чем речь.

Ее самый худший кошмар на глазах становился реальностью.

Откуда эта неизвестная убийца нашла описание и подробности ритуала, предстояло выяснить. Но большая часть рун на крыше общежития повторяла собой полустертые веками из памяти узоры того самого заклинания, что уничтожило целый город. Точнее, его жителей.

Маркос перехватил их переглядывания, понял, что от него что-то скрывают, и нахмурился.

Опять какие-то дворцовые подковерные интриги. Ему вот было куда важнее навести порядок на вверенной территории. Что, в свою очередь, означало, что целители должны быть выявлены и взяты под усиленную охрану, пока те, кому положено заниматься расследованием, не найдут мага-маньяка.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Нужно будет переворошить кучу личных дел, особенно первокурсников. Учтённых целителей на старших курсах было всего пятнадцать, с ними проблем не возникнет. Сошлёт их на практику, или еще куда...

- Нельзя ее вспугнуть. - Лекса видела, в каком направлении ползут мысли ректора. - она сейчас как пиявка, нажралась энергии, расслабилась. Скоро она ошибётся. Если мы дадим понять, что поняли ее план, она затаится, возможно на годы, может переведется в другой вуз, чтобы замести следы и начать все заново. Мы не можем себе этого позволить. Ее нельзя отпускать. Выставим наблюдение за всеми целителями, усилим магический контроль на территории. Можно на них маячков понавешать. Но отправлять подальше или явно охранять нельзя - она поймёт, что мы ее раскусили.

Ректор, не сдержавшись, снова стукнул кулаком по столу. Несчастный предмет мебели хрустнул, угрожая не пережить совещание.

- Какое к песям собачьим расследование? Это же дети. У меня пять трупов в Академии, и неизвестно, сколько их еще будет. Как мне их родителям в глаза смотреть? Она вообще понимает, что предлагает? - отчаявшись добиться сочувствия и понимания от Лексы, ректор повернулся к королю. Тот только пожал плечами и развёл руками.

- Боюсь, что ничем не могу помочь. Это ее расследование, и ей виднее, как выманивать и ловить преступника. Могу утешить только тем, что никто другой точно ничем помочь не сможет. Убийства продолжатся все равно, хоть вы десять рядов охраны выставите. Тем более если используются амулеты принуждения. Вы и сами можете оказаться на поводке у убийцы.

- Не, он чист. - отмахнулась Лекса. - я первым делом всех в этой комнате проверила, ни на ком ничего постороннего. Ну, на Джерри пара любистоков, как всегда. Дело житейское.

Пока Маркос беззвучно кипел и подбирал цензурные слова, король обратился к Лексе:

- Кстати, о делах, хотел тебе сказать на балу и не успел. Флинн наконец нашёл точку соприкосновения между Тилбергом и Бергманом. Я как раз с ним беседовал на эту тему, когда пошла волна от ритуала. Ниточка слабенькая, но вероятная.

Дан и ректор, разом выдохнувший, навострили уши. С этой частью расследования они знакомы были только вскользь, эльф как побывавший на месте убийства министра, а ректор - как почти жертва толпы после убийства рыночного торговца. Подробнее их никто не посвящал, а король и Лекса были настолько выбиты из колеи, что не сразу заметили, что делятся секретной информацией с посторонними.

Потом переглянулись и мысленно махнули рукой. Ректор и эльф и так влезли в расследование по уши, одним сведением больше, одним меньше, какая уже разница.

- Пришлось поднять дело двадцатилетней давности. - приступил к рассказу король, поудобнее устраиваясь в ректорском кресле и раскачиваясь на задних ножках.

Чувствуется тут тлетворное влияние одной магички.

- Была тогда громкая разборка. Натуральный скандал. Даже я помню, а пацаном еще был. Не успели еще разобраться с вирусом на Вестании, как новая беда. Выживших тогда поселили в карантин, помните?

Слушатели кивнули. История и правда была неприятная. Несколько тысяч уцелевших от вестанийского смертельного вируса, и добравшихся до родного материка, еще года три, для надежности, провели в наспех разбитом прямо на берегу лагере, подальше от города и цивилизации. Сначала в палатках, потом маги возвели временные жилища, но все равно скученность и отсутствие обычных благ цивилизации вроде водопровода чуть не породили новую эпидемию - банальных грязевых инфекций вроде дизентерии.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Убитый на рынке, господин Тилберг, был тогда простым торговцем. И одним из поставщиков продуктов питания в этот закрытый карантинный городок.

Король переплел на животе пальцы, закинул ноги на стол и раскачивался на стуле, глядя в потолок. Ему было стыдно - за родителя, который недосмотрел, за министра, который оказался замешан в такой грязи, а потом и сам выплыл, и главного виновника вытащил невредимым. Дан повёл рукой, посылая в сторону Джеральда узор с тёплой волной спокойствия. Тот благодарно кивнул, переводя взгляд на столешницу.