Бассейн с крокодилами - Дарья Донцова

В пустом полутемном холле валялась в углу разодранная и окровавленная желтая курточка. Я подошла к одежонке, и слезы покатились у меня из глаз. Господи, что же случилось? Бедный мой Бандюшка, ласковый мальчик, обожающий блинчики и боящийся кошек!

Тут за дверью послышалось характерное поскуливание. Сначала тоненькое «и-и-и», потом басовитое «у-у-у». Так Бандюша просился с прогулки в дом… Вот, пожалуйста, глюки пошли…

Я наклонилась к куртке, но с улицы донеслось вполне материальное царапанье и нервное «гав-гав-гав»… Ничего не понимая, я приоткрыла дверь и увидела… Банди. Пит улыбался во всю пасть, тонкий длинный хвост мел по крыльцу, поднимая фонтанчики грязи.

– Гав! – радостно повторял он. – Гав!

Крик, вырвавшийся у меня из горла, был настолько ужасен, что в холл кубарем скатились все.

– Что?! – проорал Кеша, подскакивая ко мне. – Что?

Не в силах произнести ни слова, я ткнула пальцем в дверь и вновь издала вопль раненого бизона.

Аркадий взял шоковую дубинку, рывком открыл дверь… Замерзший Банди влетел в холл и принялся отряхиваться, разбрызгивая во все стороны мелкие холодные капли…

– А-а-а! – завизжала Ольга и опрометью кинулась вверх по лестнице.

– Привидение! – взвыла Маня. – Кыш, чур меня, отче наш, изыди, сатана!

– Этого не может быть. Просто невероятно! – прошептала потрясенная Нюся.

Я была с ней солидарна. Оксана и Кеша молча в ужасе уставились на весело прыгающего пса. Первым от шока опомнился Денька. Мальчишка подскочил к питу и попытался ухватить его за ошейник, но тут же отдернул ставшую красной руку. Через секунду Дениска схватил Банди за хвост и втащил абсолютно не сопротивляющееся животное в чуланчик, где хранились ведра, тряпки и пылесос. Собака обиженно зарыдала. Обычно запихивали туда за какие-нибудь провинности, но сегодня пит не чуял за собой вины.

– Что с рукой? – кинулась Оксана к мальчику.

– Ничего, – медленно произнес наш ветеринар, разглядывая пальцы, – у Банди на шее свежий кровоточащий след…

– Пришили голову! – ахнула Маня.

– Ага, – буркнул Деня, – и отпустили домой: беги, парень, здоров.

– Ладно глупости нести, – отрезал Кеша, хватаясь за телефон. – Я лично видел труп, там просто не было головы, сплошное месиво.

Банди взвыл в чуланчике.

Кеша взволнованно заорал в трубку:

– Алло, лаборатория? Вам сегодня привезли пита…

Мы молча слушали разговор. Ольга стояла на площадке второго этажа и рыдала в голос, как плакальщица на мусульманских похоронах.

– Хорошо, хорошо, хорошо, – повторял Аркадий.

Потом быстро записал что-то на бумажке и повесил трубку.

– Ну? – закричали все.

– Привезенный пит после анализов кремирован, – пояснил сын.

– Наверное, он ожил, – пробормотала Маня, – как птица Феникс.

– Дежурный очень удивился моим расспросам, – продолжал Аркашка, – сказал, что по ночам, как правило, ведут прием только в экстренных случаях, оказывают скорую ветеринарную помощь. Но все же поглядел в журнал и сказал: труп питбуля, окрас черный, возраст около двух лет, клеймо на животе ОК-742, уничтожен в 20.00. Справку могут дать завтра, вернее – сегодня, с девяти.

– Банди старше! – завопила Маня.

– У нас нет клейма! – одновременно с ней выкрикнула Ольга и кинулась вниз. – Бандюшик, выходи…

Ничего не понимающий пес кинулся к хозяевам. Мы принялись, рыдая, осматривать и целовать его.

– Знаете что… – пробормотала Оксана. – Я, конечно, не судмедэксперт, но похоже, что его держали где-то на привязи, а пит поднапрягся и разорвал ошейник. Скорее всего посадили на кожаную удавку. Отсюда и кровавый след на шее…

Очень похоже на правду. Только мы знаем, что Банди терпеть не может, когда его привязывают, и запросто разрывает путы. Поэтому в случае необходимости мы надеваем на него железный «воротник».

– Значит, на тебя кинулся не Банди, – протянула Маня, – а чужой пит! Как такое возможно?

Все потрясенно молчали. В полной тишине Ольга вновь зарыдала.

– Думается, могло быть так… – тихо сказала Оксана. – Все питы на первый взгляд похожи. Наверное, другой хозяин привязал там еще одного, точь-в-точь такого же пса. Потом спутал и взял нашего. Бандюша, дурачок, пошел, а тот остался. И когда Ольга принялась отвязывать его, пес, естественно, озверел. Может, его специально злобили, питов-то для охраны заводят… Только нам выродок попался – тюфяк, а не собачка!

