Экономическая теория. Часть 2. Законы развития общественного производства - Юрий Чуньков

При вдумчивом анализе аргументов авторов таких теорий первоначально возникают ощущения анекдотичности ситуации, как это происходит при анализе предложений маржиналистов измерять ценность благ «утилями». В самом деле, разве можно серьёзно вести речь о воздержании от практического потребления вещественного капитала в виде зданий, машин, оборудования, сырья и электроэнергии со стороны собственников? Если же подразумевается, что капиталист мог бы перевести свой капитал в предметы потребления и роскоши, то в современных условиях капиталы достигли таких величин, что сделать это уже невозможно. Каким образом, например, «воздерживается» от потребления российский финансовый олигарх Дерепаска, накопивший к 2008 г. капитал в объёме 30 млрд долларов?

Теория «воздержания» возникла на заре становления капитализма, когда ремесленники, накапливая капитал, могли его «промотать». Воздержание от потребления в этих условиях имело смысл, так как ускоряло процесс накопления производительного капитала. В малой толике «воздержание» приобретает экономический смысл для малого бизнеса и в современных условиях. Некоторые российские предприниматели «прожигают» свои капиталы в казино на Канарских островах или в Таиланде с жрицами любви. Но эти явления не формируют экономических закономерностей. Они – исключение и попадают в разряд случайностей. Поэтому проповедь теории «воздержания» напоминает заклинания шаманов.

Увязка «воздержания» с лагом времени, как это делают многие современные авторы, и аргументация получения большей прибыли в будущем времени за счёт ограничения потребления капитала в настоящем, так же ничего не проясняет. В этом случае происходит перераспределение дохода в пространстве и во времени, но остаётся не названным истинный источник, создающий весь объём прибавочной стоимости.

Больший доход в будущем времени может быть получен за счёт более совершенных средств производства, более высокой квалификации работников и более совершенной организации труда. Разницу между объёмами прибыли ложно выдавать за «эффект» только от вещественного капитал и «воздержания» от его немедленного потребления. Причин более высокого дохода в будущем времени может быть много и они не могут быть только заслугой капитала. Например, воздержание от немедленного потребления капитала в сельском хозяйстве, при лесозаготовках и вылове рыбы даст несомненный эффект в большем объёме зерна и мяса, древесины и рыбы. Но капитал тут будет не причём. Многое за него сделает природа. Если вылавливать рыбу, убирать урожай, выращивать животных и заготавливать древесину будут наёмные работники, то и капиталист может оказаться не нужным. Такова практика. Учёные, навязавшие человечеству демагогическую дискуссию о «воздержании», должны воспринимать реальность жизни, а не впадать в научную прострацию.

Теории «риска» и «неопределённости»

Содержание подобных теорий по замыслу неоклассиков заключается в том, что капиталист, работая в условиях конкуренции и неопределенной экономической ситуации, постоянно рискует собственностью и потому должен получать за это компенсацию в виде дохода.

На констатации этого вывода мы предлагаем читателям временно остановиться и попытаться проанализировать следующую логическую схему. Допустим, что капиталист рискует собственностью и за это получает доход. Но каково происхождение добавленной стоимости? Где её источник? Кто производит дополнительный доход? Авторы теорий риска не только не дают ответов на эти вопросы, но даже не задаются ими. В результате указанные теории становятся бессодержательными и напоминают идеологические лозунги. Задача экономической теории заключена в исследовании реального экономического процесса воспроизводства доходов в обществе и путей их увеличения.

«Неопределённость» и «риск» сами по себе не могут создавать товары и приносить доходы, как и удовлетворение потребностей покупателей само по себе не создаёт ценностей. Явления, имеющие место в условиях жесточайшей капиталистической конкуренции, влияют только на перераспределение доходов между капиталистами, а не на их воспроизводство. Попытки неоклассиков описать конкретный механизм образования дохода сводятся к анализу разницы цен на товары и услуги. Конечно, неопределённость экономической ситуации влияет на цены и в конечном итоге на величину дохода каждого конкретного капиталиста. Но эти обстоятельства никак не влияют на процесс создания стоимости и добавленной стоимости в обществе в целом.

