Любовь и замки. Книги 1-2 - Жюльетта Бенцони

Малыш-Пьер приостановит восстание и перестанет им руководить, затем снова возьмется за дело. Сила разума помогает ей в трудную минуту. Она скажет: «Я предпочитаю умереть на этой достойной земле, чем принять для себя и для моей семьи конец, подобный концу Стюартов…»И восстание снова разразится в ночь с 3 на 4 июня. А пока идет партизанская война. Вокруг озера в Грандлье стреляют из-за каждого куста. У парижан явное преимущество, и они учащают обыски. Но что толку! Ночью на 3 июня зазвонил набат, призывая малочисленные войска сойтись в Мэдоне, между Севром и Мейном, тем самым Мейном, в котором чуть не утонула Мария-Каролина. Бурмону понадобилось четверть часа, чтобы их разогнать. Войско Шарета находилось вне боя в маленькой деревушке в Шене, и теперь для Шарета главным было спасти Малыша-Пьера, который сбежал ночью с Ахилем Гибургом (его поймают немного позже и отправят в тюрьму Нанта).

Это будет единственное, но героическое сражение в предместье Ля Пенисьер. В ночь на 5 июня 60 человек по приказу братьев Жирарден, Атанаса де Гвинефола и Луи де Шевроза окажутся в самом центре боя. Они будут храбро сражаться, несмотря на то, что все вокруг будет охвачено пламенем. Их захотят выкурить оттуда, словно лисят из своей норы, но они не сложат оружия, и, напевая «Miserere» будут продолжать кровавый бой. Некоторым из них удастся вырваться из кольца. Но восемь, самых отчаянных, останутся на поле боя до конца во имя белого знамени с эмблемой королевской лилии.

Когда закончится стрельба и снова придет тишина, войска удалятся, покинув сожженную дотла усадьбу. Защитники не смогут долго оставаться в таком пекле и, вконец обгорелые, но все еще живые, они затеряются в ночи и бросятся в первую же речку.

А что же наш Малыш-Пьер? Весь следующий день после сражения она просидит в грязной канаве, пока дорога наконец не освободится. Она отказалась от сражения в деревне, чтобы не повлечь еще большее количество смертей, но она и не думала отказываться от борьбы. И она отправляется в Нант, чтобы найти там убежище. Именно оттуда она сможет связаться с зарубежными державами, со своими двоюродными братьями — королями, а также сможет расшевелить своих сторонников и зажечь пламя борьбы, ожидая того момента, когда наконец закачается трон под Луи-Филиппом. Разве может быть король с зонтиком в руках вместо скипетра?

Не без сожаления она расстанется с костюмом Малыша-Пьера и сменяет его на одежду крестьянки: чепец, фартук и деревянные башмаки. И в сопровождении все той же мадемуазель де Керсабиек, одетой подобным образом, она отправляется пешком в Нант, неся в руке корзину с овощами. 6 июня она входит в город. Погода замечательная, и Мария-Каролина не может отказать себе в удовольствии немного прогуляться, прежде чем зайти в свое укрытие, которое станет для нее настоящей клеткой. Грызя яблоко, она пройдет мимо стен, читая листовки с описанием своих примет, и это занятие не мало ее позабавит. Затем она дойдет до дома № 3 на улице От-дю-Шато.

В нем проживали две старые девы, чье богатство составляли не столько деньги, сколько их старинные и благородные корни: их звали дю Гвини. Это были страстные легитимистки с чистыми сердцами. Барбей д'Орвили в своем «Кавалере Детуш» описал женщин такого типа: преданных, бесстрашных и умеющих молчать. Таковы его героини — мадемуазель де Перси и мадемуазель де Туфедлис. Таковыми же были и сестры де Гвини, особенно старшая из них, Полина. И какую бы опасность ни представляло присутствие в их доме Мадам, они вовсе не желали ее прогонять. Тем более что они уже приютили довольно опасного человека: Ахиль Гибург давно дожидался здесь появления герцогини. Следует добавить так же, что он был «очень привязан»к бывшему Малышу-Пьеру. Привязанность эта была столь хорошо оплачена, что ей предстояло повернуть ход истории. Именно благодаря ему сестры де Гвини распахнули двери своего дома перед Марией-Каролиной…

Последняя располагается на третьем этаже в компании с мадемуазель де Керсабиек. Мебели в их жилище было немного, зато там находился замечательный камин, плитка которого скрывала тайник. Герцогиня прекрасно чувствует себя в этом теплом доме. Ее окружают Стилит и ее сестра Эвлалия, добряк Менар… и ее дорогой Гибург! Немедля она возобновляет переписку со всей Европой, которую ей удается немного расшевелить своей храбростью и своей настойчивостью.

А тем временем, в Париже все были охвачены нервозным беспокойством. Получив портфель министра внутренних дел, Тьер предпочитает начать свою деятельность в министерстве, предварительно покончив с герцогиней де Берри. В качестве орудия он выбирает некоего Симона Дотца, еврея, обращенного в католическую веру. Герцогиня была с ним знакома еще по Масса, где он был ей представлен как доверенное лицо короля, который, впрочем, не доверял ему ни одного поручения. Но забыв об этом, Мария-Каролина оказывает ему доверие. И это доверие будет переведено им в монеты: он потребует с Тьера 500000 франков!

Тьер — в шоке! Еврей не стоил этих денег; однако, считая; что цель оправдывает средства, он обещает Дот-цу всю эту сумму, как только герцогиня будет схвачена. Уверив его, что все будет сделано, Дотц, в компании с новым префектом, отправляется в Нант.

31 октября его принимает герцогиня, для которой «у него есть новости из Португалии». Вторая аудиенция будет назначена на среду 6 ноября. Дотц явится к 4 часам, пробудет целый час и удалится только тогда, когда констатирует, что стол накрыт на 7 персон и что Мадам будет здесь ужинать. В этот вечер, помимо остальных, останется на ужин баронесса де Шарет.

К половине шестого, когда все соберутся в комнате у мадемуазель Полины и будут непринужденно беседовать, наблюдая восход луны, Гибург увидит в окне мерцание штыков и поймет, что войска окружают дом. Немедленно все устремятся на третий этаж и откроют плитку камина. Первыми в тайник проскользнут Менар и Гибург, затем Герцогиня и Стилит. Как раз вовремя их ищут повсюду, но тщетно! Начинают простукивать стены, но и это не дает никакого результата. Тогда основная часть войска удаляется, оставив по охраннику в каждой комнате.

Двое жандармов остались в комнате, где прятались беглецы. И так как ночь была сырая, они решили разжечь камин, к великому ужасу пленников. К счастью, огонь погас. Охранники не возобновили попытку разжечь камин, а его обитатели могли спокойно дышать воздухом, который проникал туда сквозь черепицу крыши.

Увы, снова озябнув, поутру жандармы вновь попытались развести огонь, и на этот раз им это удалось Каминная плита накалилась. Кончики платьев начали загораться, и, наконец, огонь