Обыкновенное зло - Ким Сочжин

даже его готовить не умеют.

– Оно и понятно, дела тут идут неважно.

В этой забегаловке не принимали карты, и Ким расплатился наличными. Выйдя на улицу, Чхве первым делом сунул в рот зубочистку. Когда вышел его коллега, он кивнул в сторону идущих по улице детей:

– Обсуждают что-то увлекательное.

– Почему вы так решили?

– В этом районе появился серийный убийца. Похоже, они обсуждают смерть Кан Инхака и Пак Чонги.

– Сериалов пересмотрели, вот и результат.

– Но ты ведь тоже не веришь, что это несчастный случай и самоубийство?

Чхве мысленно возликовал, будто только что получил подтверждение своей правоты.

– Если раскрою это дело, шума будет больше, чем от того убийства жены доктора. Серийной убийцей оказывается образцовая домохозяйка, ухаживающая за своим свекром. Кто бы мог подумать на нее.

– Вас за это даже повысить могут.

– Повышение – это не главное. Важнее то, что я расследую дело, от которого остальные отмахнулись.

Чхве настаивал, что Ли Ынчжу замешана в этих историях, но получил выволочку от начальства за свою упертость, от чего злился и ворчал несколько дней. Вспомнив, как его напарник выглядел в те дни, Ким не мог не усмехнуться. Если Чхве действительно выведет ее на чистую воду, это будет неплохим возмездием начальству. Чхве думал так же и, окрыленный этими мыслями, пошел дальше.

Несмотря на похмелье, Чхансу довольно подробно объяснил, как найти его дом. Он открыл дверь еще до того, как следователи позвонили, возможно, услышав их шаги по металлической лестнице. Судя по опухшему лицу, он действительно напился накануне.

– Если вы здесь из-за того, что я вам рассказал, давайте просто считать, что я ничего не говорил.

– Как это? Почему вы вдруг меняете показания? Вы уверены? – воскликнул от неожиданности Ким.

– Вы обыскали всю округу и выявили, что это единственная подходящая под мое описание женщина, поэтому я автоматически согласился. Но ведь это мог быть кто угодно, например, из другого района.

– Юн Чхансу, очнитесь. На опознании вы четко указали на Ли Ынчжу, разве не помните?

– В тот момент мне показалось, что это была она. Но я точно видел только то, что это была женщина с длинными волосами в платье, но, честно говоря, вокруг многие подошли бы под такое описание.

Ким в замешательстве бросил взгляд на коллегу, который продолжал пристально смотреть на Чхансу, не меняясь в лице.

– Вы звонили Ли Ынчжу? – спросил он.

– Да.

Чхансу изначально решил не врать насчет телефонных звонков. Следователи и так могли получить их распечатку. Перед их приходом он тщательно продумал ответы на все возможные вопросы.

– Зачем вы ей звонили?

– Сначала я очень был зол на эту Ли Ынчжу. Убила человека и ходит как ни в чем не бывало!

– Вы же сказали, что не были точно уверены.

– Тогда я верил, что она преступница. Но потом я с ней поговорил, немного припугнул, и мне не показалось, что она виновата. Потом я сказал, что видел место преступления, но она не стала предлагать мне деньги или задавать вопросы. Она спросила, почему я не обратился в полицию, а звоню ей.

– И что?

– Я понял, что она не преступница, похоже, я обознался. И потом, странно, я ведь не полицейский, а продолжаю лезть в это дело.

Чхве покачал головой и оглядел комнату. С одной стороны стояла раковина, как обычно бывает в квартирках-студиях, из мебели – компьютерный стол и кровать. Все очень аскетично и просто, возможно, как и вся жизнь Чхансу. Чхве ощутил что-то сродни зависти.

– Больше мне ничего не надо, я сам не готовлю, – ответил он, заметив его взгляд.

– Заказываете готовую еду?

– Да, а дома могу разве что рамён заварить. Слишком много возни с готовкой еды.

– Вы правы, нужна рисоварка, контейнеры для хранения, холодильник…

Следователь Ким понял, что этот разговор Чхансу и Чхве не прольет свет на тайну Ынчжу, и сменил тему:

– Вы знали эту женщину раньше? Может, есть какая-то личная неприязнь к ней или ее семье?

– Зачем вы задаете такие вопросы? Вам кажется, что я мстил за что-то Ли Ынчжу?

– Не исключаю.

– То есть вы как следователь полагаете, что в этом мире у всего есть смысл?

– Меня не волнует весь мир. Я ищу только то, что имеет отношение к нашему расследованию.

– Так что же получается, Ли Ынчжу не преступница? В ваших словах нет смысла.

Ким начал закипать. Это сразу отразилось на его выражении лица.

– У нас есть еще один вопрос. Вы знаете таксиста по имени Пак Чонги?

– Это тот, который недавно умер на холме?

– Да. Вы ведь знакомы?

– Откуда? Я в этом районе практически никого не знаю. И знакомиться желания нет.

Ким спускался по железной лестнице, взволнованный новым развитием дела и тем, что напарник оказался прав. Чхве, напротив, был совершенно спокоен.

– Вот псих. Закончил мажорный вуз, назвался писателем и забился в эту дыру – очевидно, что у него не все дома. Он явно что-то скрывает от нас!

Старший товарищ молчал.

– Все хорошо? Почему вы так рассердились?

– Ясно только одно. Смерть Кан Инхака точно не была несчастным случаем. Нам известно, что Ли Ынчжу или какая-то женщина толкнула его в спину. Так?

Следователи ушли, и Чхансу позволил себе выпить две чашки кофе. Внутри стало тепло, разум немного прояснился. Через открытую дверь он видел церковный шпиль, и на самом верху сидел кот. Почему-то каждый раз, когда он смотрел на церковь, ему представлялся забравшийся на нее кот: дикий зверь со сверкающими во тьме желтыми глазами, который высматривает добычу, уцепившись за крест острыми когтями. Коты, в отличие от собак, прожили бок о бок с человеком несколько тысяч лет, но все равно не отказались от охотничьих инстинктов, крепко держась за свою независимую звериную сущность. Чхансу ассоциировал себя с ними, и именно поэтому, когда умерла учительница химии, он смог молча вынести все обвинения, все взгляды, полные отвращения, и давление окружающих. Он бы выдержал это, даже если бы остался в родном городе. В Сеул его заставил уехать отец.

Вчера ему звонил младший брат. Много времени прошло с момента их последнего разговора. В юности младший во всем брал пример со старшего брата и всегда принимал его сторону, но с недавнего времени все изменилось. Он поступил на медицинский факультет в местный университет, говорил, что очень занят интернатурой, но братья понимали, что на самом деле имеется в виду. Оба знали, что это отговорки. Когда у их отца случился инсульт и ему сделали операцию, позвонил младший брат и равнодушно