Седьмой этаж, годы 1-3 - Маргарита Глазова

— Что ты вытворяешь?! — заорала она ему в лицо. — Какого рожна ты затеял эту потасовку?! Я говорила тебе, у нас с ним только общие дела по учёбе!

— Ну да, как же! Уж у него-то точно на тебя виды! Я видел, как он смотрит на тебя! Он, между прочим, ничего не отрицал, когда я на него наехал! — орал в ответ Дэн.

— Чушь какая! Да мало ли, что тебе там померещилось! Это не повод устраивать мордобой! Ты совершенно без причины человека избил!

— Не волнуйся. Он тоже в долгу не остался, навешал мне от души. Надо же, ботан, а дерётся, как приличный человек, — в его тоне явно прозвучало уважение к сопернику.

— Господи, Дэн, ты неисправим! Дурак такой.

Ей уже было почти весело. Даже ругаться с ним ей было сейчас в радость. Она так тяготилась этой затянувшейся игрой в молчанку. Женька смотрела ему прямо в лицо впервые после их размолвки. Взгляд наткнулся на кровоточащую губу. В животе всё болезненно сжалось и заныло.

— Ох, у тебя так сильно губа разбита! — она невольно протянула к его лицу руку.

Он замер, почти перестал дышать. Она спохватилась, не успев прикоснуться к нему, и тут же отдёрнула руку назад. Он перехватил её за запястье. У Женьки сердце зашлось от какого-то пронзительного щемящего чувства.

— Мне очень плохо без тебя…, — вдруг сказал он сипло. — Если есть что-то, что я могу сделать, чтоб тебя вернуть… Я знаю, что был дураком, обижал тебя, делал глупости… Одно твоё слово, я всё, что угодно сделаю. Только скажи.

От его тихого голоса у неё всё в душе выворачивалось наизнанку.

— Нет, Дэн, не надо… пожалуйста… Пожалуйста, пойми… Я правда… правда не могу ничего с собой поделать. Ты не виноват ни в чём. Пойми, никто не виноват… Я не могу… Прости меня… пожалуйста, прости… Ну что же мне делать?

Она путалась в словах, задыхаясь от волнения, захлёбываясь в слёзах и ощущая себя совершенно несчастной.

— Не плачь, не надо, — сказал он, притягивая её к себе и обнимая. — Ну что ты, дурёха, не надо так. Ну, успокойся. Что ж я, совсем без понятия, что ли?

Женька рыдала ему в грудь, выплёскивая со слезами накопившуюся боль.

— Женька, ну ты чего? Ну, хватит уже. Вот здорово, мне сегодня можно будет в душ не ходить, ты меня сейчас всего с ног до головы искупаешь, — попытался пошутить Дэн.

— А-а-а-а! — заревела Женька ещё громче.

— О, господи! Ну, тихо, тихо, тш-ш-ш…, — он слегка покачал её из стороны в сторону, успокаивая, как ребёнка.

— Про… про… сти-и-и…, — хлюпала она.

— Ну, всё уже. Прощаю, только уймись, а то на мне сейчас лягухи заквакают.

— Ох, Дэн, я думала… думала…, — глотала Женька слёзы.

— Ты думала, что я не способен понять? — с обидой в голосе произнёс он.

— Нет-нет. Я просто не смела надеяться, что ты меня сможешь простить, — хлюпнула Женька.

— Да ладно тебе. Не любишь, так не любишь. Навязываться не в моих правилах. Насильно мил не будешь.

Она оторвалась от его груди и заглянула ему в глаза. Увидела в них боль, которую он не успел от неё спрятать. Он отвёл взгляд и осторожно отёр её мокрое лицо своим рукавом, тем, на котором ещё не было пятен.

— Ну что, рёва, угомонилась, наконец?

— Ты очень, очень хороший! Тебя обязательно кто-нибудь будет очень сильно любить, — с чувством выдала Женька.

— Ну, разумеется. Я, к тому же, чертовски обаятельный и привлекательный. Один уж точно не останусь. Завтра же выйду на охоту и охмурю всех самых красивых девчонок в округе. Да здравствует свобода! — заявил Дэн с бравадой в голосе.

Женька нервно хихикнула. Потом спохватилась:

— Слушай, губа уж очень сильно разбита, надо её обработать. Давай я заживляющее зелье принесу.

— Плевать. Ты что, не знаешь, что шрам на роже мужикам всего дороже? — хмыкнул он.

— Перестань, надо обработать.

— Ещё чего! Это зелье жутко щиплет. Так заживёт.

И Дэн удрал в свою комнату.

— Вот балбес, — улыбнулась ему вслед Женька.

Она невольно восхищалась им и была ему безмерно благодарна за снятый с души камень. Надо признаться, он её сильно удивил. До сих пор она имела о нём несколько иное представление. Он так повзрослел за последнее время. Ему, конечно, нелегко сейчас, но он справится, можно не сомневаться. И уж точно один не останется, тут он прав. У неё даже возникло лёгкое чувство досады от мысли, что он полюбит кого-то другого, но она тут же одёрнула себя. И ещё она подумала о том, что её собственное счастье всё ещё очень сомнительно. Дэн так приревновал её к парню, с которым у неё нет даже намёка на отношения, а что же будет, когда он узнает правду? От этой мысли холод сковал сердце. Нет-нет, только не сейчас, только не сейчас!

* * *

На следующий день завтракали все вместе, и на кухне опять было шумно и весело, как когда-то. Нельзя сказать, что Денис и Женька чувствовали себя совсем уж комфортно, общаясь друг с другом, но лёд тронулся, и вежливые добрососедские отношения имели, пожалуй, все шансы снова стать когда-нибудь дружескими. Жизнь в общаге возвращалась в своё прежнее русло, и Женька, наконец, могла себе позволить начать радоваться жизни.

Впрочем, радоваться жизни и расслабляться было уже некогда. Новогодние праздники пролетели, как одно короткое мгновение, и началась зимняя сессия. Все с головой зарылись в учебники и конспекты, судорожно пытаясь успеть за пару дней наверстать всё упущенное, психуя и давая клятвенные обещания в следующем семестре усерднее грызть науку, если только эта, для большинства из них первая, сессия не станет последней. На этаже воцарилась напряжённая тишина, которую время от времени кто-нибудь осунувшийся и взъерошенный нарушал своим топотом, устремляясь на кухню за очередной чашкой кофе. Обедали и ужинали впопыхах, раскладывая рядом с тарелками конспекты и молча звеня столовыми приборами. Засыпали под утро, уронив головы на груды учебников, подскакивали от звона будильников, как ужаленные, чтоб провести ещё один день в таком угаре, расслабляясь лишь на короткое время после сдачи очередного экзамена. Но, в конце концов, и этот напряжённый период закончился. Сессия была успешно сдана, клятвенные обещания тут же благополучно забыты, а впереди были каникулы.

Женька в каникулы собиралась поехать вместе с родителями к родственникам. Ей необходимо было сменить обстановку, побыть в кругу семьи, отдохнуть и спокойно обо всём подумать.

Глава 14. Эффективное средство

Дэн и Илья провели каникулы вместе с ещё двумя своими школьными друзьями на спортивной базе, катаясь на лыжах. Десять дней активного отдыха на свежем воздухе в хорошей мужской компании единомышленников и полная свобода действий и мыслей. Что ещё требуется мужчине, чтоб залечить душевную рану? В общагу Дэн вернулся повеселевшим и бодрым. В компании опять звучали его шутки и подковырки, что не могло не радовать его друзей.