Планета героев - Сергей Шведов

– Налево! – крикнул кто-то, и я не сразу понял, что это голос Алекса.

Мы побежали налево, в невесть откуда подвернувшийся проход. Стены вокруг дрожали, словно кисельные, вой за нашими спинами нарастал одновременно дикой и жалобной нотой.

А потом там, позади, все полыхнуло огнем. Горящие камни посыпались на наши головы. Ну не совсем на головы – падали они рядом, и земля гудела, содрогаясь от ударов каменного дождя. По-моему, горел и лес. Хотя непонятно было, откуда он взялся? Или мы уже покинули замок? Честно говоря, от всех этих событий, а главное – от быстрого бега, я плохо соображал. Уставшие ноги мешали голове думать.

Немного очухался я только тогда, когда мы вырвались из огненных объятий горящего леса и рухнули на траву, чтобы отдышаться.

– Вот это фейерверк! – сказал Ник (ему бы все хаханьки).

Я поднял голову и оглянулся назад: замка не было, а на том месте, где он еще недавно горделиво возвышался, бушевало море огня, над которым висела черная непроглядная туча.

– Ты бы отпустил руку дамы своего сердца, а то, чего доброго, ее рука так и останется синей.

Дарьину руку я, конечно, не выпустил, но хватку ослабил. Она вздохнула глубоко и открыла глаза. Наверное, так и бежала за мной все это время с закрытыми глазами. В общем, и правильно делала – зачем смотреть на гадость?

– Уже все? – спросила она испуганно.

– Все,– сказал я и притянул ее к себе.

– Ой, Вик,– заплакала она,– ты так дрался!

И задрожала в моих объятиях. А я сам не заметил, как у меня слезы из глаз потекли. Дарью было жалко, которая натерпелась страха, а еще было жалко Баярда – такого коня у меня больше не будет. Кто скажет, что Герою плакать не пристало, тот никогда друзей не имел, а значит, и не терял их. Баярд был настоящим другом. С раннего детства он всегда находился рядом со мной, и вот теперь его нет. Погиб он, защищая меня, вернее, Дарью, хотя это одно и то же.

– Вик молодец,– сказал Алекс,– хорошо дрался. А Баярда жалко.

– Хороший был конь,– подтвердил Ник.– Конь Героя.

– А вы теперь Герои? – спросила Дарья.

– Вне всякого сомнения! – заявил Ник.– Такую махину Зла завалили! Кому, кроме Героев, такое под силу?

– И драконов убивать не надо?

– Обошлись без драконов,– подтвердил Алекс.

Дарья вздохнула с облегчением, потому что если ко всему, что уже было, добавить еще и дракона, то это будет слишком.

– А почему замок загорелся? – спросил я.

– Алекс вторую колонну своей стрелой подсек, и все рухнуло к черту в зубы.

Тут я вспомнил, что Ник все время кричал: стрела, Алекс, стрела! Сообразительный у меня брат – особенно когда его прижмет крепко. А я-то думал, что Алекс свою стрелу давно уже запустил – на радость какой-нибудь красавице!

– С вами запустишь,– вздохнул Алекс.– Говорил же: вместе идти надо!

– А как вы теперь? – испугалась Дарья.– И не женитесь, наверное?

– Стрела – это пережитки,– усмехнулся Ник.– Обойдемся.

– И ничего не пережитки! – покраснела Дарья и на меня покосилась.

Ник с Алексом засмеялись. Развеселились! Ничего смешного, между прочим, моя жена не сказала!

– Любовь,– закатил глаза к небесам Ник,– это то, что в сердце, а стрела – только повод для знакомства.

– Пусть и не совсем так,– усмехнулся Алекс,– но, в общем, Ник прав: обойдемся.

– А как мы на Землю вернемся? – забеспокоилась Дарья.– Все же сгорело.

– Мы на Земле,– отозвался Алекс.– Взгляни на зве-зды.

– Тогда пошли домой,– заторопилась Дарья.– Нечего рассиживаться.

Вот так эта история и закончилась. Дарьины родители охали и ахали, слушая нас, а потом мама и вовсе отказалась Дарью со мной отпускать. Еле-еле мы ее уговорили, пообещав, что будем наведываться. В конце концов планета Парра – не так уж далеко, а то что время у нас не всегда совпадает, по-моему, ерунда – лишь бы сердца в унисон бились.

Хочу сказать землянам на прощание: мы всегда готовы помочь в борьбе со Злом, но вам тоже следует подумать, как жить. Для начала – в собственную душу загляните: не угнездилось ли там Зло?.. Вселенная у нас с вами одна, ее сообща оберегать надо. Так что думайте, земляне, думайте. А главное – любите! Любовь и дружба всегда побеждают Зло!

