Бездна - Андрей Ливадный

Он никогда и никому не раскрывал своей тайны, не показывал тропы, ведущей через узкие расселины в скалах, ведь должно же у человека оставаться хоть что-то свое, сокровенное?

В такие минуты отступала гложущая пустота. В маленькой бухте никогда не было сильных волн, уходящие в океан отроги скал служили природными волнорезами, защищали даже во время шторма, глухо принимая на себя удары стихии, а тут всегда царило необыкновенное спокойствие.

Из-за нависающего каменного выступа солнце освещало узкую полоску крохотного пляжа только в предзакатные часы.

Здесь в любой момент могли появиться сервы-разведчики, но Артем старался не думать о них. Ему казалось, что бухту оберегает сам океан, который всегда представлялся ему живым, разумным, одухотворенным.

Тепло солнечных лучей согревало, рокот прибоя успокаивал, Артем чувствовал, как уходит тяжесть прожитого дня, словно ее впитывают мягкие, вкрадчивые, пологие волны. Они неторопливо набегали на берег, затем отступали, перекатывая камушки, шурша ими, оставляя неровную пенистую кайму, теплый ветер нес острые запахи йодовых водорослей, здесь Артем черпал силы, чтобы прожить еще несколько жарких, прогорклых дней…

Сегодня предзакатная тишь казалась какой-то особой, звонкой, настороженной.

Он привстал, опираясь на локоть.

Солнце клонилось к горизонту. Оранжевые предзакатные лучи придавали поверхности воды оттенок бронзы. Наступал короткий период полного штиля, тишины, в которой каждый звук, отраженный эхом от скал, звучит особенно четко…

Он услышал плеск воды, но не вздрогнул, лишь рука на ощупь нашла прохладный пластик пистолетной рукояти, пальцы цепко обхватили ее, и вес оружия лег в ладонь комком упругой силы…

Огненный шар солнца, почти коснувшийся линии горизонта, слепил глаза, очертания скал и гладь воды плавились в его свете, казались почти черными. Артем, не сомневаясь, что в бухту пробрался серв, он ждал появления низкорослого механического исчадия, как вдруг, вода расступилась, отдавая взгляду совершенно нереальный, невозможный образ!..

На фоне стекающего за горизонт светила внезапно возник мягко очерченный силуэт женской фигуры.

Артем замер. Со стороны океана мог появиться только серв, в последнее время машины активно исследовали шельф, и никто из немногочисленных жителей острова не стал бы вплавь огибать береговую линию, мысли проносились в голове, а сердце внезапно дрогнуло. Артем уже позабыл, как оно может трепетать в груди, срываясь в ритм глухих, ощутимых ударов.

Мягкие очертания женской фигуры на фоне полыхающих красок заката – это выглядело настолько нереально и в то же время воспринималось так остро, что он на мгновенье растерялся.

Из воды выходила девушка, одетая в подобие легкого гидрокостюма, – мягкий эластичный материал плотно прилегал к ее телу, – еще шаг, и Артем сумел рассмотреть черты ее лица.

Незнакомка!

* * *

Водная гладь расступилась, Инга вынырнула, осматривая берег небольшой бухты, затерянной среди отвесных скал.

Дно резко поднималось, вода уже едва доходила до колен, и эмиранг начал трансформироваться, сначала сполз к плечам, затем и вовсе, по укоренившейся привычке, собирался соскользнуть с ее тела, как вдруг внезапный звук и движение на берегу остановили его.

Инга онемела от неожиданности.

Она специально выбрала это место, оценив его уединенность, недоступность, рассчитывая отдохнуть, одинаково опасаясь как машин, отравивших своей деятельностью прибрежную полосу, так и мифических механопоклонников, которые, как ей представлялось, живут на окутанных дымами островах.

Человек!..

Отступать назад поздно, да она и не собиралась этого делать. После внезапного исчезновения дельфов в душе стыло чувство обиды, все воспринималось иначе, она невольно остановилась, но затем все же шагнула к берегу.

Губы Инги дрогнули. Она попыталась улыбнуться, только вышло не очень.

Перед ней стоял молодой крепкий парень. Глубокий шрам на его теле, суровое не по годам выражение лица говорили о трудной, полной невзгод жизни, но глаза смотрели без злобы, в них читалась крайняя степень удивления, граничившего с замешательством.

Их взгляды встретились.

Между Ингой и Артемом лежала пропасть многовековой изоляции небольших, чудом уцелевших после крушения колониального транспорта человеческих анклавов. Их пути выживания разнились во всем, по сути, они являлись друг для друга внезапной, оглушающей материализацией древних мифов.

