Некромант-самоучка, или Смертельная оказия - Ардмир Мари

– Таррах!

Дверь хлопнула, предмет садового инструментария звякнул уже где-то внизу. И, право слово, я понадеялась, что у рыжего вопреки сказаниям о многоликих все же есть аллергия на что-нибудь трудно истребимое, часто встречающееся в Треде, и это именно она заставила его покинуть мою спальню. Но ошиблась и совсем позабыла о том, что Дао-дво немного псих и может неправильно воспринять запах дохлятины, доносившийся из ванной.

Гер влетел в комнату, казалось, через несколько мгновений, с рыком грубо стянул меня с кровати на пол, попутно перевернул, а дальше одной рукой зажал мне челюсть, а второй попытался влить какую-то дрянь в насильно открытый рот. И все это под нарастающие «пики». Дао-дво не ощущал моих ударов по коротко остриженной голове и плечам, плевал на попытки сплести проклятье и остановился, лишь когда я сдавленно прохрипела:

– Ге-е-ер!

Наши взгляды встретились. Милостивый боже, лучше бы я притворилась мертвой и позволила ему влить в себя все три литра пойла с горьким запахом. Графитовый так резко встал, что я шлепнулась на пол, стукнувшись головой. Спасибо косе, смягчила неприятное соприкосновение.

– Твою мать! Да я тебя… только что… чуть не… – сдавленно шипел метаморф, сжимая и разжимая кулаки. Невольно подумала, что это конец, но разведчик неожиданно проглотил все свои проклятья и вышел. Дверь тихо закрылась за ним, и он как-то совсем неслышно прошел по коридору до лестницы, мягко спустился вниз и щелкнул замком входной двери. Вышел и закрыл? Не знаю почему, но этой его реакции я испугалась больше, чем рева, проклятий и всего прочего, уже испытанного мной.

Милостивый боже, что происходит?

Конечно, я могла предположить, что Дао-дво испугался за меня как за опекаемую, как за члена группы, человечку смертную, хоть и смертьнесущую, просто не ожидала, что он может испугаться настолько. Все же в моей семье есть и отец, и брат, и, зная их как облупленных, я могла оценить степень ужаса многоликого и последующего облегчения, но поверить в их искренность, а тем более принять… Никогда!

Тем не менее так оно и было. Гадость в трехлитровой бутыли прямо говорила о том, что на меня чуть не истратили один из редчайших напитков империи – «Призыв душ». Тот самый, что в войну использовался для кратковременного возвращения сознания в труп, преимущественно ходячий. Так сказать, подручное средство, способное отравить живого и всего на минуту вернуть из-за грани мертвого, дабы уточнить, кем несчастный был и кто его убил. И получается…

Ужас! Из-за запаха оленьей ноги Гер подумал, что я подчиненный мертвяк и он за мной не уследил. А со своей целеустремленностью он сам чуть было меня за грань не отправил! Мамочки…

Я несколько долгих минут ошарашенно переводила взгляд с бутыли на крышку от нее, затем на дверь и обратно, потом дрожащими руками закрыла сосуд с дорогущим ядом и спрятала его за тумбой. Нерешительно поднялась, подождала, пока мир перестанет вертеться пред слезящимися глазами, все же средство пахло похуже, чем подарок шипастой стаи. И, памятуя о стычках с мужской половиной моей семьи, а также ощущая себя смутно, но все же виноватой, я сама отрезала косу до плеч, накинула на голову платок и спустилась вниз искать коротко остриженного Дао-дво.

Он нашелся в столовой, в окружении притихших парней и не менее притихших соседей по столам и никак не отреагировал на брошенные мной садовые ножницы, лишь сдвинул со стола стакан, освобождая для них место. Затем медленно опрокинул его содержимое в себя и скосил наконец-то глаза в мою сторону.

– Молодец, – прозвучало хрипло, надтреснуто и неизвестно по какому поводу.

Кивнув ему, коротко поприветствовала команду, села на свое место и даже успела порадоваться восстановленному миру, пока рыжий не добавил, кашлянув:

– Остричь нужно короче. По самые уши.

– Графитовый, – попытался вступиться Его Высочество, но был перебит истошным воплем:

– Не надо трогать уши! – Объявившаяся на столе кука вцепилась в свою гордость и как щиты выставила вперед: – Хозь-зяин, бь-бяка, ты и так Сумерьке волосы порезал по самые не балуй!

– Да уж, – отозвался недовольный Бруг.

– Еще чуть-чуть… – протянул Барон.

– И будет мужик, – согласился Гер, абсолютно не обращая внимания ни на взгляды смертников, ни на сердитое сопение теневой.

– Оставьте, – попросила я, оглядев команду, и знаком подозвала подавальщика. – Порежу, если нужно.

Лица собеседников вытянулись, и за столом стало тихо и напряженно, да так, что даже сплетник полуоборотень не решился к нам подойти, спрятался за колонной. И я бы долго рассматривала струхнувшего служащего столовой, а смертники меня, если бы Равэсс не спросил:

– А что между вами произошло, Намина?

– Ничего.

– Врешь, – отрезал он.

