Ореолла (СИ) - Твелицкая Элина

— Но все-таки хотелось бы мне осесть на одном месте. Завести домашнюю животину. Пахать землю и растить тыкву. Большую, как в детстве. Может, кто из женщин мной заинтересуется. Я ведь могу любить и могу научиться быть нежным и ласковым. А еще хочу сына. Как ты думаешь Ореолла — может ли все это осуществиться?

— Я нисколько не сомневаюсь Горальд. Все у тебя получится. И не только жена и сын у тебя будут, но еще и дочка.

— Такая же красивая как ты?

— Не знаю. Может быть красивее.

— Да, дочка. Дочка, это конечно, хорошо, но с ней много хлопот.

— Это еще почему?

— Как почему? От женихов покоя не будет. А вдруг кто обидит ее. Я же не смогу стерпеть. Опять могу ненароком зашибить.

— Не думаю, что до этого дойдет дело, — рассмеялась я. — Женихи, завидев тебя, вряд ли захотят искать с тобой ссоры.

— Это точно. Я ростом пошел в деда по матеренной линии. Здоров он, ох здоров был. Я даже помню его. Идем мы с лесоповала, на шее у него я сижу, в одной руке как обычно топор огромный, а в другой корзина с грибами или ягодой. Он меня всегда с собой брал лес заготавливать. Помер от хвори. Хворь ведь она не смотрит на рост и здоровье, всех за собой тащит. Вот и деда моего утащила.

— У тебя кто-нибудь из родственников остался?

— Должны быть. По отцовой линии сестры двоюродные и по матеренной тетка с дядькой живы должны быть. Только зачем я им — каторжник — убийца и насильник. Так ведь меня осудили. Нет. Я один на этом белом свете. Родственников искать не стану.

— Не расстраивайся. Создашь свою семью.

— Привал, — сказал проводник. — Похоже, надвигается буря. Надо принять необходимые меры предосторожности, чтобы пережить ее.

Я посмотрела на небо, оглянулась вокруг. Ничего не предвещало надвигающейся беды. Небо было чистым, лишь кое-где виднелись облака с сероватым оттенком. Ни ветерка. Солнце палило нещадно.

Проводник повернул верблюда в сторону песчаных холмов. Мы все последовали за ним. Затем он спешился. Мы тоже поспешили слезть с верблюдов.

Выяснилось, мы устроили привал не возле дюн. Песчаный холм оказался полым внутри и с широким проходом. У меня сложилось впечатление, что это укрытие было сделано руками человека, и видимо служило пристанищем для кочевников.

Проводник завел верблюда под каменную глыбу и привязал за торчащий в стене штырь. Мы сделали тоже самое. Под каменным навесом оказалось достаточно просторно. Места хватило всем — и нам, и верблюдам.

Проводник отвязал от верблюда один из мешков и, приблизившись к выложенному на песке из камней для разведения огня сооружению, высыпал туда уголь. Достав небольшую бутылочку с жидкостью, полил из нее черные камни. Закончив с этим делом, он стал отвязывать остальные мешки и доставать из них теплые вещи.

— А вы что не готовитесь? Буря начнется, потом будет поздно, — удивился проводник нашему бездействию.

Оказывается, не только я наблюдала за ним, но и мои спутники стояли как вкопанные и ничего не делали. После предупреждения, все зашевелились. Стали отвязывать мешки. Проводник нащупал что-то в стене, затем надавил. В стене появилась небольшая ниша. Он вытащил из нее маленькую лопатку.

— Кто-нибудь из мужчин поднимитесь наверх и отцепите занавес, — сказал он.

На него все посмотрели, но никто не сдвинулся с места. Честно сказать, я сама не поняла, что хотел проводник. Он вздохнул, затем уделив внимание Ястребу, сказал:

— Вон видишь, сверху по краю укрытия прицеплен занавес. Надо взобраться на холм и отцепить его.

— Понял, — сказал Ястреб и принялся карабкаться по пескам. Но у него не очень получалось. Видимо Ястреб оказался тяжеловат для такого дела.

— Я сама отцеплю, — предложила я свою помощь и полезла вверх. У меня получилось лучше. Я быстро достигла вершины и лежа на животе, подползла к самому краю обрыва. Протянув руку, стала нащупывать крючки и снимать с них скрученное на длинную жердь плотное тканевое полотно.

