Июнь. 1941. Запрограммированное поражение. - Лев Лопуховский

Даже простое уклонение от вступления в любые военные блоки и проведение простой политики враждебного нейтралитета по отношению к Германии было бы куда выгоднее для СССР, чем прямая материальная и моральная поддержка своего несомненного будущего врага. Немецкая экономика не была готова к длительной войне на истощение в условиях блокады, которую навязывали ей союзники. Об этом прекрасно знало германское военное руководство, поэтому Гитлер поспешил поднять настроение своих генералов еще до того, как соглашение с СССР было подписано. Выступая перед ними 22 августа 1939 г., он с ликованием заявил:

«Русские сообщили, что они готовы заключить пакт. Таким образом, я выбил из рук западных господ [Англии и Франции] их оружие» [185].

Гитлер имел в виду блокаду Германии союзниками, представлявшую собой смертельную угрозу и для ее экономики, и для всего населения.

В то время Третий рейх располагал достаточными ресурсами только для семи важнейших видов сырья из 30, незаменимых для работы военной промышленности. Особенно сказывалось отсутствие источников никеля, олова, вольфрама, молибдена, хрома, бериллия, платины и бокситов [186]. Еще больше усугубляла ситуацию отдаленность большинства источников импорта. Например, хром немцы закупали, главным образом, в Южной Африке и Турции, 90 % меди — преимущественно в британских доминионах, Африке, Чили и США, никель — в Канаде и Норвегии, сурьму и вольфрам — в Китае. Все бокситы ввозили с Балкан и из голландских колоний в Индонезии. Германии приходилось импортировать свыше 70 % потребляемой нефти и нефтепродуктов, при этом основным источником для них являлись Северная и Южная Америки [187].

Блокада союзников разом отрезала Третий рейх от большинства из этих источников. Прокормить себя немцы тоже были не в состоянии. Лишенная советских поставок Германия осталась бы без жизненно необходимого ей продовольствия и сырья, особенно такого стратегически важного, как нефтепродукты, цветные и легирующие металлы, хлопок и лесоматериалы. Размеры этих поставок были весьма внушительными: с сентября 1939 по 22 июня 1941 г. Советский Союз экспортировал в Германию товары общим весом 4 541 205 т [188].

Нельзя забывать и о других дефицитных товарах, которые попадали к немцам транзитом через советскую территорию. Так, по Транссибирской магистрали в Германию катились грузы из Японии, Китая и Маньчжоу-Го. Среди разнообразных товаров с Дальнего Востока наибольшее значение имели каучук, медь, вольфрамовая руда и продовольствие. Всего за 1940 г. и пять первых месяцев 1941 г. оттуда в рейх попали 378 608 т грузов. В те же самые сроки советские железные дороги перевезли в Германию из Афганистана 2430 т хлопка, шерсти и сухофруктов. Это же добро по тому же адресу шло и из Ирана. Кроме того, с сентября 1939-го до конца мая 1941 г. немцы получили оттуда немало продовольствия, кожи и других необходимых им товаров общим весом 107 580 т [189].

Таким образом, за время действия пакта Молотова- Риббентропа суммарный вес германского импорта из СССР, а также с Дальнего и Среднего Востока транзитом через территорию Советского Союза, достиг 5 029 823 т. Чтобы нагляднее представить себе величину этого обширного потока, достаточно сказать, что для его перевозки потребовались 8383 стандартных железнодорожных составов того времени. Значение, которое германское руководство придавало поставкам с Востока, наглядно демонстрирует его реакция на задержку отправки из СССР в Германию нефтепродуктов и зерна с 1 апреля 1940 г. Задержка произошла в ответ на невыполнение немцами советских заказов. Это немедленно привело к появлению следующего директивного документа:

«Все немецкие ведомства в своей работе обязаны исходить из того факта, что сырье из России для нас абсолютно жизненно необходимо, что для ведения длительной войны нам понадобится заключение дальнейших контрактов, и по этой причине очень важно, чтобы условия текущих контрактов были выполнены в срок, и чтобы исчезло всякое недоверие со стороны русских. Согласно ясно выраженному решению фюрера, в том случае, когда наши взаимные поставки для русских находятся под угрозой невыполнения, даже отгрузки для вермахта должны быть задержаны, чтобы обеспечить пунктуальные поставки в Россию» [190].

