Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Странно. Есть кто-то, кому приходится работать в это время! Пожалуй, не стоит размышлять о таких вещах с таким количеством алкоголя в крови. Джон направился к постели и поддался ее невероятно манящему призыву.
Контейнеры всех цветов, казавшиеся издалека похожими на пестрые кубики, а вблизи – на исцарапанный измятый металлолом. Контейнерный кран, днем со скрипом выполнявший свою работу, а ночью покрывавшийся ржавчиной. Рельсы, усыпанные гравием дороги, древний пирс, выходивший в Гудзон и тщетно ожидавший грузовое судно.
Сьюзен Винтер пришла на место встречи на пятнадцать минут раньше, вышла на пирс, разглядывая игру света и тени среди небоскребов Манхэттена и размышляя, что можно сделать, имея восемьсот тысяч долларов в год. Когда пробило семь часов, она огляделась, мимолетно удивившись тому, что здесь поблизости может находиться кафе, но она была слишком восхищена мечтами о том, как скоро будут выглядеть ее счета, чтобы додумать эту мысль до конца.
Вернувшись обратно к контейнерам, она увидела, что между ними показался мужчина, и все снова стало так же, как тогда, когда она впервые согласилась зарабатывать деньги нарушением закона. На нем было то же самое темное пальто, что и тогда, и позднее, в последний раз – во время встречи перед Рокфеллеровским центром. Он двигался по-прежнему неуклюже, как будто страдал ревматизмом, лицо его тоже не стало красивее.
Очень знакомый. Она уже и имя его знала.
– Привет, Рэнди! – презрительно произнесла Сьюзен Винтер. – Мне жаль, что вам пришлось прийти сюда, когда за вами охотится весь мир. Но сегодня я договаривалась встретиться с вашим нанимателем.
– Я знаю, – заявил Рэндольф Бликер с омерзительной улыбкой. – Он дал мне поручение, касающееся вас.
И тут до Сьюзен с быстротой молнии дошло, что она одна, что она беззащитна. С анализом, касавшимся ее личных дел, ей никогда не везло. Она смотрела на Бликера и чувствовала, как глаза ее расширяются от ужаса.
На этот раз он достал из кармана не конверт с деньгами.
9
Солнце уже стояло высоко, когда они встретились на следующий день. Джованна накрыла для завтрака небольшой столик в библиотеке, в одной из немногих комнат, которая не производила жалкого впечатления после вечеринки. По всему первому этажу сновали люди из службы по устройству вечеринок, приводя все в порядок. Через открытые окна доносились голоса и звуки, сопровождавшие демонтаж каруселей и палаток на лужайке.
– Хорошо быть богатым, – сказал Джон.
– Без сомнения.
Альберто Вакки с усталым видом отпил эспрессо. У его брата Грегорио были красные глаза, он казался раздраженным и невыспавшимся. Лицо Эдуардо было опухшим, как будто он вообще не спал. Впрочем, бодрым он тоже не казался, он просто сидел и молча пил одну чашку кофе за другой.
И только padrone был свеж и полон жизни. Он, как обычно, рано лег спать, а сегодня уже успел прогуляться.
– Но моя задача, – продолжал Джон, рассматривая черную, как ночь, жидкость в чашке, – пожалуй, заключается в том, чтобы раздать все деньги бедным, не так ли?
Моментально воцарилась тишина. Как будто он сказал что-то невероятно неприятное.
Джон поднял голову и посмотрел в их широко раскрытые глаза.
– Ну, по крайней мере, я так понял. Деньги предназначены не для меня, я должен с их помощью что-то сделать, что-то изменить. Уменьшить нужду. Бедность. Что-то в этом роде.
Padrone закрыл глаза, медленно вздохнул, затем снова открыл.
– Это ваши деньги, Джон, – произнес он. – Они принадлежат вам. Безо всяких условий.
– Вы можете делать с ними все, что хотите, – добавил Альберто.
– Но ведь там было указание в завещании? Что я с помощью денег должен вернуть людям будущее или что-то подобное.
– Это не указание, – поправил его Кристофоро Вакки. – Это пророчество. Вы не должны – вы сделаете это. А это огромнейшая разница.
– И это означает, что я действительно могу все оставить себе, если захочу?
– Вы совершенно свободны. Можете оставить, можете раздать бедным – как хотите.
– Хотя, – вставил Грегорио с кислой учительской миной, – пожалуй, стоило бы спросить, кто это вообще такие – «бедные»?
Джон осознал, что все это время исходил из того, что все это не касается его на самом деле, не имеет отношения к нему как к личности, что он всего лишь заместитель, ширма, соломенная кукла для запланированного использования денег.
– Ну, – вяло произнес он, – люди, которые страдают от голода, – пожалуй, их ведь можно назвать бедными?
– Согласен. – Грегорио встал, подошел к одному из шкафов и вынул оттуда пухлый том, судя по названию, статистический альманах или что-то подобное. Уверенно полистал его.
– Это примерно… 1,3 миллиарда людей. Сколько же получит в таком случае каждый?
