Молчание - Чарльз Маклин

— Эй, Джозеф! Я к тебе обращаюсь.

— Не знаю, не пробовал, — ответил Джо.

— Ах, не пробовал? — Оглянувшись на Карен, Виктор гаденько подмигнул ей с видом сообщника. — Очевидно, я недостаточно ясно выразился. Ну-ка, Донат, продемонстрируй этому засранцу свою коллекцию «фантов».

Карен думала, ее сейчас вырвет. Но «фанты» Доната, от которых вонь стояла до небес, оказались в багажнике. Демонстрацию пришлось отложить.

— Ко мне по другой дороге, — сказал Джо.

Они подъезжали к перекрестку Северного бульвара с Глен-Коув-роуд. Карен увидела, что Рой-Рой включил левый поворот: значит, они взяли курс либо на Кедровое болото, либо на Утиный пруд, а оттуда один путь — в Долину Акаций.

— Куда вы нас везете?

— Домой, принцесса.

— О нет! Бога ради, только не в Эджуотер! — Она заглотила остатки виски и поставила стакан на поднос.

— Мне нужны мои деньги, Карен.

— Там денег нет.

— Ничего, появятся. — Виктор улыбнулся и похлопал ее по коленке. — Мы зарулим к дому и подождем, пока ваш муж не вернется с работы. А потом сядем вместе и немного поболтаем. Расставим все по местам.

— Не надо, это пустая затея, — умоляла Карен. — Ну, пожалуйста! Я достану вам деньги.

— Однажды вы уже попытались меня продинамить. Чего мне вас слушать? Я знаю, что у вас проблемы.

Карен почти не сомневалась, что чемодан из камеры забрал Виктор — украл то, что сам дал ей в долг, — но обвинить его не посмела: вдруг она ошибается, и он даже не знает, что деньги исчезли. Тогда они потеряют последний шанс.

— Я достану их к вечеру, клянусь Богом.

— Откуда? — Виктор засмеялся, пробежавшись пальцами по внутренней стороне ее бедра. — Этим наторгуете?

Он что, совсем?..

Джо хотел было обернуться, но глухари, зажав его в «клещи», не дали ему такой возможности.

— Попробуйте только троньте ее…

— Это что, угроза?

Оба парня засмеялись. Во всяком случае, Донат скривил рот в однобокой ухмылке, быстро-быстро вдыхая и выдыхая воздух, а Рой-Рой издал короткий звук, похожий на «тсс, тсс».

— Я заплачу вдвое больше, чем должна, — просила Карен.

— Еще немного, и у меня лопнет терпение. Похоже, дорогие мои, вы плохо понимаете, в каком серьезном положении оказались.

— Перестаньте, очень вас прошу!

Виктор откинулся на спинку сиденья. Снял очки, подышал на линзы и потер их о рукав пиджака. Без очков было заметнее, что у него раскосые глаза, а в лице обнаружилась некоторая мягкость, даже уязвимость. Карен отвернулась.

— Возможно, мы сумеем что-нибудь придумать. Возможно, мы сумеем решить все к общему удовлетворению.

— Хорошо, — с ходу согласилась она, полагая, что Виктор хочет повысить процентную ставку, выжать из займа еще немного сока. — Только давайте с этим покончим.

— Дело потребует лишних расходов. Но если это поможет вам выбраться из этой передряги, я больше не возьму с вас ни гроша. — Он посмотрел очки на свет проверить, нет ли пятен. — При разумном подходе у вас на этот счет не будет никаких неприятностей. Все будет сделано без вашего участия. Вы даже не будете знать, как и когда.

Карен нахмурилась.

— О чем это вы?

Она увидела, как Донат ставит другую запись, и удивилась, откуда глухой узнал, что пора поменять пленку.

Серафим дождался, когда заиграет музыка и когда Сара Воган[34] запоет «Что изменит один день», и только тогда ответил:

— О контракте.

— О каком еще контракте?

— Том.

— Должно быть, вы спятили, — подал голос Джо.

— «Всего двадцать четыре коротких часа…» — пропел Серафим вместе с несравненной Сарой.

Он что, шутит?

— Вы же сами об этом мечтали. — Виктор улыбнулся ей, надевая очки. — Уж я-то знаю. Откуда, по-вашему, я почерпнул эту идею?

Карен в ужасе отпрянула, отрицательно качая головой.

— Разговор, записанный вчера во второй половине дня в мотеле на выезде с бульвара Куинс…

— О боже, нет, это неправда!

— «Просто он получит то, чего заслуживает…» Знакомые слова, а, Карен?

— Просто у вас в мозгу провода переклинило, — отпарировал Джо.

— Неужели? Тогда не у меня одного.

У Карен закружилась голова.

— Я только имела в виду, что если я брошу Тома… и ему придется разбираться со всякими долгами…

Джо кивнул.

— Правильно. Платить по счетам пришлось бы ему. И вы бы имели дело с ним.

