Цейтнот. Том I - Павел Николаевич Корнев

конструкций третьекурсники посмеивались над нами совершенно напрасно: и сами бы проявили себя не лучше на этом поприще, и в принципе не стоило зубоскалить.

— Я на секунду, — коротко бросил выведенный из себя насмешками Матвей.

Сергей с Ильёй тоже воспылали желанием поучить уму-разуму слишком много возомнивших о себе студентов, но не тут-то было.

— Отставить! — скомандовал Малыш. — Силушку богатырскую девать некуда? А ну-ка освещение обеспечить!

Уже начало смеркаться, вот и пришлось моим сослуживцам помимо основных упражнений ещё и работать осветителями. А наставник прохаживался туда-сюда с заложенными за спину руками и вещал о необходимости доведения наших действий до автоматизма.

— Элементарное воздействие с секундной готовностью зачастую куда эффективней самой убойной конструкции, на подготовку которой уйдёт четверть часа! Эти пятнадцать минут нужно ещё прожить! Вы — практики, ваше место на переднем краю. Всегда! Да-да, барышни! Вас это тоже касается! Работаем! Не филоним!

Не обошлось под конец и без вышибал, только у нас не было одной избиваемой коллективом мишени, все лупцевали всех. Оставалось лишь гадать, кому отдадут команду ударить и кого назначат целью, запрещалось удерживать потенциал, а частенько возбранялось и уклоняться.

Удар — блок! Удар — блок! Удар — блок!

Устоял на ногах — остался в игре. Нет — вылетел.

Ну и вылетел в итоге. Одним из последних, но — вылетел.

До раздевалки спортивного комплекса я едва дополз. Пока стоял под душем, худо-бедно оклемался, но желание проигнорировать приглашение Льва, отправиться домой и завалиться спать после этого лишь окрепло. Имейся возможность позвонить и наплести о внезапном изменении планов, непременно бы поддался соблазну выкроить хоть немного времени на отдых, а вот просто не прийти с учётом уже данного обещания заглянуть на огонёк позволить себе не мог. И просто непорядочно, и отношения со Львом портить не стоит. И без того почти не общаемся в последнее время.

Единственное — решил не ломать себе голову касательно подарка, а купить пару бутылок марочного портвейна в ближайшей винной лавке. Но первым делом заглянул в кассу и выстоял небольшую очередь за получкой, потом посетил почтовое отделение и отправил домой семьдесят пять рублей. И оклад сам по себе немаленький, и доплаты идут, могу себе позволить. Даже откладывать немного получается, жаловаться грех.

* * *

Улица Коммунаров располагалась в нескольких кварталах от института, так что я без особого риска опоздать сделал крюк до квартиры, где принарядился в свой парадно-выходной костюм, пошитый на заказ у хорошего мастера, и надраил туфли, а заодно переложил бутылки из портфеля в бумажный пакет.

В итоге, как и собирался, прибыл на место с вполне приличным запасом времени, только вот район оказался не из простых и присматривали за порядком там не мои бывшие коллеги по комендатуре и не постовые, а некие господа в штатском, которые и здешним обитателям глаза видом формы не мозолили, и пришлым свой род деятельности раньше времени не афишировали.

Меня взяли в оборот прямо на перекрёстке. Честно говоря, высматривая нужный дом я чуток отвлёкся и в первый момент подумал, будто пара прилично одетых молодых людей намеревается справиться о времени или тому подобной ерунде, но попросили они предъявить документы. А ещё со всем почтением поинтересовались целью визита, и я такого внимания к своей скромной персоне отнюдь не оценил.

Ну серьёзно! Одет более чем просто прилично, трезв и выбрит, ещё и внутренний потенциал не удерживаю — так какого лешего ко мне прицепились?

— А вы, собственно, кем будете, господа хорошие? — поинтересовался я в свою очередь, не став доставать студенческий билет. — Представьтесь по всей форме, будьте так любезны.

Требование это «господ хороших» в восторг отнюдь не привело, они его попросту проигнорировали, продолжив настаивать на своём. Я послал их к чёртовой бабушке, они туда идти не пожелали, и следующие пять минут ушли на словесную перепалку. Впрочем, собачились мои оппоненты без особого энтузиазма и явно лишь отбывали номер в ожидании подкрепления, коим стал вывернувший с соседней улицы вездеход комендатуры.

Тут уж я валять ваньку не стал и предъявил студенческий билет. Сержант передал его для проверки подчинённому и спросил:

— Куда направляетесь?

Я хмыкнул.

— Это именно то, что вас сейчас интересует?

Командир патруля нахмурился.

— Отвечайте на вопрос!

— На колу мочало, начинай сначала… — вздохнул я, поставил пакет с бутылками под ноги, достал карандаш с блокнотом и демонстративно записал бортовой номер автомобиля. — Сержант, вы точно уверены, что действуете в полном соответствии с протоколом?

В этот момент ефрейтор вернул командиру мой студенческий билет, шепнув ему при этом что-то на ухо, и сержант явственным образом переменился в лице.

— Ваши документы, господа, — обратился он к моим визави.

Те озадаченно переглянулись, но достали и раскрыли красные корочки. Ну и я не преминул в них заглянуть, заметил аббревиатуру ВОХР и ухмыльнулся:

— Госслужащие, значит? На будущее, господа: прежде чем приставать к людям, вы обязаны предъявить служебные удостоверения и представиться. Так, сержант?

— Так, — нехотя подтвердил командир патруля, возвращая мне студенческий билет, и будто через силу добавил: — Господин старшина…

На тон я внимания не обратил, ибо ситуация была весьма и весьма неоднозначной. С обычным старшиной сейчас бы и вовсе церемониться не стали, это просто особый дивизион на особом же счету. Но если продолжу и дальше права качать, ничем хорошим для меня столь неосмотрительное поведение не закончится.

— Сержант, вы бы провели разъяснительную беседу, — попросил я, поднял пакет с бутылками и потопал дальше, шаря взглядом по фасадам выстроившихся рядком едва ли не впритирку друг к другу трёх— и четырёхэтажных зданий.

На крыльце дома за номером восемь курил вахтёр, я поднялся к нему и пояснил:

— К Ригелю.

Усатый мужик средних лет, внешне ничем не примечательный, только с каким-то очень уж цепким взглядом, указал папиросой в небо.

— На самый верх.

«Самым верхом» оказался не четвёртый этаж, а мансарда, но поразило меня не это, а размеры просторного помещения с наклонными боковыми стенами — одна только гостиная превосходила площадью две, а то и три наших с Нигилистом квартиры.

— Петя! — всплеснул руками мой бывший одноклассник, стоило только пройти в распахнутую настежь дверь. — Заходи!

Играл граммофон, три парочки танцевали, ещё с полдюжины молодых людей курили и пили вино. Лев, который добавил яркости своему наряду цветастым шейным платком, чувствовал себя в этой суете как рыба в воде, а вот я несколько даже растерялся.

— Бутылки ставь на стол, — указал Лев и отвлёкся на новых гостей.

Журнальный столик и без того уже был заставлен разнокалиберными ёмкостями