– Примерно… – В уме он это подсчитать не мог. У него всегда было плохо с устным счетом, а похмелье превращало это в непосильную задачу. Джон взял калькулятор, лежавший на столе, и принялся набирать.
– Триллион разделить на…
И остановился. У калькулятора, как и у большинства подобных предметов, был восьмизначный дисплей. А триллион – число тринадцатизначное. Иными словами, калькулятор был не способен вместить это число.
И 1,3 миллиарда тоже.
Джон озадаченно уставился на прибор. Корпус его был сделан из светлого пластика, кнопки – из черной резины, такой калькулятор можно купить повсюду в мире за пару долларов. Большинству людей такого калькулятора за глаза хватало для всего, что им нужно было подсчитать. Даже самому обычному миллиардеру его хватит. И у него не укладывалось в голове, что он оказался по другую сторону.
– Около 770 долларов, – заявил Грегорио, сделавший подсчет при помощи карандаша и бумаги. – 769 долларов и 23 цента, если быть точным, но, с одной стороны, у вас уже больше триллиона долларов, с другой – нужно принять во внимание расходы, которые возникнут при раздаче, так что считать точно просто бессмысленно.
Джон посмотрел на него, и ему показалось, что он ослышался.
– 770 долларов? На человека? – Это безумие. Просмотрел решение, пересчитал. Все правильно.
– Не очень-то и много, – заметил Грегорио. – Их проедят максимум за год, даже если продукты дешевы.
Неужели триллион долларов, больше денег, чем имелось до сих пор у кого бы то ни было, – это в конечном итоге так мало? У Джона закружилась голова. Нужно перестать думать об этом, по крайней мере пока что.
– Вы правы, – произнес он. – Видимо, это не такая уж хорошая идея.
Padrone протянул ему серебряную корзину с выпечкой.
– Если позволите дать совет, – слабо улыбнувшись, произнес он, – то не думайте пока о том, как избавиться от денег. Попробуйте для начала привыкнуть к тому, что они у вас есть.
«Лирджет»[21], зафрахтованный Эдуардо для поездки в Лондон, был выдержан в спокойных бледно-серых тонах. Сиденья были обтянуты кожей, каждому пассажиру полагались стереопроигрыватель на несколько дисков и легкие наушники, а милая стюардесса разливала кофе и прохладительные напитки. Они вылетели утром в половине десятого с частного аэропорта неподалеку от Флоренции, небольшого и неприметного, выглядевшего так, как, должно быть, выглядели аэропорты в старые добрые времена. Никаких очередей у стойки регистрации, никаких зазнаек среди наземного персонала, никаких залов ожидания: они просто вышли из автомобиля, пересекли посадочную площадку и подошли к машине, рядом с которой их приветствовали рукопожатием первый и второй пилоты. И когда все втроем – Джон, Эдуардо и Марко – удобно устроились, они взлетели, и никто и слова не сказал про кислородные маски и спасательные жилеты.
– Тебе нужны сшитые на заказ костюмы, – решил Эдуардо, – лучшие в мире.
Несмотря на фотографии, которые вот уже несколько недель печатали во всех газетах мира, никто не обратил на них внимания, когда они вышли на Сэвил-роу. Джон представлял себе улицу, где располагаются лучшие портные Лондона, несколько более впечатляющей. Грубая мостовая, пестрые фасады, с которых кое-где облетела краска, мешки с мусором на углах – из-за всего этого она была похожа на любую другую улицу в этой части Вестминстера. Однако же разнообразных флагов здесь реяло над тротуаром больше, чем где бы то ни было. Флаги Великобритании всех размеров, рекламные флаги расположенных здесь фирм – их было на несколько штук больше, чем угловатых мраморных колонн перед некоторыми фасадами.
Марко следовал за ними, соблюдая тактичное расстояние, пока они изучали витрины таких фирм, как «Генри Пул и Ко.», «Дживс и Хокс», «Дж. Деге и сыновья» или «Килгур, Френч и Стенбери», где на безголовых манекенах были представлены скромные костюмы скромных расцветок. Наконец они остановились перед фасадом, поблескивающим лиловым. Над большими окнами, за которыми виднелись столы со множеством рулонов ткани, красовались золотые буквы имен «Андерсон и Шеппард».
– Говорят, принц
- Душевный Покой. Том II - Валерий Лашманов - Прочая детская литература / Короткие любовные романы / Русская классическая проза
- В молчании - Анатолий Владимирович Рясов - Русская классическая проза
- Манипуляция - Юлия Рахматулина-Руденко - Детектив / Периодические издания / Русская классическая проза
- Царская чаша. Книга I - Феликс Лиевский - Историческая проза / Исторические любовные романы / Русская классическая проза
- Собрание сочинений. Дополнительный том. Лукреция Флориани. Мон-Ревеш - Жорж Санд - Русская классическая проза
- Поезд в небо - Мария Можина - Русская классическая проза
- Землетрясение - Александр Амфитеатров - Русская классическая проза
- Суббота Воскресенского - Наталья Литтера - Русская классическая проза
- Versus. Без страха - Том Черсон - Русская классическая проза / Современные любовные романы
- Рифмовщик - Влад Стифин - Русская классическая проза