Когда я отцепила все крючки, полотно раскрутилось, и образовалась ширма, перекрывающая собой больше половины входа. Проводник стал раскапывать песок и, находив металлические крючки, зацеплял ширму за толстые железные кольца. В итоге получилось защищенное от солнца, ветра, дождя вполне уютное укрытие. Прошло около часа, но пока ничего не происходило.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я начала нервничать, подумав, что проводник не тот, за кого себя выдает. Уж слишком он странный. Заметив мое беспокойство, он раскинул руки, произнося:

— Поверь мне, я сделал правильный выбор. Это единственное место, где мы на сегодня можем укрыться и от бури, и от холодной ночи. До следующего пристанища кочевников слишком далек путь и только завтра мы его достигнем. Пески ошибок не прощают. Ты лучше расслабься и отдыхай. Не думай о том, за что платишь мне.

Его слова меня немного успокоили. Прошло еще немного времени, как вдруг резко стало темно, словно кто-то выключил свет. Послышалось завывание и приближение жуткого шума. Занавес встрепенулся так, что чуть не сорвался с крюков. Ветер так разбушевался, что в щели залетал песок.

От сильной пыли в воздухе стало трудно дышать. Пришлось зажмуриться и закрыть нос тканевой повязкой. Воздух быстро охлаждался. Вскоре совсем стало холодно. Проводник зажег фитиль и поднес его к углю. Ветер раздувал огонь, и уголь принялся гореть ярким пламенем. Стало немного светлее, но тепло не ощущалось из-за сильного ветра и холода.

Ветер продолжал бушевать все сильнее и сильнее. Я прижалась к Ястребу, дрожа от холода. Он обнял меня, укутал своим плащом.

Буря продолжала бушевать приблизительно около часа, затем все стихло так же быстро, как и началось. Немного потеплело, и воздух очистился от пыли.

Я встала. Буря кончилась, но все равно было холодно. Подошла к раскаленным углям, протянула руки над жаром. У огня было тепло. Я быстро согрелась. Окинув взглядом подуставших друзей, вальяжно развалившихся верблюдов, решила прогуляться снаружи.

Ветер сильно поработал над внешним видом пустыни, и теперь ее было просто не узнать. Там, где были дюны, теперь ровно и наоборот. Кое-где стали виднеется камни, настоящие гранитные. Откуда они взялись в песках, мне было не понятно.

Я услышала позади себя шум и обернулась. Из укрытия вышел проводник. Он тоже внимательно разглядывал перемены.

— Когда-то давным-давно на этой равнине простирался красивейший город. В одну ночь пал он от природной стихии и тысячи людей были погребены под песком.

— Эти камни — напоминание о трагедии? — спросила я, ошарашенная таким известием.

— Возможно, — пожал плечами проводник. — Я точно не знаю. После бури здесь можно увидеть разное. Камни — это самая малость, на что способна удивить пустыня. Однажды, проснувшись поутру, я увидел куда более захватывающее событие. Большая часть песков была залита морской водой, словно море решило расширить свои границы. И вода была реальной. Кое-кто попробовал в ней искупаться. Правда, говорят, вскоре умер от внутреннего кровоизлияния.

Меня сильно поразила услышанная история.

«Неужели природе тоже подвластна магия? Только магия способна сотворить такие чудеса».

Я посмотрела на проводника, желая задать ему вопрос. Но он разгадал мое желание.

— К северу отсюда есть небольшой город под названием Ведьград. Он недавно появился. Лет десять, может пятнадцать тому назад. Там живут одни колдуны и ведьмы. Говорят, страшное место и еще говорят, что все творящееся в пустыне — это отголоски скопившейся энергии того города. А еще я слышал, что недалеко от того города есть место, где можно узнать свое прошлое и будущее и еще увидеть…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Эй, проводник, — окликнул проводника Захран.

Проводник обернулся, их взгляды встретились. Я не могла понять причину секундного замешательства проводника и Захрана, но мне показалось это странным.

— Буря закончилась, может, будем выдвигаться в путь? Стемнеет через пару часов. Мы успеем пройти за это время большое расстояние.

— Да, да, конечно, будем выдвигаться в путь, — согласился с ним проводник.