В опровержении сделанных выводов могут последовать возражения с примерами того, что предприниматели вообще могут не получать доходов, и что этот «риск» необходимо чем-то компенсировать. Действительно, в капиталистическом обществе такие варианты бывают относительно часто. Однако закономерностью постоянно развивающегося человечества на планете Земля является всеобщий закон постоянного роста объёмов производства материальных и духовных благ. Применительно к владельцам капитала это означает, что им гарантирована прибыль как закономерность общественного производства. Если капиталисты её не получают, то это означает, что они не руководствуются в хозяйственной практике объективными экономическими законами.

Авторы теорий «риска» не исследуют реальные способы воспроизводства доходов, а настаивают на определённой величине «дани» владельцам капитала с позиций субъективной ценности. Они пытаются выбить «слезу жалости» к капиталисту и предлагают обществу заплатить ему цену в виде дохода за якобы проявленный героизм при использовании капитала, созданного самим же обществом.

Теории «трудового дохода» и «оплаты услуг» капитала

Таких теорий не одна и не две, а больше. Их содержание сводится к тому, что добавленная стоимость рассматривается как доход на особый ресурс – предпринимательскую способность владельцев капитала. Прибыль при этом рассматривается как оплата предпринимательской деятельности, как вознаграждение за участие капиталиста в организации производства, как плата за предоставление «услуг» обществу со стороны капитала и даже как компенсация за сдачу в «аренду» капитала. Возникло своеобразное основание для «творчества» неоклассических авторов – кто больше придумает подобных теорий. Однако начало таким теориям положили не неоклассики, а представитель классической политической экономии Джон Стюарт Милль, который наряду с констатацией факта, что источником стоимости и прибавочной стоимости является труд наёмных рабочих, утверждал, что прибыль на капитал выступает в качестве трудового дохода предпринимателя.

Неолиберал Фрэнк Х. Найт (США, 1885–1972) в своей работе, провозглашённой в США шедевром (Risk, Uncertainty and Profit, London School of Economics, 1921), соединил теорию Милля с предыдущими теориями «неопределённости» и «риска». Он доказывал, что прибыль – не просто доход за управленческие услуги капиталистов, а и плата за их умение предвидеть перемены в экономике и рисковать в условиях конкуренции и неопределённости.

С этого момента атмосфера неопределённости сформировалась не только в капиталистической экономике, но и в неоклассической теории. Всё смешалось в этой науке. Сейчас в ней можно найти объяснение добавленной стоимости и дохода на любой вкус. А ведь истинный источник всех форм богатства всего один – человеческий труд.

Вместе с тем в теориях трудового или предпринимательского дохода, очищенных от Ф. Найта, есть рациональное зерно, заслуживающее серьёзного обсуждения. «Зерно» заключается в том, что авторы этих теорий продолжают линию классиков английской политической экономии и не без основания утверждают, что всякий человеческий труд должен приносить доход. Предприниматели, владеющие капиталами и принимающие активное участие в организации производства и реализации товаров, имеют все основания на доход, т. е. на возмещение затрат своей рабочей силы. Своим живым трудом они принимают участие в создании стоимости и потребительной стоимости товаров. Ортодоксальные марксисты признают создающим стоимость только труд наёмных рабочих. Но они невнимательны к «Капиталу» К. Маркса. Труд по организации производства он относил к производительному труду. Само по собой разумеется, что буржуа, пребывающие в праздности и не участвующие в управлении производством, теряют все экономические основания на доход и превращаются в праздный класс.

Вместе с тем сторонникам теорий предпринимательского дохода не следует упускать из виду экономическую обоснованность дохода, получаемого капиталистами. Величина дохода капиталиста должна вращаться вокруг общественно-необходимых затрат труда в сфере управленческого труда. По этой проблеме проведено много научных исследований по величине затрат труда, по нормо-часам, уровню квалификации управленцев и об уровне их оплаты. Более того, тенденции в затратах управленческого труда и его оплате тщательно фиксируются в статистике многих стран и ООН. В Европе разрыв в доходах управленческого персонала колеблется в пределах 1–7, за исключением Швеции, где эти пределы составляют 1–3,5. В США и Японии колебания измеряются цифрами 1–10, в КНР они очерчиваются рамками 1–7. В советской экономике разрыв характеризовался соотношением 1–7.