Генерал Скала и сиротка (СИ) - Суббота Светлана

Когда герцогине стукнуло за шестьдесят, она таки решилась на два официальных замужества с уже пожилыми бывшими фаворитами. И лично проводила их в последний путь. В слезах и отчаянии каждый раз теряя частичку себя.

Всю жизнь, как и ее предки дас Хельвины, она хранила дневник, и смогла занести в семейную «копилку» два новых звездных заклинания. Все началось с того, что, как и я, Вдова написала кому-то письмо и приложила в качестве печати перстень, признавший ее права. Дневник проснулся вместе с наставницей из артефакта, по словам Вдовы: «жуткой старой дуры, ничего не знала, слова не выудить». Так что с ней, Ядвигой, мне «исключительно повезло», уж она-то меня «в беде не оставит». Только пару часов надо не расставаться, чтобы образовалась прочная связь.

Разговаривали мы с пра-родительницей беззвучно, для этого оказалось достаточно положить руку на переплет семейного раритета. И, к моему облегчению, лэра Ядвига повела себя очень разумно и замолчала, когда я, положив для контакта локоть на дневник, попросила ее пару часов помолчать, пока я разбираюсь с делами.

Пока сестры завтракали и принимали присланных швей, я, после быстрого перекуса прямо в кабинете, принялась изучать Книгу Родов. Страницы мягко изгибались и шелестели под пальцами. Я быстро делала короткие выписки, отмечая особо важные места.

«Габардилы — Химики. Семья занимается производством зелий, кислот, органических удобрений — очень широкий спектр интересов…»

«Зейграш — Всадники. Известные конезаводчики, занимаются разведением племенных лошадей, владельцы конюшен и ипподромов…»

«Когош — Добряки. Род увлечен всем, что связано со здоровьем. Успешные целители и аптекари…»

Отложив Книгу, я поднялась и сделала пару разминочных упражнений на ноги.

— Сколько у тебя звезд? — деловито спросила Ядвига, постучав обложкой. Бабушкой она себя запретила называть, да и странно было бы так обращаться к семейному артефакту. Поэтому мы договорились, я обращаюсь к ней по имени или просто Пра. Так будет удобнее всем.

Тем более, что у меня пока не получалось считать ее родственницей. На дневник я косилась с подозрением, не понимая, как может память предков так своеобразно со мной общаться.

— Ни одной пока, но я собираюсь…

— Что?! Как ни одной звезды? Лидия, ты что, тяжело больна?!

Я пожала плечами.

— Нет, а что в этом такого?

Книга возмущенно запрыгала и едва не свалилась с края стола, пришлось ее подхватывать. И голос духа зазвучал в голове:

— Первую звезду обычно открывают подростком, лет в тринадцать. Даже я, одна из самых поздних, открыла ее в шестнадцать, после того, как сильно поругалась с родителями. Ух, как я была зла! Но отлично этим воспользовалась.

— Гектор, он мой воспитатель, я еще познакомлю вас… он сам инициировался спонтанно, получив звезду на войне. Так вот, он говорит, что лучше всего открывать ее после каких-нибудь жутких событий, но… я не знаю, что во мне не так — даже после штурма нашего замка, как ни гоняла искры, ничего не получилось.

— Безобразие! — обложка в моих руках потеплела и задергалась, нервно хлопая страницами. — Спонтанно инициированный дикарь учит наследницу Хельвинов?! Держите меня, я падаю в обморок! Хотя нет! Попал бы мне в руки тот негодяй, я бы выцарапала ему глаза!

— Наставнику? — напряглась я. — За что? Он меня с детства воспитывал и делал что мог.

— Я не о нем, а о твоем тупом отце! Как он посмел забросить твое воспитание, жидкая его кровь!

Она принялась ругаться, на корешке засверкали крошечные вспышки, кусая пальцы.

— Гектор неправ? — попыталась я перенаправить ее гнев в полезное русло. А заодно уберечь себя от любопытства сестер. Услышав шум в кабинете, одна из них может заглянуть, а я не собиралась их знакомить с Ядвигой пока в наших комнатах бродили приглашенные швеи.