– Ты… механопоклонник? – ее ломкий голос разбил тишину.

– Нет. С чего ты взяла?! – ответ Артема прозвучал озадаченно.

В облике незнакомки оживали легенды. Мурашками стянуло кожу на затылке, когда взгляд коснулся странного гидрокостюма, молниеносная догадка обожгла.

– А ты… из Купола Надежды?! Города, за кипящими широтами?!

Инга ступила на берег. Эмиранг нервно покалывал ее кожу.

Красиво звучит древнее название Лазурного Чертога.

Купол Надежды… Тонкое, эфемерное кружево мифов и преданий связывало прошлое с настоящим, каким-то невероятным образом его нити преодолели Бездну, но сейчас натянулись, готовые вот-вот лопнуть. Инга и Артем испытывали лишь усиливающийся с каждой секундой шок от внезапной встречи. Они оба растерялись, не знали, что делать, о чем говорить, как отнестись друг к другу?

– Я сейчас. – Артем шагнул за скалу, быстро натянул одежду.

– Меня зовут Инга, – донесся до него голос девушки. – Извини, что напугала тебя.

– Ничуть, – он вышел из-за скалы, взглянул на нее, стараясь держаться уверенно, не показать истинной глубины своего замешательства. – Я Артем.

Инга с трудом выдержала его взгляд. Шоковые ощущения от неожиданной встречи буквально затопили рассудок, словно внутри, не выдержав напора обстоятельств, рухнула незримая плотина: мысли путались, в какой-то момент ей неодолимо захотелось шагнуть назад, почувствовать, как спасительная глубина смыкается над головой, гасит невыразимо острые эмоции.

Странным до дрожи было каждое из ощущений, ведь она впервые в своей жизни вышла на настоящий, не искусственный берег, легкий, прохладный ветерок холодил разгоряченное лицо, тревожащие запахи заставляли трепетать ее ноздри, обкатанные океаном камушки казались колкими, но все это гасло, притуплялось, стоило лишь взглянуть на Артема.

Обитатель суши. Человек из другого мира. Но кто он, если не мифический механопоклонник?!

Непроизвольная дрожь охватила Ингу.

* * *

Артем испытывал не менее сильные, стрессовые эмоции.

Среди жителей островов ходило немало легенд об обитателях подводного мира. Большинство мифов зародилось много столетий назад, когда океан выбросил на западном побережье потрепанный штормами корабль последователей культа машин. Измученные, полуживые, каким-то чудом сумевшие преодолеть кипящие океанские широты, они принесли с собой не только зерна новой религии, в корне изменившие жизнь последующих поколений, но и рассказы об уничтоженном небывалым ураганом Куполе Надежды. Подробности истинных знаний стерло неумолимое время, остались лишь смутные, нечеткие, во многом двусмысленные предания, повествующие о недолгом золотом веке огромного человеческого поселения, о детях Бездны, – изменившихся людях, получивших способность жить вне герметичного купола, в открытом океане, но заплативших за это какую-то непомерную цену…

Тени древних сказаний, внезапно воплотившиеся в образе девушки, вышедшей из океанских глубин, потрясли Артема.

В меркнущих красках опалесцирующего заката он заметил, как странный гидрокостюм, плотно облегающий фигуру Инги, медленно трансформируется, перекатывается бугорками мускулов, вытягиваясь, наползая на плечи, поднимаясь вдоль шеи, – он был живым!

Инга, перехватив его взгляд, мысленным усилием заставила эмра угомониться, и тот покорно сполз к плечам.

– Это эмиранг, – пояснила она. – Немного нервничает. Ему непривычно на суше.

Артем сдержанно кивнул, как будто что-то понял.

– Темнеет. Тут неподалеку есть теплый источник, в нем живут светящиеся водоросли. Пойдем?

* * *

Шаткий мостик первых, сказанных в явном замешательстве слов, все же устоял под шквалистым напором шоковых эмоций.

Краски заката стремительно угасали. Окрестности быстро погружались во тьму, невнятный шум океана звучал глухо, отдаленно, в небе загорались первые звезды. Обкатанные водой камешки образовывали неровный, осыпающийся вал на границе прибоя, Инга оступилась, и Артем протянул ей руку, помогая взобраться выше.

Простой жест, а сколько он значит, как много может изменить! Минуту назад между ними действительно лежала пропасть глубиною в сотни поколений, их образы жизни разнились настолько, что казались абсолютно несовместимыми, чуждыми друг другу, но юности доступен иной язык, способный перекинуть мостик через любую семантическую пропасть.