Сердце лучше знает - Джессика Гилмор

слушает. Она снова сделала глубокий вдох и продолжила:

— Однако это извинение не означает, что я принимаю всю вину за наш разрыв на себя. Мне не нравилось, как ты ко мне относился в последние пару лет, когда ты намеренно старался причинить мне боль, не говоря уже о месяцах, предшествовавших разводу. Я поняла одну важную вещь: ты никогда не хотел принять меня такой, какая я есть, и в этом твоя вина.

— Так вот в чем, оказывается, дело, — отозвался он довольно спокойно.

— Да, я признала свои ошибки, пережила их и решила двигаться вперед. Но у нас были и хорошие времена, Айван, и я буду их помнить. Тогда я была с тобой счастлива. Я хочу, чтобы ты об этом знал.

Снова долгая пауза, а потом он сказал:

— Я тоже был счастлив. Возможно, ты права, и я хотел тебя изменить, потому что не знал, как по-другому до тебя достучаться. Признаю, что порой бывал с тобой груб. Прости меня, Ребекка.

Она сглотнула слезы. На ее памяти Айван впервые извинялся. Ребекка и не представляла, как важно ей было услышать это от Айвана.

— И ты меня прости. Желаю тебе всего наилучшего, Айван.

— Спасибо, что позвонила. Прощай, Ребекка. — И он отключился.

Ребекка откинулась на спинку дивана, взяла бокал с вином и сделала глоток. В голове был полный сумбур. Она пыталась размышлять над тем, что произошло этим вечером и за последние пять недель. Время, проведенное с Джошуа, изменило ее больше, чем все годы жизни с Айваном. Она познала другую сторону жизни и теперь тосковала по вещам, о которых никогда раньше не мечтала: семья, традиции, принятие себя такой, какая она есть.

И она, наконец, смогла двигаться дальше в романтическом плане.

Благодаря Джошуа она знала, что не все отношения должны быть полем битвы. Что она заслуживала большего.

У нее заныло сердце. Она не хотела встречаться с кем попало.

Она хотела продолжить отношения с Джошуа. Но хочет ли этого он? Есть только один способ это выяснить, если она осмелится. Но решилась же она поговорить с семьей и Айваном. Теперь настала очередь выяснить отношения с Джошуа. Она попробует организовать с ним встречу после Рождества.

Звонок в дверь прервал ее размышления. Доставка из ресторана. Она поставила бокал на стол и пошла открывать, захватив чаевые. Только вот аппетита для праздничных блюд у нее совсем не было.

Ребекка открыла дверь, нацепив на лицо дежурную улыбку, да так и застыла на пороге при виде того, кто протягивал ей бумажный пакет, полный горячей и ароматной еды.

— Джошуа?! Но… — Она хлопала глазами, не в силах вымолвить ни слова.

— Я встретил курьера у подъезда и предложил доставить пакет вместо него. Возможно, его убедило то, что я знаю твое имя.

— Я их постоянный клиент. Они работают допоздна. А где Марко, Кьяра и все остальные? — растерянно спросила она.

— Можно мне войти? Еда остывает, и пакет тяжелый. — Выражение его лица внезапно затуманилось. — У тебя гости?

— Я просто пожадничала, — призналась она, и он рассмеялся.

— В таком случае я вовремя. Запах фантастический.

Все происходящее казалось Ребекке абсолютнейшим сюром. Однако она все же нашла в себе силы накрыть на стол и налить Джошуа бокал вина, пока он осматривался в квартире.

— Твое жилище очень похоже на тебя, — заметил он, взяв в руки музыкальную шкатулку, которую когда-то на Рождество подарила ей Анита. — Хотя по тебе не скажешь. Ты одеваешься строго и внешне очень собранна, в то время как твой дом яркий, атмосферный и полон эмоций. Но это похоже на те чувства, которые ты вызываешь. Я не могу представить тебя где-нибудь еще.

У Ребекки потеплело на душе. Как хорошо он ее понимает.

— Спасибо, — выдавила она, расставляя контейнеры на кухонной столешнице. — Вот, все готово. Угощайся.

— Отлично, я умираю с голоду. Остальные все еще спорили из-за меню, когда я ушел.

Это был очень удобный момент, чтобы спросить, что он, черт возьми, здесь делает, но Ребекка внезапно застеснялась и вместо этого протянула ему тарелку с едой. У нее самой пропал аппетит, и она откусила кусочек дим-сама, чувствуя, как желудок скручивается в узел.

— Что ты собиралась делать вечером? — спросил Джошуа, усевшись за стол.

— Я хотела посмотреть кино. — Она была слишком смущена, чтобы добавить, что припасла для просмотра молоко и имбирное печенье и что она хотела провести сочельник по образу и подобию его семьи.

— А знаешь что, — как бы между прочим начал он, хотя на самом деле пристально за ней наблюдал, — мы тоже будем смотреть фильмы. Почему бы тебе к нам не присоединиться?

— Как ты сюда попал? — вырвалось у нее. — Кто тебе дал мой адрес?

— Анита, — коротко бросил он, — хотя и выразила недовольство, что дает информацию без твоего разрешения. А еще предупредила, что, если я хоть чем-то обижу тебя, мне мало не покажется. Я прилетел на частном самолете жениха Кьяры. Начинаю привыкать к тому, что скоро стану тестем миллиардера.

Ребекка не могла не задать главный вопрос:

— Зачем ты здесь?

— Потому что… — Он демонстративно поставил свою тарелку на стол, и она увидела, что он почти не притронулся к еде. Значит, не так уж он спокоен, как кажется. Это придало ей сил. — Потому что я не хотел встретить Рождество без тебя. На самом деле я не хочу проводить без тебя ни Новый год, ни весну, ни лето, ни осень. Я хочу быть с тобой всегда, потому что люблю тебя, Ребекка.

— Но… — Несмотря на восторг и надежду, наполнявшие ее сердце, она не могла не думать о том, почему это плохая идея. Все причины, которые пришли ей в голову вчера, в ту секунду, когда она поняла, что влюблена в него, вновь обрушились на нее. — А как же твои дети? — спросила она.

— Я не знаю, заметила ли ты, но они совсем взрослые, и последнее, о чем они хотят беспокоиться, так это об одиночестве их отца. Именно они убедили меня поехать за тобой в канун Рождества.

— Но у меня здесь работа, а ты планировал проводить больше времени в Вермонте.

— Это правда, но нам не нужно жить за счет друг друга, мы можем поддерживать друг друга, где бы мы ни находились. В конце концов, Вермонт не так уж далеко отсюда. Ты можешь наезжать туда и работать удаленно, когда позволяет твой график, а я тоже здесь нужен, поскольку остаюсь пока генеральным директором «Гранд Йорк». Я люблю тебя, однако, если ты не чувствуешь то