Украденная ложь - Монти Джей

значит, что нам придется действовать деликатно. Я не могу допустить, чтобы ее крики разбудили всю школу.

— А я-то думал, что ты умная, — вздыхаю я, моя грудь вздымается от погони, на моем лице появляется улыбка. — Ты должна знать, что происходит, когда бежишь. Я лишь еще больше хочу тебя догнать.

Брайар ударяет меня коленом по заднице — печальная попытка столкнуть меня с ее тела. Я хвалю ее за эту попытку, какой бы печальной она ни была. Я могу восхищаться теми, кто борется, а не умоляет о помощи. Таким человеком, который сам стал своим спасителем.

Она кричит в мою ладонь, все ее крики приглушены. Проходит совсем немного времени, прежде чем она понимает, что криками ничего не добьется.

Я рывком поднимаю Брайар с земли, толкая перед собой, ее руки в моих тисках за спиной, а другой я все еще зажимаю ей рот.

Из леса появляется Рук, в руках у него ее подруга в такой же позе. Он тяжело дышит, его длинные волосы взъерошены и развеваются. Должно быть, она тоже здорово сопротивлялась.

— Ну, похоже, у нас небольшая проблема, — саркастически говорит Тэтчер, поправляя пиджак и прочищая горло. Положив руки на бедра, он делает глубокий вдох.

— Небольшая? Они только что видели, как мы кого-то убили. И что, блядь, мы будем с ними делать? — вздыхает Рук, легкая паника в его голосе раздражает меня.

Я об этом позабочусь. Я всегда об этом забочусь.

— Я имею в виду, что у нас есть варианты, — говорит Тэтчер, глядя на Брайар. — Похоже, ты поймал того, кого хотел, Али.

Затем его взгляд перемещается на подругу Брайар.

Я видел ее раньше, мельком, может быть два раза за всю свою жизнь, но я знал, что она живет где-то здесь. Просто не был уверен, кто она такая.

Тэтчер наблюдает за ней, и она отвечает ему тем же. Их взгляды устремлены друг на друга в каком-то странном сатанинском брачном ритуале.

— Мы не можем, черт возьми, убить их, Тэтч.

Мой светловолосый друг, у которого проблем больше, чем у хастлера10, улыбается в темноте. Луна светит на него, ослепляя нас.

— Кто сказал? — приподнимает он бровь, все еще глядя на маленькую темноволосую девушку.

Появляется вспышка его перочинного ножа, и Брайар застывает в моих руках. Прямая, как доска. Я чувствую, как волосы на ее руках встают дыбом.

Раньше она казалась мне хрупкой. Сейчас, когда Брайар прижалась ко мне, я вижу, что она довольно высокая для девушки. Глубоко вдохнув, я так же замечаю, что от нее пахнет цветами.

Нежно, экзотически, сладко.

Брайар дергается в моих руках, возражая против заявления Тэтчера. Не знаю, борется ли она за себя или за свою подругу, которая стала предметом восхищения моего друга-психопата.

— Успокойся, девочка, — бормочу я ей в волосы. В моем голосе звучит ухмылка, но я говорю это так, как если бы вы разговаривали с испуганной лошадью.

— Это говорю я, Тэтчер. Мы убиваем их, и мы не лучше тех мерзавцев, за которыми охотимся, — спорит Рук.

— Мило, Рук. Вот чего ты никогда не поймешь. Я ничем не лучше их, — говорит Тэтчер.

— Может, вы двое заткнетесь, чтобы я мог подумать? — выдавливаю я из себя.

Как бы легко ни было их сейчас убить, это не лучшая идея. Они, к сожалению, еще ничего не сделали. Так что убить их означало бы убить невинных людей, а это не то, чем я увлекался.

Однако их убийство гарантировало бы нам с парнями защиту. Я бы сделал все, чтобы с ними ничего не случилось, даже если бы это означало причинить боль кому-то невинному.

Черт побери.

— Мы их не убьем. Потому что они будут молчать, не так ли, Брайар?

Она дрожит в моих объятиях, как будто ее только что пронзил холодный озноб, это правда, детка, я знаю все о твоей сладкой заднице.

Я крепче сжимаю ее руки, наклоняю голову к ее плечу, мое дыхание проносится мимо ее уха:

— А если нет, знаешь, что я с тобой сделаю? Хочешь знать, что я сделаю с твоей подружкой? Что позволю ему сделать с твоей подружкой? — киваю я в сторону Тэтчера.

С ее губ срывается тихий стон, который она вряд ли хотела испустить. Я скриплю зубами, мой член дергается в джинсах, прижатый к ее заднице.

— Покажи мне, как ты напугана, — рычу ей в ухо, звук моего голоса заставляет ее дрожать.

«Дай мне это», — хочу прошептать я. — «Позволь мне питаться этим».

Я хочу видеть ее на коленях, смотрящей на меня этими глазами-калейдоскопами, готовой сделать все, что я захочу. Я так возбужден в тот момент.

Я хочу оказаться под ее кожей. Поверх ее тела. Между ее ног. Пировать, покорять, показать ей, как сильно она может кончить, когда ее трясет от удовольствия и страха.

Мы их не убьем. Это слишком просто. Это не весело.

Мы сделаем то, что умеем лучше всего.

Напугаем.

И втайне я не боялся, что они настучат. Что такого могла сказать никто из Техаса и ее подруга, чтобы хоть кто-то поверил?

— Блядь! — кричит Рук, закрывая лицо руками, а его пленница бежит в сторону школы.

Я слишком сильно отвлекаюсь на Рука, чтобы предвидеть, что Брайар вопьется зубами в кожу моей ладони и с силой пихнет меня локтем в живот, заставив отпустить ее.

Обе девушки убегают в кампус, оставляя вместо себя пыль.

Рук и Тэтчер собираются бежать за ними, но я останавливаю их.

— Не надо.

— Но что, если они…

— У меня есть план.

Это все, что я говорю, и для них этого достаточно.

Они доверяют мне. Они знают, что все, что я делаю, я делаю для них.

Глава 12

Брайар

Я чувствую себя больной.

Физически, умственно, духовно — все, что только возможно в человеческом теле.

Последние два дня меня мучает тревога.

Я постоянно оглядываюсь через плечо, ожидая увидеть полицейского или, что еще хуже, одного из них. Еда едва имеет вкус, и, что еще хуже, я едва могу что-нибудь проглотить.

Каждый раз, когда что-то попадает в желудок, я думаю о крови. Думаю о змеях и криках, отправляя все, что я проглотила, обратно в горло.

Мои внутренности горят, кислотный рефлекс и необходимость кому-то рассказать. Кому-нибудь. Сохранение этого секрета, который я не должна хранить, убивает меня изнутри. Съедает меня.

Ночами меня преследуют мертвые тела, смерть и гниющие трупы, и я ворочаюсь, пока тусклое солнце не заглядывает в комнату общежития.

Кошмары о