Полудемон. Счастье короля - Галина Гончарова

— Иди с миром. Да примет твою душу Прекрасная Госпожа.

Этого оказывается достаточно. Призрак развеивается струйкой темного дыма, отправляясь на перерождение, а я касаюсь двери. Она заперта, но разве это может быть преградой для полудемона? Особенно, если есть отмычки? Откуда? После моих прогулок по ночной столице вообще остается масса приятных сувениров. Несколько движений хитро изогнутой железки в замке — и я вступаю внутрь.

Чудесно!

Это действительно королевская спальня, и король спит в своей кровати. Правда, рядом с ним отдыхает фаворитка — или кто там, но это уже издержки производства.

В конце концов, у меня две руки. Две пары когтей.

Одна вонзается в горло королю, чтобы не смог крикнуть, вторая — его женщине. Будить и сообщать за что они умирают?

Вот еще не хватало! Я пришел не морали читать.

Жестоко?

А подсовывать мне свою дочурку, зная, что жить мне до первого ребенка — оно как? Добрее? Справедливее? Порядочнее, хотя бы?

На столике у кровати лежит королевский венец. Задумчиво кручу его на пальце. Забрать?

Нет. Противно.

И я тихо покидаю спальню, оставляя за собой два остывающих трупа. Найти обратную дорогу несложно, благо, тревога пока еще не поднялась. Мне повезло.

Но все равно я стараюсь не проходить мимо убитых мной солдат. Делаю на один поворот больше и выхожу в чьих‑то покоях. Пустых покоях, что приятно.

Дальше все несложно. В окно — и в парк. Где там Иннис?

* * *

Иннис развлекается от души.

Она танцует с бароном, потом еще с кем‑то, и еще… Алекс куда‑то делся, впрочем, она не сомневается, что ее личный демон рядом — и это дарит ощущение безопасности. И похоже, что один бокал вина оказывается лишним, потому что когда барон, кружа ее в танце, проходит чуть поодаль от освещенной аллеи, она не слишком тревожится, а просто предлагает пойти обратно.

Мирон соглашается, они делают пару поворотов и оказываются возле тихой беседки, в которую барон немедля и увлекает девушку.

— Вы что делаете, Мирон? — удивляется Иннис.

Долго гадать ей не приходится. Девушку опускают на скамейку и барон располагается у ее ног, так, что встать и выйти она бы попросту не смогла.

— Иннис, милая, я делаю вам предложение. Выходите за меня замуж?

Иннис хлопает длинными ресницами.

— Но мы же друг друга совсем не знаем?!

— Напротив, я знаю о вас все необходимое. Вы — Иннис, графиня Андаго. Ваш отец — Сидон Андаго. Мать умерла несколько лет назад. Отец ваш, кстати, вчера приехал во дворец.

— Что?!

— Умоляет короля вернуть домой его дочь. Тихо, без шума, жених с ним… некий…

— Рифар Моралес?!

Иннис медленно трезвеет от бешенства.

— Именно, моя дорогая. Так что для вас единственный выход — это срочно выйти замуж. И я вам вполне подхожу. Пока есть возможность выбора. Пока ваш отец не осведомлен о вашем месте жительства.

Иннис смотрит на него, словно впервые видя. А ведь… тот же Сидон Андаго? Только чуть более наглый… хотя каким еще был ее отец в молодости?

— Вы меня не любите, Мирон.

— Почему же? Люблю…

— Вы просто хотите воспользоваться ситуацией. Я выйду за вас замуж, вы получите титул, а я… со мной будет, как с мамой, да?!

— Не понимаю, о чем вы. Так как, Иннис, вы говорите да сейчас?

— Нет.

Мирон зло усмехается.

— Я так и думал. Это твой кузен, да?

— Ч‑то?!!

— Алекс!? Я вижу, как ты на него смотришь, дрянь! Думаешь, никто не замечает?! Мне голову кружишь, а его хочешь?

— Вы с ума сошли, Мирон!?

Больше Иннис ничего не успевает сказать. Сильные руки стискивают ее, обвивают, словно стальными кольцами, мужское тело наваливается, в ноздри бьет запах вина и пота…

Иннис беспомощно бьется в сильных руках, извивается, пытаясь высвободиться, но силы все больше оставляют ее. К тому же, ей нельзя поднимать шум. Если ее обнаружат… где же Алекс!?

Ах, почему она так слаба!? Сейчас бы отшвырнуть негодяя ураганом, ударить всей силой…

На миг она притворяется, обмякает в руках насильника, рвущего платье, делает вид, что потеряла сознание, но тот не поддается на уловку.

Или…

Внезапно тело негодяя словно бы обмякает на ней. Иннис принимается извиваться с удвоенной силой, стремясь освободиться от мерзавца, но тут тушу просто стаскивают с нее.

— Ты в порядке?

Над Иннис склоняется высокая блондинка в алом платье.

— Д — да, — девушку принимается бить крупная дрожь. — Он не успел…

Блондинка усмехается.

— Это хорошо. Ты можешь идти?

— Да…

— Тогда уходи отсюда.

Иннис кое‑как поднимается на ноги. Те откровенно подгибаются, но… плевать! Понадобится — она на руках поползет! Лишь бы уйти отсюда.

— А вы?

— Я ненадолго останусь. Уходи.

Иннис послушно выходит из беседки, стягивая платье на груди. Соображения хватает ровно на то, чтобы не являться в таком виде к людям. Ноги подкашиваются.

Сейчас, она просто присядет на минутку на траву… но даже это ей не удается, от отвращения девушку начинает рвать — и именно так, под кустом, ее находит Алекс.

Скорчившуюся, дрожащую, в разорванном платье и с синяками, склонившуюся над озерцом дурно пахнущей желчи и вытирающую лицо синим шарфом. Красавица, да и только.

* * *

Если бы не мой дар, я бы Иннис искал долго. А нашел — в дальнем углу сада.

И в каком виде!

Тьма и демоны!

Платье порвано на груди, шарф куда‑то делся, девушку мучительно тошнит, на руках синяки, на шее тоже… та — ак… и что тут произошло?

Хотя… чего гадать? Видел я такие виды. Поднимаю девушку на руки и осторожно вытираю ей лицо. Она вся дрожит и прижимается ко мне что есть сил.

— Мирон?!

— Да…

Убью! Потом подниму и опять убью! Изничтожу с — суку!

— Где он?

— Там. В беседке. Она сказала мне уходить…

Кто — она меня не волнует. Вместо этого я решительными шагами направляюсь в беседку.

— Алекс! Не надо!

Сейчас меня и боевой демон не остановил бы, не то, что слова Иннис. Насилие для женщины — всегда шок. Но это отлично излечимо, надо просто сразу же добраться до насильника. А остальное зависит от богатства фантазии и наличия времени. Поверьте, ничто так не возвращает человеку присутствия духа, как зрелище врага, которому обломали рога и оборвали копыта.

В беседке же…

На скамейке валяется труп мужчины, весьма знакомого мужчины. Выпитого досуха.

Иннис прижимается лицом к моему плечу, чтобы не видеть. Я внимательно оглядываю Мирона. М — да, работа то ли вампира, то ли суккуба — мужчина высушен, словно мумия. Выпиты как кровь, так и жизненные силы.