Виктор проигнорировал это предложение — он над ними не сжалился.

— Представьте, — сказал он мягко, — все ваши беды останутся позади. Никому не придется никуда уезжать. Я получу назад свои деньги, а вы… дьявол, да вы получите все! Ребенка, дом, друг друга. И сколько там — семьдесят пять? сто миллионов долларов? Ласкает слух, а, Джозеф?

Джо промолчал.

— Можете не говорить ни «да», ни «нет». Вы даже ничего не узнаете, если, конечно, не вздумаете сделать ноги.

Карен покачала головой.

— Вы понятия не имеете… — Она поискала в зеркале взгляд своего любовника. — Скажи ему, Джо! Скажи, что произойдет. Деньги все будут помещены в опекунские фонды до тех пор, пока Нед не достигнет совершеннолетия. Я же останусь при пиковом интересе и практически ничего не унаследую. — Она повернулась к Виктору. — Если вы нам не верите, я могу предоставить вам копию соглашения, которое Том заставил меня подписать, когда родился его сын и наследник. Вы зря теряете время.

Виктор не слушал.

— Вы вместе это задумали, вы оба в этом замешаны.

— Ей-богу, мы не убийцы!

— Мы просто хотели вместе уехать.

— Так будет лучше. — Он помолчал. — Так вы можете быть уверены, что ребенку не будет причинено никакого вреда.

— Послушайте, вы нас неправильно поняли, мы даже не готовы обсуждать… — И тут до нее дошло. — На что это вы намекаете?

Ей казалось, она стоит на сильном ветру, который налетел внезапно. Защищаясь, она вытянула руки, словно боялась упасть.

— Всякое бывает. Мало ли какой несчастный случай…

— Какая же вы мразь! Мы обратимся в полицию, мы поговорим с… мы на все пойдем! — разорялся Хейнс.

— Не пищи, Джо. Я прекрасно знаю людей твоего типа, так что заткни хайло, а то у тебя сердце не выдержит. Отсосыш!

— Я хочу пойти в полицию, — тихо сказала Карен. — И пойду. И все им расскажу.

— Все! — повторил Виктор и покачал головой. — А что все-то? Что я угрожал? Если я говорю вам, что знаю, в какой детсад ходит Док, и что на той улице, где он находится, слишком оживленное движение, то это что — угроза, преступление? Или я просто, как заботливый сосед, советую вам соблюдать осторожность?

Посмотрев в окно, Карен увидела, что они уже на Лэттингтон-роуд. Меньше чем в полумиле от ворот Эджуотера.

— Хорошо, хорошо, — проговорила она, задыхаясь от рыданий.

— Я же предупреждал вас, принцесса: брать деньги в долг — дело серьезное.

— Думаю, мы сможем обсудить ваше предложение, — сказала Карен, стараясь не смотреть в зеркало, чтобы не встретиться взглядом с Джо.

— Разворачивайся, Рой-Рой.

До Уитни-Хиллз они доехали молча.

Глядя, как приближается круглая металлически-голубая цистерна водонапорной башни, маячившей над деревьями в мерцающей дымке жары, Карен думала о том, как глупо рассчитывать, что подобное уродство можно скрыть на фоне неба.

Когда «линкольн» остановился у поворота на подъездную аллею дома Джо, Виктор перегнулся через сиденье Карен и открыл дверцу.

— Только не пытайтесь уехать из города или что. — Он улыбнулся. — Даже ненадолго. Это будет некрасиво.

6

Ритуал летних уик-эндов в Эджуотере начинался в пятницу вечером, когда Том возвращался из города. Как бы поздно он ни приезжал, как бы ни был измотан, они всегда, лил дождь или светило солнце, выпивали вместе по бокалу шампанского в старой беседке на мысу.

Храм, как называли эту беседку, стоял в платановой роще почти на самом краю лесистого мыса, служившего буфером между уединенной бухтой Эджуотера и муниципальным пляжем парка Дозорис. Там в пролив выдавался старый пирс, а над ним нависала со скалы верхняя терраса разрушенной купальни двадцатых годов, где в прежние времена гости собирались на пикники с купаниями, спускаясь к морю по деревянной лестнице, ведущей из изразцовых раздевалок, и где летними лунными ночами устраивались танцы. Большая часть небезопасного ныне сооружения обвалилась и лежала теперь на берегу беспорядочной грудой камней, успешно перекрывая публике доступ в имение — ограждая от тех, кого Том не так чтобы в шутку называл «грязным сбродом» или «ордами вандалов».

Вызов поступил в семь тридцать с робким стуком Терстона в дверь их супружеской спальни и каким-то странным мягким укором в его голосе («Мистер Уэлфорд желает знать, не найдете ли вы время присоединиться к нему в Храме, чтобы выпить перед ужином»), в котором Карен уловила нечто большее, нежели привычно неодобрительное отношение к ней шофера.