Следы на траве - Андрей Дмитрук

- О боги! - впервые дрогнул монотонный голос Самоана. - Вам нужно официальное обращение? Чье?! Старой психопатки, называемой Боевым Вождем? Или этих надутых кретинов в орденах?..

- Да, - кротко сказал Валентин. - Нам нужно такое обращение. Необходимо.

- Значит, вы признаете законным нынешнее правительство Вальхаллы?

- Признаем, ничего не поделаешь. Другого пока нет. Если народ свергнет это правительство и изберет другое - лучше, конечно, путем всеобщего голосования, - тогда мы вздохнем спокойнее. Но пока что для нас государство Вальхалла - это высокородная мать Гизелла фон Типпельскирх, консул и сенат...

- А почему бы вам не посчитать наше выступление... народным? прищурился Син Тиеу.

- Увы! - развел руками старейшина школы. - Вынужден сказать, что у вас нет ничего общего с народом, друг мой. Ни-че-го...

- В самом деле? - Углы рта Сан Тиеу поползли вверх. - Странно! Равенство всех перед законом, конец тирании клана, конец расизма, распределение благ строго по труду - по-вашему, это не нужно народу? Но разве Земля не призывает к тому же самому? Разве у нас с вами не общая цель - коммунизм на Вальхалле?..

- Да, - сказал Валентин Аркадьевич. - Если мы кого-нибудь и боимся, до сих пор боимся у себя в Кругах - так это исключительно вас. Таких, как вы.

- Каких же это?

- Слишком последовательных, дружок. Искренних - а я свято верю в вашу искренность, - искренних и радикальных обновителей мира. Тех самых, которые ради идеи - пусть и правильной, но ведь не абсолютно же, абсолютно верных идей не бывает! - ради своей идеи могут упечь миллионы людей в какие-нибудь общины для перевоспитания, сгубить девятерых на каторге, лишь бы десятый наловчился связно бормотать набор лозунгов. Конечно, у вас более современные средства мозговой обработки, я это понял, - но сама суть!.. Ей-богу, можете обижаться, но по мне - во сто раз лучше старый, глупый, разъеденный интригами клан, чем эта безупречная мясорубка, которую собираетесь наладить вы!

- Клан! - Сдержанность начала отказывать командиру: говоря, Самоан комкал снятые перчатки. Лобанов видел бурю в его душе, похожую на багрово-черный вихрь. - Клан уже выкопал себе могилу. За собственные деньги. Прикормил своих убийц. Еще день, два...

- Ну, вы же не станете выручать патриархов. Разве что сделаете состав захоронения более пестрым, свалив туда и архангелитов...

Валентин отшатнулся от жуткой вспышки ярости, излученной Син Тиеу.

- Ладно. Я палач, людоед. А вы? Что делаете вы? Не лезете в кашу?! Хорошо. Они видят, что вы сидите за стеной, и наглеют. Скоро они начнут бросать трупы у ворот вашей Деревни!

- Мы же все-таки не боги, чтобы все предвидеть...

- Вот-вот! Не предвидели! - захлебывался Самоан. - Нет, вы надеялись на другое! Что все побегут к вам... Ошибаетесь! Беглецы - не идейный резерв. Это крысы, трусливые и жадные. Раньше они спасались в Улье, теперь на Земле. Да! Новый Улей! Места хватит всем!..

- Ну, чепуха же, Син... Мы никого не собираемся лишать родины. Отдохнув, подлечившись, все желающие смогут вернуться обратно.

- Ага! И все начнется сначала. Кланы, касты, расы, старшие братья, младшие братья. Пока вам не надоест церемониться. И тогда вы вспомните меня. И сами бросите десант на столицу...

- Мы обдумывали такие варианты... - Неожиданно Лобанов спросил: - Вы знаете, сколько времени сохраняется след транспортного средства на траве? Скажем, след колеса или гусеницы?.. Когда-то в ответ на подобный вопрос я засмеялся. Понятно же вроде, что лишь до осени! Весной выйдет из-под снега новая трава, без всяких повреждений... Оказывается, ничего подобного. Один проезд тяжелого грузовика или тягача повреждает травяной покров на десятки лет! Род человеческий подобен траве, Син Тиеу. След грубого насилия не исчезает веками, новорожденные несут страх в генах... Это ли нам с вами нужно?

Помолчав немного, Валентин совсем иным, доверительным тоном добавил:

- Думаете, мне не хочется действовать решительно и быстро? У меня сердце болит за Новый Асгард... Там мой сын, понимаете? Родной сын. Я сам его послал туда агитатором и недавно едва успел спасти от расправы. В другой раз могу не успеть...

Самоан на мгновение притушил ресницами жестокий блеск глаз. Сверхчуткий землянин уловил тихий подавленный вздох, отсвет глубокой, смиренной печали... Несостоявшийся революционный комиссар Вальхаллы вспомнил о ком-то, бесконечно дорогом и навсегда потерянном.

- Скоро вы будете рядом с Войцехом, - мягко сказал Валентин. - Без пиротехники. Где-нибудь в березовом лесу посреди Канады.

VIII

Пауль с удовольствием закрыл глаза, поудобнее устроился на подушке. (Недавно Толстый Ялмар, сжалившись над безропотным механиком, сдал ему комнатенку на втором этаже "Голконды".)

День прошел удачно. На квартире Михая Георги Пауль дал последние наставления рябому тепличнику - тому, что его донимал вопросами после "проповеди" в винном погребке... Тепличник решил пробираться в Вольную Деревню; ему объясняли, как идти по Тропе.

Строго говоря, закона, воспрещающего бывать в городе землян или в самих Кругах, на Вальхалле не было. Это тоже оговорили дипломаты... Но, чтобы выехать, требовалась куча бумаг, и прежде всего - характеристика от районного уполномоченного клана. А старший сын, погоняв вальхалльца по статьям Священной Хартии, мог такой бумаги и не дать. Требовалась огромная взятка... Где взять ее бедному "фермеру"? Таких, как он, или же иных, "неблагонадежных", вообще лишённых права на выезд, выручала тайная Тропа. За выход на нее брали по-божески, и можно было еще поторговаться...

Начинается она в трущобах возле площади Бьернсона, а заканчивается в полутора тысячах километров отсюда, в самом безлюдном районе пограничья, в дремучей фиолетовой тайге с незамерзающими болотами. Местность зовется Теплые Ключи: там гниют завалами толщиной в несколько человеческих ростов деревья многих поколений. Только ловкий и мужественный человек может одолеть Теплые Ключи, да и то натершись вонючей мазью, которая должна отпугивать царапунов, рогохвостов, крыланов и прочую нечисть, кишащую среди буреломов. А за самой коварной из подогреваемых вулканическим жаром трясин незримо движутся лучи видеолокаторов Вольной Деревни, поджидая приходящих...

Пожалуй, тепличник имеет шансы дойти. Невзрачен, но крепок. А какие у него зоркие, толковые глаза! Все же есть люди в этом обиженном судьбой стольном граде: есть ради кого рисковать... Пауля больно кольнуло под ребрами - опять вспомнилась Сильвия, самый дорогой здесь человек. Как ее теперь вытащить от этих чертовых сектантов?..

О боже! Пауль так и подскочил в постели. За окном бухнул взрыв, где-то посыпались стекла, завизжали тормоза. Все перекрыл словно бы рев ураганного ветра. Ляхович с ужасом сообразил, что это голос толпы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});