Имаго - Юрий Никитин

Вертинский бросил короткий взгляд на поредевшую общественность, из прошлого состава остался только я да трое тинейджеров, что неутомимо выравнивали гормональное равновесие.

– Господин судья, – сказал он с достоинством, – мы знаем, что собака – друг. У меня самого есть собака, превосходный доберман, который занимает половину кровати, в то время как мы с женой ютимся на другой половине… Это отступление необходимо потому, что я, любитель собак, все же обижусь, если меня назовут собакой. Или сравнят с собакой. Или припишут мне какие-то собачьи качества… Так вот, когда обвиняемый обозвал моего клиента воспитанным человеком, он оскорбил его, оскорбил как гражданина свободной страны с ее общечеловеческими свободами и общечеловеческими ценностями.

Судья прервал:

– Сформулируйте, пожалуйста, обвинение почетче.

– Пожалуйста! Воспитывают теперь только собак, да и то все меньше и меньше, ибо теперь и домашние питомцы имеют свои неотъемлемые права. Человека воспитывали только в крепостные времена несвободы, а теперь человек только получает образование. Вот и все. Воспитывать человека – подавлять его Я, что недопустимо при современных свободах и общечеловеческих ценностях.

Один из помощников судьи наклонился, что-то шепнул. Судья кивнул.

Адвокат Кузнецова поднял руку:

– В речи прокурора заметна неточность. Как известно, воспитывают не только собак. В цирке воспитывают и слонов, и…

Вертинский поморщился, судья стукнул молоточком по медной наковальне.

– Уточнение принято. Просьба продолжать.

Вертинский поклонился.

– Спасибо, ваша честь. Продолжаю. Мы гордимся своими достижениями в освобождении человека от устаревших догм. Догмы сковывали его сущность, его подлинное Я. При всесилии догм все истинные чувства загонялись в узкие рамки пристойности… Причем, заметьте, всякий раз разной для каждой из эпох, что говорит лишь о том, что все это выдуманное! Всякий раз воспитывали по-другому, учили вести себя и держаться иначе, что говорит лишь о ложности…

Он остановился перевести дух, а по-моему, уже запутался в длинной фразе и не знал, как выкарабкаться из частокола деепричастных оборотов. Судья благосклонно кивнул, Вертинский откашлялся и продолжал звучным прокурорским голосом:

– А истина в том, что любое воспитание – ложно! И не случайно оно было поставлено вне закона. Взамен была усилена образовательная составляющая. Образование, образование, образование!.. Воспитанием, если еще можно употребить это оскорбительное слово, у нас в какой-то мере занимаются СМИ, причем ненавязчиво, ведь человек сам выбирает те или иные варианты, мнения экспертов, которые ему лично ближе, роднее, понятнее. Это уже не воспитание, а сознательный выбор тех или иных моделей поведения, которые общество в лице лучших профессионалов предлагает сразу несколько. Потому мы, посовещавшись со специалистами, приняли решении об иске о возмещении ущерба в размере пятисот тысяч двухсот семидесяти шести долларов в пользу пострадавшего.

Судья начал совещаться с присяжными, я глядел по сторонам, затем вдруг нахлынуло острое чувство нереальности происходящего, затем еще более острое ощущение, что со мной это все происходило, но вот только не могу вспомнить, где и когда сидел вот так, слышал все это, ведь повторяется до точности… И еще – острое, как укол, чувство, что мне надо торопиться. Очень торопиться, ибо часы уже пошли. На далеком таймере пошли отсчитываться секунды до… не знаю – взрыва? Столкновения с кометой? Экологической катастрофы?

Судья, не договорившись с присяжными, увел их в комнату для совещаний. Впрочем, сидели там недолго, секретарь объявила:

– Всем встать, суд идет.

Мы послушно встали, судья прокашлялся и объявил:

– Суд признает иск справедливым, но сумму иска находит несколько завышенной. Дело в том, что новые моральные ценности, что несет планете и человечеству благословенная империя Штатов, еще не проникли во все слои населения. Гражданин Кузнецов, как мы видим, является представителем старшего поколения, у которого телевизор принимает только две бесплатные телепрограммы для бедных слоев населения. Он практически лишен возможности следить за новостями и приобщаться к общечеловеческим ценностям. У него даже нет подключения к Интернету!..

Заседательница наклонилась, что-то жарко зашептала в ухо. Судья кивнул, продолжил:

– Суд обязывает удовлетворить иск гражданина Пригаршина в объеме ста долларов. Гражданину Кузнецову вынести порицание. Но, учитывая, что гражданин Кузнецов – пенсионер, не в состоянии будет выплатить штраф, то штраф будет возмещен из судейской казны, предусмотренной для подобных случаев.

Вторая заседательница пошептала судье на ухо, и он продолжил чуть повеселевшим голосом:

– Районным властям – усилить полную интернетизацию всех квартир в их районе!.. Неимущие и малоимущие должны быть подключены к Интернету за счет выделенных на этот случай бюджетных фондов. Все, заседание окончено!

Молоток с грохотом опустился на стол.

Вертинский подхватил меня под руку, мы двинулись к выходу. На полдороге к Вертинскому с другой стороны пристроился молодой упитанный мужчина, по всем признакам – юрист: лицо юриста, глаза юриста, а уж манеры так и вовсе адвоката.

– Иван Данилович, – сказал он хорошо поставленным, богатым на оттенки голосом адвоката, – а что вы посоветуете насчет давления садомазохистов? Ведь реабилитировав геев, мы просто обязаны сделать следующий шаг! Движение садомазохистов требует внести их в списки избирателей. В Центре они арендовали, а потом и выкупили большое здание, старинный особняк какого-то боярина, ставшего князем. Да, в районе Бульварного кольца! Задним числом насочиняли легенд, что он был тайным садомазохистом, в его имениях проводились оргии, после которых обезображенные окровавленные трупы вывозили на трех-четырех телегах… Брать или не брать это дело?

Вертинский сказал с ленивой усмешкой:

– Эдуард, признайтесь, вы уже приняли, я вас знаю!.. И взяли крупный аванс, вы начинаете всегда с этого. Какого совета ждете от меня?

Адвокат по имени Эдуард даже не смутился, сказал с наигранным возмущением:

– Я просто встал на сторону свободы! Не понимаю, откуда эта тупоумная страсть все запрещать и всему препятствовать?.. Точно так же совсем недавно велась кампания против зоофилии, а еще раньше – против педерастии!.. Но вот разрешили и… что? Да ничего не произошло. Ни небо не рухнуло, ни землетрясения не случилось, ни огненный дождь с небес… Все живут, как и жили. А эти садомазохисты… Если живут своим миром, своими увлечениями, то какое мне дело до их хобби? Термин «политкорректности» придуман не случайно. Слишком много в нашем обществе нетерпимости, зла, ксенофобии!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});