Волшебное окно - Дэйв Дункан

– Андор?

Казалось, молодой человек не может найти слов, и это было непохоже на него. Неожиданно он оторвался от нее и с силой ударил кулаком по перилам со словами:

– Я не должен был сюда приезжать!

– Что? Но…

– Иное! Ваше высочество, я… я сказал вам, когда мы первый раз встретились… сказал, что не могу остаться здесь надолго! Я рассчитывал на месяц. Уже прошло пять недель.

Сердце Иносолан перестало танцевать. Кажется, оно вообще остановилось.

– Вы уезжаете?

Он оперся на мраморные перила и уставился в темноту.

– Я должен! Это убивает меня, но я должен ехать. Я дал слово!

Счастье треснуло, расколрлось, рассыпалось на миллион осколков, как крошки льда. И глупая маленькая принцесса не нашла ничего лучше, чем спросить:

– Когда?

– Сейчас! Немедленно! Моя лошадь будет готова к полуночи. Я ждал до последней минуты. Я должен быть в Шал-докане к рассвету.

Инос глубоко вздохнула и попыталась взять себя в руки и посмотреть на вещи разумно. В конце концов, она была всего лишь ребенком, а Андор – взрослым мужчиной, обаятельным, образованным, много повидавшим…

– У меня есть старший друг… – Андор замолчал.

– Ради Богов! Детали меня не касаются.

Это было неизбежно, ей следовало знать об этом. Да она и знала, но даже себе не хотела признаться в этом. Просто, навещая друзей, как принято в Империи, Андор пожалел одинокую девочку. Он развлекался, проводя с ней время. Для него это было приятной забавой. Он, наверное, и не представлял, что для нее это было самой жизнью, что он не дал ей сойти с ума от скуки, что он показал ей, какой должна быть настоящая жизнь, и если даже она доживет до ста лет…

– Нет, они вас касаются. Я в большом долгу перед этим человеком. Он уже слаб, а ему предстоит тяжелый путь. Я обещал сопровождать его, и вот время пришло.

В конце концов, Инос должна быть благодарна, что она целых пять недель наслаждалась обществом Андора. А то, что остаток ее жизни будет пустым и лишенным смысла…

Молодой человек опять повернулся к ней и взял ее за руки.

– Но клянусь, дорогая моя, я вернусь! Призываю Богов в свидетели, что только данное мной слово отрывает меня от вас!

Инос показалось, что она ослышалась. Дорогая?

– Я не просил никаких обещаний, – продолжал Андор. Его голос звучал напряженно. – И я не прошу их. Но поверьте, что только слово чести могло сейчас, оторвать меня от вас и что одна лишь смерть может помешать мне вернуться к вам при первой возможности.

– Андор… О Андор! Это опасно?

Он рассмеялся, отметая ее страхи. Немного помолчал. Затем вздохнул.

– Да, возможно, это будет опасно. Я мог бы обманывать других женщин, но вы поняли бы, что я лгу. А вы заслуживаете правды. Если бы я мог переложить свою задачу на кого-либо другого, любовь моя, я бы так и сделал. Но это действительно сопряжено с риском.

О Андор! Ему грозит опасность! И неужели он сказал «любовь»?

– Я непременно вернусь! И когда я вернусь, моя обожаемая принцесса, я стану на колени и буду смиренно просить позволения служить вам. – Он притянул ее к себе, и мир вокруг как бы растворился. Существовал только Андор, его сильные руки, обнимающие ее так, как еще никто никогда не обнимал, его крепкое мужское тело, прижатое к ней, о чем Инос иногда мечтала. Его глаза глядели на нее, но вместо радости в них читались муки расставания.

– Служить, – мягко повторил Андор. – Отдать вам мою жизнь. Я приехал в Кинвэйл, чтобы провести несколько дней до того, как надо будет помочь старому другу нашей семьи. Вы потеряли брошь. Я нашел и вернул ее, но потерял свое сердце. Уже с первого дня я знал это. Вы не похожи ни на одну из знакомых мне женщин. Если вам нужен рыцарь, чтобы поражать ваших врагов, то моя рука и моя кровь в вашем распоряжении. Если вам нужен конюх, то я буду вашим конюхом. Вашим егерем, поэтом, гребцом… Я буду тем, кем вы пожелаете, ваше очаровательное высочество. Навсегда. А если, пусть изредка, вы снизойдете, чтобы послать мне улыбку, то это будет единственной наградой, которую я хотел бы получить.

Инос не в силах была отвечать. Это было невероятно! Она не решалась надеяться. Она подняла голову, ожидая поцелуя…

Вдруг на балкон хлынул поток света. Тетушка Кэйд просунула голову в дверь.

– Иное, дорогая, им нужна еще одна пара для кадрили.

* * *

Лето картинно угасало. Но когда первые краски осени изящно золотили листья в парках Кинвэйла, легионы зимы уже вершили свое триумфальное шествие по холмам Краснегара. Как разбитая и отступающая армия, отступающая, чтобы перегруппироваться и дать последний отчаянный бой, крестьяне и пастухи перебрались в бараки на берегу. Холмы были белыми, небо темным, и даже лужи соленой воды, остающиеся при отливе, под утро затягивало льдом. Дикие гуси, будучи мудрее людей, улетали на юг, выкрикивая напоследок печальные предостережения.

Теперь ночи длились столько же, сколько и дни. Проехать по дамбе в темноте можно было лишь в ясную ночь, когда луна светила достаточно ярко. Но только один отлив из двух давал такую возможность, а этого было недостаточно, чтобы вывезти все грузы с материка. Эти две последние недели лета всегда были критическими. В какие-то годы луна помогала, в какие-то нет. Не успевала еще вода отступить, как первая повозка уже трогалась в путь по дамбе, и движение продолжалось даже тогда, когда начинался прилив. Часто возницы не тратили время, чтобы подняться к замку. Нетерпеливые руки помогали им сбросить груз прямо на причал, после чего повозки катились обратно. Люди и лошади то работали, то отдыхали. Повозки же все время были в движении, а когда прилив перекрывал путь, они свозили грузы к началу дамбы и сваливали их там. Но кучи неперевезенных грузов все равно пока росли, а не уменьшались.

Однажды в поселке на берегу появился пастух Рэп, пригнавший стада, которые он ревностно охранял все лето, чтобы теперь они могли умереть. Он прибыл сразу после заката. В воздухе плавали снежинки – еще не настоящий снегопад, а просто предупреждение от Бога Зимы.

Рэп запер ворота загона и направился сквозь сгущающуюся темноту на поиски еды. Он был измучен и давно не мылся, его верхнюю губу покрывала щетина, но главное – его мучил голод.

Люди на берегу копошились, точно муравьи. Забивали и разделывали скот, после чего мясо солилось в больших бочках, кости варились, а шкуры зачищались и связывались в тюки для последующей обработки. Кровь и потроха собирались, из них делалась колбаса. В пору забоя скота свежее мясо было доступно простым краснегарцам, и Рэп с удовольствием предвкушал редкое наслаждение.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});