Черный маркиз - Джо Беверли

Его пальцы перешли от лодыжки к икре, а Диана неотрывно смотрела ему в глаза, чувствуя легкое головокружение.

— Следует ли продолжать игру? — спросил Родгар.

Ее волнение немного улеглось. Она поняла, что его слова были похожи на побуждение к соблазну, как это было в прошлом году на балу. Не столько просьба, сколько вызов. Даже, может быть, в какой-то степени наказание за ее вмешательство в его любовные дела с француженкой.

С большой неохотой она высвободила свою ногу из его ласковых рук и выпрямилась на диване.

— Не думаю.

— Я тоже так считаю.

Диана допила свой коньяк и встала.

— Зачем вы это сделали? — не удержалась она от вопроса.

Маркиз, нарушая этикет, продолжал сидеть.

— Чтобы удовлетворить ваше такое очевидное любопытство.

— Да, я действительно испытываю любопытство, — сказала она зардевшись.

— Любопытство является одним из пороков, а излишняя осведомленность может погубить.

— Разве мы должны чего-то бояться? Маркиз тоже встал.

— Некоторые вещи представляют слишком серьезную опасность, чтобы играть с ними. А вы, моя дорогая, рискуете. — Он взял ее руку и поцеловал. — Спокойной ночи, леди Аррадейл. Завтра мы уезжаем рано утром.

Глава 12

На следующее утро Диана спустилась к завтраку с некоторым волнением, однако маркиз вел себя исключительно корректно. На завтрак подали яйца и превосходную ветчину, и лорд Родгар почтительно ухаживал за Дианой, как за аристократкой, которую он чинно сопровождал в Лондон. Легкая, ничего не значащая беседа снова выглядела как тщательно выстроенная преграда между ними.

Вскоре появился слуга маркиза Фетлер.

— В чем дело? — спросил маркиз.

— Я по поводу французской четы, милорд. Они уехали ночью.

Лорд Родгар удивленно приподнял брови:

— Не заплатив по счету? Как неприлично.

— Что касается платы, милорд, — сказал Фетлер, — то они оставили соответствующую сумму. А также кровавые следы на полу своей комнаты. И еще, — добавил он, — слуга, находившийся поблизости, слышал из их комнаты пронзительный визг, а потом крик.

— Женский визг, а затем мужской крик? — спросила Диана. «По-видимому, сначала была убита француженка, а затем ее муж», — подумала она, потрясенная.

Слуга повернулся к ней.

— Именно так, миледи.

— Кто-нибудь видел, что они действительно уехали? — спросила Диана.

— О да, миледи. Они разбудили грума, чтобы тот оседлал лошадей. С ним они и передали деньги за проживание, иначе он не отпустил бы их.

— У них были ранения? — продолжала допытываться Диана, чувствуя облегчение. Она бросила беглый взгляд на маркиза и увидела усмешку на его лице.

— Конюх не уверен, миледи, но ему показалось, что месье де Кориак придерживал свою руку, а у леди была отметина на лице.

— У вас есть ко мне что-нибудь еще, Фетлер? — спросил маркиз и отпустил его, а затем повернулся к графине:

— Хотите еще ветчины, леди Аррадейл?

— Не надо опекать меня, милорд, — сказала она с досадой.

— Прошу прощения. Я не хотел обидеть вас. Что вы думаете об этой французской паре?

— Наверное, он ударил ее за то, что она не смогла соблазнить вас, а женщина в ответ пырнула его ножом. Уж я-то определенно сделала бы так.

— Надо запомнить это. — Маркиз налил себе еще кофе. — Но почему они так поспешно уехали, если он ранен?

Диана жевала, размышляя.

— Может быть, от страха перед вами? Или, — добавила она, — перед своим хозяином. А может быть, с целью приготовить очередную ловушку?

Разумеется, маркиз не побледнел от страха, однако сказал:

— Хорошо, что нас сопровождают вооруженные всадники.

Диана опустила вилку.

— Лорд Родгар, почему французы так упорно охотятся за вами? Поскольку это меня тоже касается, я имею право знать.

— Что, по-вашему, может побудить одного человека убить другого?

— Склонность задавать слишком много вопросов, — раздраженно сказала она. — Вы не Сократ, милорд, а я не ваша ученица.

Его губы тронула улыбка.

— Тогда я буду играть роль Сократа для самого себя. Итак, что может побудить одного человека убить другого? — Он начал загибать свои длинные пальцы. — Первое — месть. Ну, это слишком. Я не думаю, что обидел Францию до такой степени. Второе — корысть. Единственным человеком, наследующим мое имущество, является Брайт, но он не сотрудничает с французами.

— Третье, — предположила Диана, — страх, что вы можете выдать какую-нибудь тайну.

— У меня нет никаких секретов. — Она недоверчиво фыркнула, а он продолжил:

— Четвертое — страх, что жертва может начать действовать.

— Если у вас нет секретов, милорд, значит, вам доставляет удовольствие казаться таинственным. — Она взглянула ему в глаза. — По-вашему, французы боятся, что вы можете что-то сделать? Вы один представляете для них «Непобедимую армаду»?

— Хотелось бы думать так.

— По-моему, нет необходимости напоминать вам, что «Непобедимая армада» потерпела поражение и была потоплена?

— Увы, — сказал маркиз, и в глазах его промелькнули веселые искорки. — Остается надеяться, что моему вооруженному флоту удастся избежать столь трагической участи.

— Кстати, — сказала Диана, стараясь сохранять серьезное выражение лица, — «Непобедимая армада» была нашим противником, а у меня есть копия корабля «Великая королева Бесс», который противостоял испанскому флоту.

— И вы, безусловно, дадите отпор любому европейскому принцу, если он осмелится вторгнуться в ваше королевство? — сказал он, имея в виду известную речь королевы в Тилбери, когда она посылала флот навстречу могущественному врагу.

— Совершенно верно, милорд. Как я уже продемонстрировала это в прошлом году.

Он снова улыбнулся и сказал:

— Однако, дорогая, напомню вам, что при дворе вы должны играть роль заурядной дамы.

— Проклятие. — Ее щеки слегка порозовели. — Я сделаю это, когда будет необходимо.

— Пьяница тоже зарекался бросить пить.

— Не беспокойтесь, милорд, я справлюсь.

— И все же я вынужден опекать вас.

— Без моего согласия!

— Да, поскольку судьба связала нас.

Она пристально посмотрела на него.

— Пока не кончится мое испытание.

Маркиз сделал еще глоток кофе.

— А когда оно, по-вашему, кончится?

— Когда я вернусь на север. — Теперь Диана не была уверена, что понимает, о чем идет речь.

— Да, ваше пребывание при дворе, вероятно, продлится недолго, но проблема, как и в случае с французами, останется. Нужно быть настороже. Наша связь будет продолжаться до самой смерти. Или до вашего замужества.

— Или до вашей женитьбы, — тихо произнесла она.