– Да-да, – радостно закивали все, – именно так и произошло…

– Во всяком случае, – резюмировал Кешка, – есть клеймо, и следует установить владельца. Мать, ты обожаешь детективные истории, вот и займись этим!

Все разбрелись по комнатам, я же пошла на кухню заварить кофе. Версия Оксаны хромала со всех сторон. Ни один собачник не привяжет своего пита возле чужого. Две бойцовые псины могут запросто передраться в отсутствие хозяев. И потом, кем надо быть, чтобы спутать свою собаку с чужой? Хотя Зайка наклонилась же к чужому питбулю… Правда, она ожидала увидеть на этом месте Банди, была уверена, что это он, а питы и впрямь на первый взгляд безумно похожи… Вот на второй не очень… Но других объяснений происшедшему просто невозможно подыскать. Ладно, будем считать, что на Зайкином пути попался дебил, к тому же полуслепой и глухой, так как первое, что делает хозяин, подходя к привязанной собаке, – произносит ее кличку… Более чем странное происшествие, которое, к счастью, для нас хорошо закончилось.

Утром Банди окружили невероятной заботой и лаской. Маруся завалила диван пледами и подушками. Дениска обработал рану на шее, потом пита осторожно водрузили на приготовленное ложе. Зайка принялась потчевать воскресшего из небытия сливочным мороженым. Банди жмурился от восторга и вытирал довольную морду о чехол. Еще вчера за такое поведение он тут же заработал бы пару подзатыльников. Но сейчас все умилялись, глядя на липкие капли, покрывающие мебель. Оставив детей восторгаться здоровым аппетитом пса, я пошла в кабинет и позвонила в клуб собаководства.

Как и предполагал Кешка, дело не стоило выеденного яйца. Милая женщина тут же сообщила, что кобель, имеющий татуировку ОК-742, носит кличку Самсон и принадлежит Ежовой Анастасии Михайловне. Тут же дали ее адрес и телефон. Трубку сняла молодая женщина. Слегка запыхавшись, она сказала:

– Слушаю.

– Питбуль Самсон вам принадлежит?

Анастасия Михайловна настороженно ответила:

– Если покусал кого, я не виновата. Собака продана.

– Давно?

– Вчера.

– Кто купил?

– Почему я должна отвечать на ваши дурацкие вопросы? – вскипела баба.

– Можно я подъеду?

– Только до трех, – отрезала тетка и бросила трубку.

Пришлось спешно собираться в путь на Нововыхинскую улицу. Сегодня ради разнообразия выглянуло мутноватое зимнее солнце, снежок прекратился, и, если не обращать внимания на мерзкую грязь под ногами, погода радовала.

Анастасия Михайловна оказалась молодой и очень хорошенькой. Девочка-статуэтка с длинными ножками и точеной фигуркой. Квартира выглядела уютно, но как-то пустовато, словно из апартаментов вынесли часть мебели.

– Что случилось? – поинтересовалась она и добавила: – Кобель продан, назад не возьму.

– Самсона застрелили вчера возле магазина «Марквет».

Но Настя совершенно не расстроилась.

– Туда ему и дорога, – заявила бывшая хозяйка. – А я тут при чем?

– Самсон напал на мою невестку и чуть ее не загрыз.

– Ну и дела! – вздохнула бывшая хозяйка пса. – Только никакой компенсации я вам платить не стану. Сами пса купили, я предупреждала. Видели же!

Она задрала широкую брючину и продемонстрировала большой след от укуса.

– На меня бросаться начал, просто жуть!

– Как такое получилось? – осторожно принялась я разведывать обстановку.

Но Настя ничего не скрывала и абсолютно откровенно рассказала историю пса. Самсона завел муж, исключительно для охраны. Настин супруг Николай зарабатывал на жизнь угоном автомобилей и постоянно боялся ареста. Пита Коля кормил только сам, не разрешая жене приближаться к щенку.

– У собаки должен быть только один хозяин, – объяснял муж.

Потом отдал животное дрессировщику, и через полгода по комнатам бродило тихое существо, абсолютно подчиненное Николаю.

– Я его боялась, – делилась девушка. – Колька уйдет на работу, а Самсон так нехорошо смотрит, будто злобно ухмыляется.

Потом Николая арестовали и отвезли в СИЗО. Настя осталась с собакой. Первые три дня пит не прикасался к еде и гадил возле входной двери. Девушка просто не могла натянуть на него ошейник. Наконец он смирился и принял пищу из чужих рук, затем разрешил вывести себя на прогулку. Настю он абсолютно не слушался и таскал ее за собой на поводке. Хрупкая хозяйка цеплялась за фонарные столбы и взывала:

– Фу! Стой! Кому говорю!

Но великолепно понимающий все команды пит упорно мчался вперед. После ареста Коли у Насти стало плохо с деньгами, и из рациона Самсона исчезло обожаемое им мясо. Пит брезгливо жевал геркулес и исподлобья поглядывал на девушку.