Смерть взаймы - Надежда Фролова

и прослушивающих устройств — в наличии.

Прежде чем ехать к Вадиму, я позвонила. Мы договорились, что он будет ждать меня возле подъезда через двадцать минут. Этих двадцати минут мне вполне хватило для того, чтобы привести себя в надлежащий вид — я надела джинсы и свободный тонкий пуловер, посчитав такой вариант наиболее подходящим с учетом того, что возможность активных физических действий с моей стороны исключать было никак нельзя. Может, мне придется драться с Бахваловым, или догонять его, или еще что-нибудь.

Уже захлопнув дверь, я вдруг услышала, как с той стороны зазвонил телефон. Пришлось снова вернуться — но, как оказалось, не зря.

Мне звонил Киреев — звонил для того, чтобы сообщить две новости. Первая из них новостью для меня уже не была, потому что о том, что Андрей Туманов пришел в себя и его состояние стабилизировалось, я узнала еще вчера. Несмотря на это я все же поблагодарила Киреева.

— Ну а вторая новость, по традиции, плохая?

— Как сказать… Экспертиза наконец установила модель пистолета, из которого Бахвалов стрелял в Туманова, — это «ТТ». Знаешь, Надя, что интересно… — добавил Киреев, как бы раздумывая, — тебе ведь известно о том, что месяц назад была убита девушка, с которой Туманов несколько лет жил гражданским браком. Ее застрелили из этого же пистолета.

— Это точно? — упавшим голосом спросила я.

— Абсолютно точно. Так что, скорее всего, эти два выстрела были произведены одним и тем же человеком. Следовательно, причины нужно искать…

Но я уже не слушала, что говорил мне капитан Киреев по поводу того, где следует искать причины этих двух покушений. Я и сама теперь понимала, что они кроются в прошлом Полины, и что это прошлое каким-то образом тесно связано с Иваном Бахваловым. Пока непонятно, каким — но дело было не в этом, а в том, что, оказывается, я рисковала своей жизнью, да и не только я, ведь вместе со мной в том безумном проекте принимали участие еще три человека, — напрасно! Только ради того, чтобы преподнести работникам отдела по борьбе с организованной преступностью на блюдечке с золотой каемочкой одного из крупнейших городских криминальных авторитетов вкупе с его личным стрелком! Получается, что я старалась только ради того, чтобы какого-нибудь очередного капитана или полковника повысили в должности и дали ему материальное вознаграждение за поимку особо опасного преступника. Спрашивается — зачем мне это было надо?

Черт бы побрал этого Туманова, в который раз выругалась я про себя. Он рассчитал все — однако, как выяснилось, не предусмотрел самого главного — того, что в Полину, оказывается, вообще стрелял другой человек!

Да и сама я тоже проявила в данной ситуации минимум сообразительности. Раззадорившись, совсем не подумала о том, почему же, собственно, убийца из семи метких выстрелов шесть произвел из «Макарова», и только один, последний выстрел, ставший смертельным для Полины Якушевой, из другого пистолета. Туманов упирал на почерк — да, почерк, несомненно, был одинаковым во всех случаях, следовательно, убийца мог всего лишь поменять оружие. Но ведь тогда, в тот вечер, в меня стреляли из «Макарова»…

Все эти мысли не давали мне покоя, пока я сидела за рулем своей «ауди». Притормозив возле подъезда, в котором жил Вадим, я собралась было выйти из машины, но в следующую секунду увидела, что он уже появился в дверном проеме и направляется ко мне.

— Как твоя боевая готовность? — поинтересовалась я, поздоровавшись.

— В полном порядке, командир; — улыбнувшись ответил Туманов-младший.

— Что ж, тогда поехали, — заключила я и нажала на педаль сцепления. — Итак, план действий следующий. Я звоню в дверь, ты прячешься в стороне с пистолетом. Как только дверь открывается, появляешься ты и продвигаешься внутрь квартиры, а я страхую тебя от возможных неприятностей. Думаю, вдвоем мы справимся и сумеем взять Бахвалова. В том случае, если в квартире его не окажется, будем действовать по плану «б»…

Проинструктировав Вадима, я замолчала. Он тоже молчал, сосредоточенно глядя на дорогу. Наверное, мы думали об одном и том же — о том, чтобы все прошло так, как надо, и еще о том, чтобы близкий нам обоим человек скорее поправился.

Оказавшись в районе Зеленой улицы, я замедлила скорость. Не потому, что хотела дать себе время внутренне подготовиться к последующим событиям — просто дорога, по которой приходилось ехать, была до такой степени безобразной, что мое сердце сжималось от жалости к собственной машине. Я всего лишь хотела ее пощадить.

Как выяснилось впоследствии, буквально несколько минут спустя, эта самая неровная дорога, которую я так проклинала, и сослужила нам добрую службу. Ведь в том случае, если бы я ехала с более высокой скоростью, я бы оказалась в подъезде дома, где проживал пока еще незнакомый нам Сивый, значительно раньше. Следовательно, не смогла бы заметить Бахвалова, который вышел из подъезда другого, стоявшего напротив дома.

Я сразу же узнала его — на нем была все та же кожаная кепка и длинное серое пальто, в котором я видела его в тот момент, когда он уходил от Туманова. Резко нажав на педаль тормоза, я достала из сумки пистолет.

— Ты что, Надь? — недоуменно спросил Вадим, но в следующее мгновение сам обо всем догадался и без моих пояснений. — Это он?

Я только кивнула, пытаясь сосредоточиться и оценить обстановку. Вокруг не было никого — только какой-то парень возле подъезда копался и салоне своей «восьмерки», по всей видимости, протирал пыль с панели. Бахвалов, между тем, приближался.

И тут произошло нечто совсем для меня неожиданное — Вадим вдруг резко выскочил из машины, на ходу достав пистолет из заднего кармана джинсов, и, пролетев стрелой несколько метров по направлению к Бахвалову, взял его на прицел.

— Стоять, руки за голову! — услышала я его голос.

Еще до того, как произошли последующие события, я догадалась, каким именно образом они станут разворачиваться. Вадим выскочил из машины в неподходящий момент — как раз в тот, когда Бахвалова и того паренька, копавшегося в салоне своей машины, не отделяло друг от друга и полметра.

Естественно, Бахвалов сумел этим воспользоваться — спустя какие-то доли секунды он уже прижимал парня к своей груди, и дуло его пистолета упиралось бедняге прямо в висок.

Реакция у Бахвалова оказалась отменной, не согласиться с этим было нельзя. Глянув на Вадима, я заметила признаки растерянности в его взгляде — еще бы, такого поворота событий он не ожидал. В глубине души я почувствовала растущее раздражение — думать надо было прежде, чем выскакивать так