– Умалчиваю, – не согласилась я и, совсем позабыв, с кем в команде состою, пробурчала: – Всего-то чуть насильно не попробовала «Призыв душ».

Теперь у всех них широко открылись глаза, в том числе и у подавальщика, едва удержавшего в дрогнувших руках поднос. Тишина за столом стала какой-то звенящей или, вернее, пищащей. А капитан команды не сразу смог задать свой вопрос, посмотрел на меня, затем на коротко стриженного, позвал:

– Графитовый?

– Даже рассказывать не хочу, – отозвался Дао-дво тихо и как рявкнет: – Сайлас, хватит греть уши, тащи сюда свой хвост и меню!

Озвучив пожелания и получив заказанное, мы принялись за завтрак. Смертники коротко переговаривались между собой, шутили, делились впечатлениями от последней тренировки. Я молчала, изредка улыбаясь, Гер же был безмолвен и сумрачен. Я бы к нему такому не подходила, но, оказывается, в городке были либо бесстрашные смельчаки, либо стремящиеся стать безголовыми глупцы. Вот один такой окликнул разведчика и заплетающимся языком полюбопытствовал:

– Дао-дво! Слышал, ты перешел третью вершину видового круга…

– И? – отозвался метаморф таким тоном, от которого кусок застревает в горле. Собственно, в этот миг трое за ближайшим столом и подавились, но это не смутило любопытного. – И как? Научился?

– Да.

– Ползать?

– Именно.

– И в ходе освоения лишился волос? – раздалось из другого угла столовой.

– Хвоста, – не стал многоликий скрытничать и, посмотрев на меня абсолютно безразличным взглядом, сообщил сущую нелепость: – Сумерька, ты мне его отработаешь через… – И мой браслет как по заказу нудным голосом завершил фразу метаморфа: «Через шесть часов».

Я закашлялась от неожиданности, а коротко стриженный мрачно заверил:

– Не пугайся ты так, начнем с азов.

* * *

Таррах разорви эту девчонку!

С самого первого дня знакомства она уничтожает все его планы, превращая в руины дальнейшую жизнь. И ладно бы рушила их без остановки раз за разом, он – разведчик, в силу профессии быстро бы к такой системе привык. Но нет! Поганка всякий раз делает перерыв, обнадеживает краткосрочной или долгосрочной передышкой, чтобы он, Дао-дво, привык к изменениям, предположил, что все спокойно, и вновь что-нибудь «построил». А после с наивностью, более похожей на идиотизм, рушит все до основания.

Потеря сотни лет? Таррах с ней, Гер свыкся. Опекунство, учеба в одной академии? Проклятье! Но Тиши так «просил», что не отказать. Участие в играх Смерти? Что ж, чему быть, того не миновать. Но все последующее… Он думал защитить девчонку от игр, так оказия на них напросилась сама. Решил втихую использовать малявку для отвлечения соглядатаев, а Сумеречная вскрыла свой дар и наградила опекающего наговором. Паршиво, но в этом он также нашел плюс, и не один. Чего только стоит тетрадь и поцелуй некромантки! Но вот почти довольный оборотом дел и собственным резервом, он добрался до бесценного сборника советов и что увидел…

Метаморф младшей ветви рода Дао-дво держал листы хвостом и смотрел на них округлившимися глазами, полностью выпадая из образа змеи. Самое время поседеть, однако волей случая он уже лысеет, так что седеть там нечему. Остается лишь зубами скрипеть и облазить шкурой, ибо сероглазая поганка вернулась к опыту с иммунитетом под кодовым названием «Дао-дво». И даже его кровь нашла для сравнения, так сказать, до «реакции» и после. Провела внушительную работу по вычислению рун и анализу их действий, а затем застряла на выборе подопытного.

Гер решительно перелистал тетрадь и остановился на последних пометках, внесенных Сумеречной.

Ан нет, судя по перечеркнутой надписи «Нужен замкнутый помощник, неразговорчивый», недостающее звено она нашла и не просто обманула Тагаша, а использовала его.

– Да чтоб тебя, мерзавка! – прошипел Дао-дво и едва не вывел из спячки соглядатая.

Мерзкая перепончатокрылая тварь, зависшая под потолком в спальне Сумеречной, раскрыла на мгновение глаза-бусинки, расплылась в клыкастой улыбке и медленно погрузилась в сон. Если она и уловила его присутствие, то вряд ли соотнесла разведчика Дао-дво с молодым эйнерисом стального окраса. Все же освоить новый пик развития многоликий смог буквально только что, а значит, еще не был причислен к «ползающим» метаморфам. К тому же легкая схожесть с кукой хорошо его маскировала как от любопытных глаз смертников, так и от пристального взгляда соглядатаев. Выждав несколько минут, Гер бесшумно скрылся из комнаты девчонки, а затем и из городка, унося в изящной дамской сумке-уменьшителе бесценную тетрадь и все книги Сумеречной. О возвращении к Горрану на полигон речи уже не шло, о продолжении тренировок с новым кругом ипостасей также. Перво-наперво в новых планах многоликого значился разговор с некроманткой, а затем уже все остальное.