Забудь меня, если сможешь - Кристина Вуд

в его сторону невозмутимый взгляд карих глаз.

— Да ладно тебе, Грейс, — устало проговаривает парень, откидывая голову на спинку качели. — Рак легких нам точно не грозит, в отличии от муз.

— На каждом этаже есть по два туалета, на втором есть фитнес клуб, и я уверен, что там есть душевые, — сообщает Рон, не обращая внимания на усмешки со стороны друга. — Только фитнес клуб мы не очищали от муз.

— О, я пойду с вами! — неожиданно восклицает Ханна, подпрыгивая с садовой качели и направляясь в нашу сторону. — Мое тело уже жаждет ополоснуться. Думаю, музы не проблема, с нами пойдет Ева. Ей же они не страшны, ведь так?

Грейс растерянным взглядом обводит сначала Рона, а затем меня, и на лице ее появляется странная, пугливая улыбка. Без единого слова женщина поворачивает в сторону выхода из супермаркета, направляясь в спортзал, за ней тут же поспевает Ханна, пару раз оглядываясь в мою сторону.

— Ну, ты идешь? — бросает она, на мгновение оборачиваясь.

— Да, только биту возьму, — сообщаю я ей вслед, собираясь за оружием.

Но как только я делаю первый шаг вперед, рука Рона мгновенно обхватывает мое запястье, останавливая ход. Я оборачиваюсь, встречаясь с бледно-серыми глазами повстанца, в которых читается скрытое сомнение.

— Ты уверена?

— Абсолютно, — твердо заявляю я и ухожу прочь из отдела «все для сада и огорода».

* * *

У меня уходит около десяти минут, чтобы обезвредить парочку муз, которые встречают нас в темных леггинсах и ярких топах сразу же после того, как мы открываем входную дверь в фитнес клуб. Еще столько же Ханна выбирает полотенце и махровый халат, в которые закутается сразу же после душа. И еще несколько минут я наблюдаю, как она пробует потренироваться на каждом тренажере, которыми усыпан весь зал, пока Грейс меняет подгузник Изабелле.

— Можешь уже отложить свою биту, — запыхавшись, произносит она, пытаясь качать пресс, пока я в это время наблюдаю через окно за бесцельным передвижением мертвецов по парковке.

— Не могу, они могут быть повсюду, — спокойным тоном отвечаю я, продолжая смотреть в окно.

Пару минут мы молчим, но спустя мгновение краем глаза улавливаю ее неторопливые шаги в мою сторону.

— Знаешь, мы были очень дружны с тобой, — мягко произносит она, и я ощущаю, как через несколько секунд ее прохладная кисть медленно падает мне на плечо. — То есть, с Евой. И ты даже не можешь себе представить, как я себя дерьмово ощущаю все это время. Смотреть на свою подругу и осознавать, что она не помнит даже твоего имени — такое себе чувство.

Я медленно оглядываюсь, пару секунд задерживая взгляд на ее руке, сжимающей мое плечо. На лице девушки красуется миловидная улыбка, сверкающая тоскливыми отголосками боли. И я практически начинаю ей верить, если бы не серебристое лезвие ножа, всего на долю секунды опасно сверкнувшее в ее правой руке. Девушка улавливает мой беглый взгляд в сторону ее оружия, наверняка, осознавая, что я предугадала следующий ее шаг. Ее тонкие бледные губы моментально сжимаются в плотную линию, практически сливаясь с кожей, а кисть, продолжающая лежать на моем плече, начинает болезненно сжимать его.

Ничего другого мне не остается, как грубо оттолкнуть ее на безопасное расстояние, пока она не нанесла мне тяжкие телесные повреждения, и я не истекла кровью прямо посреди тренажерного зала. Бейсбольная бита мгновенно выскальзывает из ладони, когда я осознаю, что Ханна успела полоснуть мою оголенную ключицу перед тем, как я оттолкнула ее. Пару секунд провожаю ускользающее оружие взглядом, наблюдая, как оно закатывается под одну из беговых дорожек.

Это мой первый освоенный урок из жизни инфицированных — всегда носи одежду, которая прикрывает большинство участков тела. Светлый вязаный полувер, забрызганный кровью мертвецов, одно плечо которого спадает, слегка оголяя ключицу — не самый лучший выбор для выживания. Поэтому я делаю себе мысленную заметку как следует пересмотреть гардероб на ближайшие пару недель и выбрать более практичную одежду в небольших магазинчиках торгового центра.

— Ну, давай, нападай на меня, — с вызовом произносит Ханна. Девушка нервно переступает с ноги на ногу, но по-прежнему остается на безопасном расстоянии, удерживая в руках тонкую рукоятку обыкновенного кухонного ножа, который, очевидно, позаимствовала в бытовом отделе супермаркета. — Давай, я же вижу, что ты хочешь меня ударить! Ну, же! — ее крик отзывается где-то на задворках сознания, пока я продолжаю ощущать, как теплая кровь из свежей раны медленно скатывается вниз, впитываясь в свитер.

Она ошибается.

У меня нет в планах покалечить тех, кого я обязана привести в корпорацию «Нью сентори» в целостности и сохранности. Очевидно, что прямо сейчас она пытается вывести меня из себя, спровоцировать, чтобы я напала на нее первой. Но для чего? Чтобы выставить меня безжалостным монстром в глазах остальных членов группы? Чтобы они пристрелили меня наравне с музами?

— Для чего ты здесь? — кричит она. От клокочущей злобы и срывающегося наружу крика ее дыхание учащается. — И не смей мне заливать тупые байки про оздоровление! Я же знаю, что ты все та же, не притворяйся, что тебе стерли память, черт возьми! Зачем ты сюда приперлась?!

Я делаю пару шагов назад, спиной упираясь об холодное окно. Но мои медленные движения лишь раззадоривают девушку, и она с рыком злости делает несколько опасных выпадов вперед, продолжая удерживать холодное оружие перед собой.

Мне некуда податься и ничего не остается, как напасть на нее в ответ, выхватывая или для начала выбивая нож из ее рук. Судя по ее нервным рывкам и бегающим зрачкам — она недостаточно подготовлена для рукопашного боя и для нападения на человека в целом.

— Сотри это тупое выражение лица и отвечай! — сквозь зубы процеживает она, тяжело дыша.

В конце концов, что изменится, если я слегка подправлю ее тонкие черты лица?

Не теряя времени, я за считанные секунды преодолеваю короткую дистанцию между нами и одним взмахом руки хватаю ее за запястье, за одно мгновение обезвреживая. Но девушка не собирается сдаваться, поэтому на мое нападение реагирует молниеносно — свободной рукой мертвой хваткой цепляется за мои волосы с грубо обрубленными концами.

Всей душой надеясь, что Ханна не вырвет мне скальп, я крепко стискиваю зубы от пронзительной жгучей боли и мгновенно выхватываю ее холодное оружие свободной рукой, направляя сверкающий острый конец ножа в ее сторону. Девушка тут же отходит на пару шагов назад с нервной улыбкой на устах. И пока я соображаю, почему она начинает скалиться в ответ на мои действия, в воздухе раздается дверной хлопок.

— Какого черта? —