Часть вторая

НИК С ПЛАНЕТЫ ГЕРОЕВ, ИЛИ ОШИБКА РЕЗИДЕНТА

Я так и знал, что вся эта история добром для меня не кончится. И толкнул же меня Сагкх под руку, когда я вздумал запустить свою стрелу на планету Земля? Кстати, вы знаете, кто такой Сагкх? Ваше счастье, если не знаете. Впрочем, что взять с человека, выросшего в захолустье Вселенной!

И надо же такому случиться, что, когда мы гробанули генератор Зла, стрела Алекса вернулась на планету Парра, а моя где-то затерялась.

Нет, звание Героя мне дали. Высший Совет Светлого круга расценил наше деяние как подвиг. Однако эти старые перечницы – я имею в виду членов Совета – усмотрели в пропаже стрелы некую закономерность, а возможно, даже чью-то волю – разумеется, злую. И мне эта оговорка дорого обошлась.

Алекс отправился на Арлакору – в самую гущу событий, разворачивавшихся на границе Светлого круга, Вик с Дашкой остались делать детей на Парре, а я волею родного отца, короля Алекса, был сослан – иного слова не подберу – резидентом на Землю! Разумеется, Ма была в восторге от такого решения. Еще бы: во-первых, очень далеко от баронессы Крэг и ее придурка мужа, отчего-то заимевшего на меня зуб, во-вторых, Земля – место тихое и безопасное, а доставшаяся мне должность резидента и вовсе пенсионная.

Когда я перед отправкой на Землю ознакомился с бесчисленными инструкциями, то, прямо скажу, за голову схватился. Ну ничего нельзя! Нельзя влиять на ход истории, нельзя вмешиваться во внутренние дела, нельзя участвовать в межплеменных войнах... Какой-то дебильный бюрократ в горячке, видимо, написал, что драться тоже нельзя, не говоря уж о любовных приключениях. Однако наверху решили, что это слишком, и два последних пункта, на мое счастье, лет триста назад отменили.

До моего назначения обязанности резидента на планете Земля исполнял тихий сиринец Аббудала Ках. Ну, сиринцев вы знаете. Море ума и изворотливости – при достаточно скромных бойцовских качествах. Я говорю им это не в укор. Когда возникает крайняя необходимость, сиринцы способны явить Вселенной образцы истинного мужества. А в остальном они предпочитают полагаться на разум, а не на кулак. Возможно, все дело в росте, ибо сиринцы статями не блещут, а, возможно, это мы, паррийцы, слишком уж неугомонны в своем желании не только познать мир, но и непременно разбить себе при этом лоб!

Пока престарелый Аббудала Ках подробно и занудно знакомил меня с политической ситуацией на планете, я уныло разглядывал стены. Поразительное убожество! И какой придурок придумал строить дома из железобетона, когда вокруг столько воистину прекрасных естественных и искусственных материалов?!

– И ничего из ряда вон выходящего? – не выдержал я пытки.– Набег пщаков, прорыв крокеров? Местная нечисть, наконец?

– Я, разумеется, наслышан о ваших подвигах, принц Ник,– сухо отозвался Аббудала Ках.– Должен сказать, что я докладывал Высшему Совету о возросшей активности темных сил на Земле, однако мою информацию посчитали заурядной и не придали ей значения.

– Высший Совет уже признал свою ошибку,– утешил я сиринца.– А ваши заслуги перед Светлым кругом оценены. Вы награждены орденом Звезды. Кроме того, вам присвоено звание магистра.

Сиринец клюнул длинным острым носом в стол, уводя глаза к паркетному полу, так что я не сумел определить, обрадован он наградами или огорчен непоследовательностью действий Высшего Совета, который долгое время игнорировал донесения своего земного резидента, а когда гром грянул, то поспешил осыпать его милостями. Я Аббудале Каху сочувствовал: обидно, когда твои неустанные труды пропадают даром, а вся слава достается безумным мальчишкам, которые совершенно случайно свалились на голову плетущим черные сети заговорщикам, и так удачно свалились, что несокрушимая на вид твердыня Зла рухнула как карточный домик! Насколько я знаю сиринцев с их дотошностью и умением проводить многоходовые комбинации, Аббудала Ках был на меня очень сердит, возможно, даже зол. В свое оправдание я мог только сказать, что все получилось случайно, но Аббудала Ках знал это и без меня.

– Высший Совет полагает, что метастазы Зла еще остались на Земле,– сказал я бывшему резиденту в утешение.

– Ах полагают! – усмехнулся сиринец.– Думаю, они правы в своих предположениях.

При этом Аббудала Ках глянул на меня с иронией. Он, разумеется, считал, что сидящий перед ним наглый молкосос, присланный сюда по протекции папы-короля, не справится с тонкой, можно сказать ювелирной, работой, требующей как знания местных реалий, так и владения приемами белой магии. Надо признать, что в белой магии сиринцы куда более сведущи, чем паррийцы. Я редко признаю чье-либо превосходство, но в данном случае – это общеизвестно.