Рождённая пеной морской (СИ) - Натали Мондлихт

грусть? Взяв себя в руки, спросила как можно более безразличным тоном:

— Хорошо. Хотела, чтобы ты знал, я не давала никаких интервью. Репортёр наверное проследил за нами с Сишаей. Надеюсь, статья не скажется на вашей помолвке с Аматис?

А вот теперь кое-кто не мог скрыть удивления. На лице у Дина была целая гамма эмоций.

— Откуда ты знаешь? — невольно вырвалось у сианта.

Значит правда.

— Какая разница. Не волнуйся, кричать на каждом переулке, а тем более разносить новость газетчикам и твоим любовницам я точно не собираюсь. Можешь быть спокоен. Или это в принципе не секрет? — поинтересовалась я.

Дин недовольно поморщился и ответил:

— Я никогда не скрывал, что помолвка имела место быть, но и не кричал об этом на каждом углу.

Так вот как это теперь называется? Хотя о чём это я? Я же всего лишь его новая помощница и интересный эксперимент. Он ничего не обещал и не предлагал мне. Я всё додумала сама. Так что личная жизнь главного магконструктора, как успели мне дать понять, абсолютно меня не касается.

— Послушай, — неожиданно решил объяснить мне Дин, — я понимаю, как это выглядит со стороны. Но, поверь, всё совсем не так, как кажется. Аматис из Гавина, ближайшего к нам города. Мы знакомы с детства. Напарники по детским играм и почти брат с сестрой. Наши родители были очень дружны. И, видя, как хорошо мы общаемся с Аматис, решили, что будет замечательно, если мы, ко всему прочему, ещё и будем помолвлены. Как выразился отец: «Чтобы получше присмотрелись друг к другу, когда подрастут. И решили, нужно ли им это».

Я задумчиво посмотрела на Дина, он не был похож на покорную чужой воле, ведомую личность. Наверняка его всё устраивало, иначе уже давно разорвал бы помолвку.

— А когда повзрослели, — продолжил он, — мы с Аматис не спешили расставаться с нашим официальным статусом помолвленных. Нет, между нами так и не вспыхнуло большого чувства. Но и никого более подходящего на роль супруга мы не встретили. До сих пор помолвка была удобна как для неё, так и для меня. Скажем так, она особо не обременяла. Мы между собой договорились, что до тех пор, пока не решимся на этот ответственный шаг — обзавестись семьёй, будем считать себя совершенно свободными от любых обязательств. И если встретим кого-то, к кому вспыхнут чувства, то без сожалений отпустим друг друга.

Какие всё-таки мужчины материалисты и эгоисты. Так было удобно! Вот главное для них! А чужие чувства совершенно по боку. Ну и ладно, это всё-равно не моё дело, хоть дышать стало отчего-то чуточку легче. Но, тем не менее, ничего изменить в решении держаться подальше от моего личного соблазна, не меняло. Нужно выяснить всё окончательно и решить, что с этим делать дальше.

— Это всё замечательно. Рада за вас с Аматис. Не буду тебя слишком долго задерживать. У меня всего лишь ещё один вопрос. Когда ты собирался сказать мне, что меня не собираются отпускать на сушу в любом случае и даже есть по этому поводу какой-то загадочный закон?

Дин

Статья в «Акуле» заставила задуматься. Нет, я понимал, что вряд ли у Маши и в самом деле взяли интервью.

Мария была слишком не похожа на легкомысленных дур или самонадеянных красоток, виснущих на моей шее и желающих во что бы то ни стало поймать в свои сети, чтобы делать такие заявления. Скорее всего кто-то проследил за Марией и узнал, в чьём дома она живёт.

Но от самой перспективы сделать девушку своей женой, чёрным по белому изложенной на экране магисета, становилось неожиданно хорошо на душе. Такой поворот событий отчего-то не вызывал отторжения и неприятия, как это происходило раньше. Возможно я уже наконец-то достиг того момента в жизни, когда хочется семьи, уюта и детей? Или, может, желал соединить свою судьбу именно с этой одной-единственной девушкой?..

Чем дольше думал об этом, тем больше склонялся ко второму варианту. Да, определённо, Маша стала для меня больше, чем желанная женщина и интересная загадка. И если уж смотреть правде в глаза — отпускать её навсегда на сушу я не собирался и не смог бы. Да и она вскоре поймёт, что между нами слишком сильное притяжение, нужно лишь время.

Статью, конечно же, придётся опровергнуть. Вряд ли Мария будет в восторге от подобной порочащей её информации. По крайней мере пока мы с ней ещё не вместе. А я понимал, что понадобятся длительные ухаживания, чтобы она приняла правду о том, кто ей необходим на самом деле. Она не из тех, кто сможет с лёгкостью, как она считает, предать и забыть своего жениха, оставшегося на суше.

Приняв такое решение, в хорошем расположении духа отправился домой, первым делом решив навестить ту, которая занимала все мои думы.

Девушка встретила меня, стоя у окна. Значит ей уже лучше. Это порадовало.

Я решил поделиться с ней приятными эмоциями и рассказал Маше о сюрпризе, который готовит Нерос. Был уверен, что девушка будет рада услышать о том, что Рос теперь считает её другом. Но каково же было моё удивление, когда я увидел задумчиво-грусное выражение лица Маши. Что же успело случиться, пока я отсутствовал?

Просьба Маши ответить на несколько вопросов не вызвала во мне никакого негатива. Мне нечего скрывать, что бы она себе там не напридумывала.

Как оказалось, кто-то успел ей показать статью, а может, она и сама на неё нечаянно наткнулась. Но это даже хорошо. Лучше сразу всё прояснить, чтобы она не волновалась по этому поводу. Я объяснил свою позицию, пытаясь подобрать наиболее правильные слова.

А в ответ. В ответ услышал об Аматис.

Неожиданно, однако когда-нибудь этот момент должен был наступить. Я, правда, рассчитывал, что наступит он гораздо позже. Тогда, когда поговорю с самой Аматис и объясню ей, что нашёл ту, которую так долго искал, и теперь не сможгу выполнить обязательства по помолвке.

Кто же просветил Марию о реальном положении дел? Ответ напрашивался сам собой. Росина единственная в этом доме, кто мог это сделать. Причины могли быть разными. Да это уже не важно. Важно другое: Маша должна понять, помолвка — не мой окончательный и бесповоротный выбор, а всего лишь дань традициям. Мы с Аматис друзья, не более того. Да Аматис и сама рада будет разорвать эту помолвку. Уверен в этом.

Высказавшись, словно бы снял груз с сердца. Мне казалось, теперь между нами нет преград. Но и здесь ошибся. Как гром среди ясного неба