Факультет Романтики. Ромфак (СИ) - Кира Тигрис

Боевом факультете были отважные всадники драконов, ликвидаторы демонов и победители всевозможных турниров. Солдат в Светлом легионе было много, однако, не так много, как троллей на Факультете Босых.

И, наконец, самым важным и малочисленным факультетом академии был непосредственно Факультет Магов — это были потомки правителей и судей, в чьих жилах текла благородная кровь, очень часто с примесью золотой королевской. Да-да у чистокровных белых магов действительно по жилам текло «жидкое золото», а у темных магов, соответственно, кровь была словно нефть, иссиня-черного цвета. Правителям принадлежали белоснежные, словно сотканные из солнечных лучей, мантии. От того, что маги практически не имели возраста, бесконечно продлевая его до бессмертия, они обычно носили причудливые, но довольно старомодные костюмы и платья, своим внешним видом и манерами напоминая графов и графинь, сбежавших с балов из дворцов Эпохи Возрождения, а то и раньше.

Если тролли передвигались группами, легионеры строем или подвое, то маги же — целой делегацией, включая прислугу и домашних питомцев.

Я все это должна была помнить с прошлого раза, когда я так же случайно не по своей воле оказалась в Зазеркалье. Однако, после роковой аварии с мотоциклистами, вся информация напрочь исчезла из моей головы. Я нахмурилась, отчаянно пытаясь вспомнить. Однако, прошлое прилетело лишь обрывком…

Вот я стою посредине двенадцатиугольной залы, ничего не понимая и не зная, зачем я здесь и куда мне теперь идти. Мимо проносятся спешащие на лекции студенты, водоворотом мелькают их разноцветные мантии, и вот сквозь нарастающий гул толпы я слышу странный голос — довольно высокий и немного скрипучий, словно принадлежащий какому-то мультяшке.

— У нас три факультета — Босых, Преданных и Проклятых! — старательно объяснял мне белкообразный паренек со скоростью сто слов в минуту. Он был ростом с меня, однако, весь покрытый рыжевато-каштановой пушистой шерстью, словно обезьяна с огромным беличьим хвостом за спиной. Его лицо являлось чем-то средним между лицом человека и белки: приплюснутый нос, два квадратных белых резца, толстые щеки и длинные белые усы. Пока я рассматривала свое обескураженное отражение в его огромных темно-зеленых глазах, белко-парень успел рассказать мне о волшебной школе все, или же почти все…

— У тебя есть Мастер? Как нет? Мастер должен быть у каждого новичка. Таковы правила нашей академии. Давай я буду твоим Мастером, а?

Однако, звездный свет меркнет в моих глазах, как в старом кино, голос белкопарня становится все тише и глуше, словно удаляясь в глубокий туннель. Острая пульсирующая боль раскалывает мою голову на сотни кусочков. Мучительно и резко я прихожу в сознание, замерзшей задницей осязая, что валяюсь на спине на чем-то холодном и жестком, чувствуя запах гари и привкус копоти на своем языке. Где-то совсем недалеко журчат струи воды, словно рядом фонтан или несколько открытых кранов.

Мое лицо все пылает, будто в огне. Какая-то жесткая половая тряпка, насквозь пропитанная ледяной водой, трется о мой горячий лоб и щеки. Противные струйки воды стекают по моему лицу, в достаточном количестве попадая в нос и рот.

— А-а-а-апчхи! — вырывается невольный протест из моей груди, вслед за которым следует громкий мокрый кашель.

Я с ужасом открываю глаза и… тут же получаю по моське все той же мокрой тряпкой с новой порцией впитанной воды.

— Да чтобы тебя! Блин! — заорала я, резко поднимаясь на локтях и с громким хлюпанием садясь на задницу прямо в середину огромной холодной лужи. — Ауч! Да что за ерунда такая!

В этот момент с моей груди срывается какое-то белое существо и с драматическим визгом шлепается прямо в лужу рядом со мной, грязно ругаясь и отчаянно барахтаясь.

— Нежнее! Нежнее нужно быть, идиотка! — громко проскулил зверек, напуганный и оскорбленный моими резкими движениями.

Я быстро узнала в мокром жалком создании Дори, даже если в тот момент половина его наглой морды с разноцветными глазами была закрыта… стильными темно-серыми боксерами, должно быть, приобретенными в дорогом бутике за внушительную сумму. Что тут делают эти труселя? Круто, конечно, что они точно не с меня сейчас слетели, но все-же!

— Ах ты уссатый гаденыш! — выпалила я, быстро набирая в ладони воды из лужи, в которой сейчас сидела и тщательно умывая свое лицо, потому что… — Ты сейчас мыл меня этими трусами! Да?!

— Ну что ты разоралась так? Да, мыл! И они в сто раз чище твоей морды и совести! — прорычал Дори, замахиваясь на меня дорогими боксерами. — Я их взял из спальни Константина! И они — чистые и стерильные!

Что-о-о-о? Меня только что умыли нижним бельем Косты? Да чтобы вас всех за ногу! И откуда тут взялось столько воды? Прищуренным разъяренным взглядом сквозь мокрые слипающиеся ресницы я проследила за чередой небольших лужиц, что вереницей тянулись от огромной и глубокой лужи, в которой сидела я, прямо к… большому белому унитазу.

— Проклятье! Срань ушастая! Ты меня умыл этими трусами прямо из толчка, да? — закричала я, вскакивая на ноги, но поскользнулась и снова плюхнулась в лужу. — Ай! Иди сюда! Быстро!

— Чего ты взбесилась, бесхвостая? — закатил свои разноцветные глаза к потолку Дори, быстро отскакивая от меня на безопасное расстояние. — Мы же не в попе у тролля сейчас, а всего лишь в туалете! И не где бы там, а в самой уборной Факультета Магов! Тут из унитазов пить можно!

— Сейчас ты у меня напьешься, блин! — выкрикнула я, оборачиваясь по сторонам так резко, что голова закружилась, а длинная мокрая челка сползла на глаза. Действительно, нас окружали стройные ряды открытых кабинок, больше похожих на причудливые узкие беседки с резными колоннами, увитыми виноградным плюшем с мягкими бархатистыми листьями. Удобненько, однако, стильненько и экологичненько, надо признаться, вместо туалетной бумаги-то! Из каждой белокаменной беседки гостеприимно выглядывало по одному высокому белоснежному унитазу, словно трону. Я запрокинула голову вверх. Высоченный куполообразный потолок подпирали круглые колонны, такие же блестящие и белые, как и отполированный мраморный пол. Вообще в местной уборной было так чисто, что, казалось, между потолком и полом совершенно не было никакой разницы. По двум противоположным сторонам стояли причудливые высокие фонтаны, успокаивая, однако, но точно не меня, мирным журчанием своих тонких струй. В одном из них я, пожалуй, сейчас утоплю Дори вместе с его мокрыми боксерами и моей злостью. Где он только их откопал? Коста потерял их в этом туалете?

— Не-е-ет! Не смей трогать меня! — завопил зверек, шарахаясь в сторону — он словно только что прочел мои мысли. — Скажи спасибо, что я не умыл тебя туалетным ершиком!

— Ах ты блохастая дрянь! — завопила я в ответ, — сейчас натяну