Оказалось, что впечатляющие события, конечно, важны, но они могут быть не только ужасающие, но и радостные. Самое главное — насколько эмоционально их переживаешь. На самом пике эмоций рекомендовалось разогнать энергию по всем своим искрам и после этого собрать волну магии, сконцентрировавшись только на одной. На той, которую собираешься сделать звездой. А я, наоборот, всегда старалась максимально успокоиться и затем просто гоняла магию от искры к искре в надежде хоть что-нибудь зажечь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ну-ка, подумай прямо сейчас о чем-нибудь пугающем, раздражающем или очень радостном, — скомандовала Ядвига. — А я посмотрю от чего у тебя больше всего закипает кровь.

Плюнув на приличия, в нетерпении, я скинула туфли и села поудобнее прямо на ковер посреди комнаты. Сосредоточилась, положив дневник на колено.

Хм. Что же меня раздражает… Что прямо бесит… Первым вспомнился отец, вообще мной не интересовавшийся. Мечтавший только о юге, обожавший своих смуглых дочерей. Но… он ушел с честью, пожертвовал собой, дав шанс мне и герцогству. Ну как я могла на него по-настоящему злиться?

— Добрая, жалостливая слишком. Учить тебя и учить еще. Дальше, — рыкнула Пра. — Думай, что еще тебя беспокоит. Что крутится в памяти и сильно, очень сильно тревожит?

…О странных «ворах», напавших на нас по дороге, я ничего не знала. Поэтому волновалась скорее фоном, не понимая, что происходит. Яркости чувств точно не было.

Может быть дурацкий поцелуй в трактире? Но… воспоминания почему-то не раздражали. Даже приятно было думать, что я успела поцеловаться. А сам факт последующего укуса прекрасно успокаивал, обид на мужчину после него не оставалось. В конце концов, бедняга сильнее пострадал.

— Да ладно! — фыркнула Ядвига. — Один единственный поцелуй? И не пощупала его как следует? Так! Да-да! Есть эмоция! Ну-ка… Нет, слабовата. Стесняешься, но не отчаянно стыдно. Мимо, думай еще девочка, что мучает?

Принцы… Точнее принц. Эгоистичный, развращенный, не сводящий с меня жадного взгляда. Я чувствовала себя рядом с Людвигом непривычно беззащитной и — испуганной, словно заяц, попавший в силки. Дергаешься, но нога уже в капкане, охотник смеется, стоя совсем рядом и — холодные пальцы ужаса сжимают сердце. Что делать, как защищаться непонятно. На дуэль его не вызовешь, в этом случае мое «инкогнито» и дня не протянет.

— Отлично… Бесит тебя, да? Опасаешься за себя и сестер? Сильная эмоция! Сильная! Недостаточная для рождения первой звезды, но потренироваться получится. Девочка моя, я на примере покажу как разгонять искры, но нам нужно подходящая атмосфера… В каком месте у тебя получится ярче всего представить встречу с этим… Людвигом?

Гостиная, где мы встретились утром, сейчас занята. Может быть учебный зал Детского дворца, где Его-высочество-чтоб-ему-пусто-было назначил мне встречу? До обеда еще не менее часа, так что успею потренироваться без опаски его увидеть.

Я радостно подскочила, обуваясь и хватая дневник. В сердце расцветал, расправляя белые лепестки, слабый цветок надежды. Неужели я прямо сейчас делаю крохотный, но настоящий шажок к обретению своей будущей звезды? Пожалуйста-пожалуйста, пусть это будет правдой! Пусть пра-прабабушка поможет. А я… Для того, чтобы вернуть нашей семье будущее, я на что угодно готова, жилы рвать буду…

Если бы знала заранее какие события и нежданные встречи меня ждут буквально через несколько минут, то забаррикадировалась бы в кабинете, перекрыв проход шкафом и прижав его для надежности столом…

ГЛАВА 22. Я целованная! Часто!

Я сказала сестрам, что иду на тренировку и выскочила в коридор. Радуясь, что они увлечены изучением сохранившихся нарядов и не задают лишних вопросов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ты бы хоть переоделась, нетерпеливая какая… — проскрипела в моей голове Пра, но скорее добродушно, чем осуждающе.

— Прямо вылитая я в молодости. Ладно… ты только правильную медитацию попробуешь и пару простых движений… Можно и в платье, вперед.

Я облегченно выдохнула. Задерживаться не хотелось. А принцу я потом пришлю записку с непрозрачным отказом. Надеюсь, он хотя бы после этого остепенится.