Всё равно растаешь, принцесса - Ольга Островская

к носовой части палубы. − А ещё упомянул, что зачерпнуть силы стихии может много, а направлять пока только учится. Это из-за того, что он начал обучаться довольно поздно? — спрашиваю тихо. — Я читала, что ведьм, до того, как они исчезли, обучали управляться со своим даром чуть ли не с рождения. И теперь, когда они возвращаются, это становится проблемой. Потому что обучать некому. У вас, заклинателей, наверное, такие же сложности?

Чувствую на себе внимательный взгляд Янгмара.

− В этом ты абсолютно права, − подтверждает он мои выводы. — Когда исчезли ведьмы на вашем материке, на Тарнхадском точно так же прекратили рождаться заклинатели. Стихии перестали подчиняться. И теперь действительно почти не осталось тех, кто знает, как нужно обучать одарённых. Твой брат рассказывал, что помогал Рамине освоить контроль над её силой, адаптируя знание классической магии. А потом появилась Анна, которой повезло найти старые гримуары и учебники по ведьмовству. У нас же классических магов практически нет, так что мальчишкам, которые внезапно рождаются с силой или обретают её в более осознанном возрасте, приходится самим справляться с этим. Это очень сложно и опасно. Ещё и окружающие не всегда принимают таких детей.

Почему-то мне кажется, что он сейчас намекает на Йормуна.

− А вы? Когда у вас проявилась сила? С рождения, или…

− Или, Льдинка. Во мне сила проснулась, когда я ещё подростком сбежал из дому, отправившись путешествовать, но бельфаск, на котором я плыл, попал в сильный шторм и потерпел крушение. Все погибли, кроме меня.

О боги.

− А вы… − невольно сжимаю его руку.

− А я каким-то чудом выжил. Меня выбросило на берег, а там… меня нашёл человек, который не только помог и вылечил, но и стал моим наставником. В этом плане мне повезло гораздо больше, чем Йормуну. Он со своей силой долго был один на один.

Я отчётливо чувствую, что Янгмару очень жаль мальчишку. А ещё то, что он тоже весьма привязан к своему ученику. И это почему-то очень сильно подкупает.

− Может и так. Но теперь у него есть вы, − бросаю на своего спутника уже гораздо более тёплый взгляд. − И, как мне кажется, он очень горд быть вашим учеником.

Глава 13

Прогулка вышла совсем не такой, как я ожидала.

Мы провели на палубе ещё часа два, разговаривая об особенностях классической магии, ведьмовства, проблемах образования и воспитания одарённых, о том, почему ведьм и колдунов так долго не было в нашем мире и почему Богиня вернула этот дар своим детям.

И за всё это время я практически ни разу не вспомнила, что нахожусь на бельфаске ярга как пленница. Слишком интересно было разговаривать с ним, слышать совершенно другую точку зрения на известные мне вещи и узнавать что-то новое для себя. Ни слова о наших отношениях, его притязаниях и моих возражениях. И, судя по моим ощущениям, Янгмару было так же интересно, как и мне. Длилось это, пока к нам не подошёл высокий сухощавый мужчина, которого мне представили, как Грима Фергона, командира личного флота Янгмара. Тот извинился, и сообщил моему спутнику, что скорость судов стала снижаться, поэтому требуется личное участие ярга. На этом прогулка и завершилась. Меня с извинениями сопроводили обратно в каюту и снова оставили одну.

Остаток дня прошёл точно так же, как предыдущий, за тем исключением, что теперь мы с Йормуном начали немного общаться.

Вечером мне точно так же, как вчера, приносят ванну. Но в этот раз, после купания, я не забываю забрать стул от двери. И ночью действительно просыпаюсь от тихого скрипа и почти бесшумных шагов ярга. Не пытаясь больше спорить и выяснять отношения, просто отодвигаюсь и отворачиваюсь к стенке, признавая его право спать в собственной кровати. И надеясь, что в этот раз не стану во сне забираться на своего похитителя, как на подушку.

Надежды оказались напрасны.

Приходит новое утро. И я снова просыпаюсь в объятиях того, кого вроде как должна ненавидеть всеми фибрами души за то, как он поступил со мной. А на деле получается только жутко злиться на его наглость и упрямство. И на то, что он постоянно выбивает меня из равновесия, заставляет чувствовать то, что я не должна чувствовать.

Вот как сейчас. Я совершенно точно не должна испытывать удовольствие от того, что по моей спине и заднице скользят горячие мужские руки, нежно гладя и зажигая все нервные окончания. Не должна тонуть в густой перчённой патоке его желания, чувствуя, как просыпается моё собственное в ответ.

Нет, я не собираюсь прощать яргу его поступок. И уступать тоже совершенно точно не собираюсь. И оставаться с ним… И сейчас выберусь из его рук, и всё выскажу… сейчас… обязательно… только ещё чуть-чуть понаслаждаюсь тем волшебством, которое он умудряется творить с моим разомлевшим телом. Эти руки… эти пальцы на моей спине… ох…

Большая ладонь скользит по моему позвоночнику, с нажимом проводит между лопатками, отчего меня едва ли не выгибает. И хочется замурчать, как кошка, настолько это приятно. По телу растекается сладкое тепло, концентрируясь в животе, вызывая почти невыносимое желание потереться об мужчину, которого я во сне бесстыдно обхватила ногами.

Надо прекратить это всё. Сейчас же.

Однако, вскинув голову, я попадаюсь в ловушку пылающего синего омута колдовских глаз. Замерев, словно зачарованная, смотрю, как он медленно тянется ко мне. Чувствую, знаю, что хочет поцеловать. И губы горят, словно он уже это делает.

Я могу отстраниться, остановить это всё, он не станет принуждать. Но не могу… мне хочется испытать это соприкосновение вновь, хочется испытать нечто большее…

И я просто закрываю глаза, позволяя поцелую случиться.

Губы обжигает его дыханием. И от первого же касания кожа к коже по телу бегут мурашки. Целое стадо совершенно обезумевших мурашек. Что-то трепещет, щекочет в животе. Шумно вдохнув, я сама невольно подаюсь ближе, прижимаясь к твёрдой мягкости его губ. Провожу по ним своими, впитывая жар и пьянящую страсть. Купаясь в его горячих, сводящих с ума эмоциях. Пальцы впиваются в его горячую обнажённую кожу, ноги сжимаются.

И для Янгмара это, наверное, служит каким-то сигналом. Обхватив мой затылок, он целует теперь напористей, требовательней. Проводит языком по губам, понукая открыться, пустить дальше, позволить больше. Я сама не замечаю, как отвечаю на этот призыв. Губы размыкаются, глаза закатываются от сладкой истомы, а бёдра непроизвольно сдвигаются, сжимаясь и потираясь об мужское тело.

Сладкое удовольствие прошивает меня,