Без советских поставок петля блокады союзников куда туже затянула бы горло Германии, в распоряжении которой в то время еще не было захваченных ею позже на Западе огромных материальных ценностей и запасов полезных ископаемых. Тем более, что тогда она еще не захватила выгодных стратегических позиций, таких, как норвежские и французские порты. Подобная обстановка, несомненно, поощрила бы к решительным действиям влиятельных противников Гитлера среди немецкого генералитета и существенно уменьшила его шансы сохранить свою безраздельную власть. При этом промышленное оборудование и передовые технологии, полученные от немцев в период советско-германского сотрудничества, СССР вполне мог приобрести в США. Ведь без советской помощи Германии и без нападения Красной Армии на Финляндию американцы не стали бы объявлять «моральное эмбарго» на поставки техники и стратегического сырья в Советский Союз, как это произошло в действительности. Таким образом, Сталин, к несчастью, избрал наихудший вариант действий из всех имевшихся у него. Но этим список его предвоенных ошибок далеко не исчерпывается. Мы еще остановимся на них позже.

ПОЛЬША — ПЕРВАЯ ЖЕРТВА АГРЕССОРА

Краткая хроника событий августа-сентября 1939 г. позволяет проследить, как неотвратимо нарастала угроза начала войны. Когда Гитлер ранним утром 24 августа узнал о полном успехе миссии Риббентропа, он от радости начал стучать кулаками по стене и кричать: «Теперь весь мир у меня в кармане!» Согласно секретному дополнительному протоколу к заключенному пакту Молотова-Риббентропа, Польша была разделена на сферы интересов Германии и СССР. Но Сталин не взял на себя никаких обязательств использовать вооруженную силу для захвата своей сферы интересов. Она должна была достаться ему в качестве платы за невмешательство в войну между Германией и Польшей. Политика «умиротворения» со стороны Англии и Франции, неуступчивость Польши и заключение советско-германского пакта о ненападении привели к тому, что политический кризис 1939 г. перерос в сентябре в войну, развязанную Германией. При этом Гитлер до последнего момента надеялся, что Англия и Франция не предпримут никаких активных военных действий против Германии. Ведь она не была готова к ведению войны одновременно на Западном и Восточном фронтах. 31 августа начальник генерального штаба сухопутных сил вермахта записал в своем дневнике:

«Фюрер спокоен. ‹…› Он рассчитывает на то, что французы и англичане не вступят на территорию Германии» [191].

Целью первых операций германских войск ставились срыв мобилизации и развертывания польских вооруженных сил и последующий их быстрый разгром. В основу германского плана «Вайс» («Белый») была положена идея глубокого охвата, окружения и последующего уничтожения главных сил польской армии в районе западнее рек Висла и Нарев в ходе одной стратегической операции[35]. Решающая роль в осуществлении плана отводилась танковым и моторизованным соединениям и авиации. Тем самым Гитлер надеялся поставить Англию и Францию перед совершившимся фактом. Сосредоточение и мобилизация вермахта велись с соблюдением всех мер маскировки и дезинформации, чтобы не вызвать соответствующих действий со стороны Польши. В Восточную Пруссию войска направлялись под предлогом празднования 25-й годовщины разгрома русских войск в августе 1914 года. В Померанию и Силезию дивизии выдвигались якобы для усиления обороны. Танковые и моторизованные соединения были выведены на учения в готовности быстро выдвинуться в исходные районы в последний момент перед вторжением.

Для нанесения концентрических ударов были созданы две группы армий: со стороны Силезии — «Юг» под командованием генерал-полковника Г. фон Рундштедта в составе трех армий (322/3 расчетные дивизии, из них 4 танковые, 4 легкие[36] и 2 моторизованные); со стороны Померании и Восточной Пруссии — «Север» — генерал-полковника Ф. Бока (две армии, всего 20 1/2 дивизии, из них 3 танковые и 2 моторизованные). Для прикрытия промежутка между этими группами армий немцы выделили минимальное количество войск, которые должны были сковать польскую армию «Познань».

Польской разведке в основном удалось правильно вскрыть состав развертываемых на границе германских группировок. Так, поляки считали, что в группе армий «Юг» насчитывается 28 соединений, а у фон Бока — 20–22 дивизии. Польша могла противопоставить этой армаде 252/3 пехотной дивизии и 16 бригад (горнопехотных — 3, кавалерийских — 11 и броне-моторизованных — 2), в которых насчитывалось в общей сложности 1 млн. чел. Им пришлось сражаться против 1516 тыс. немецких солдат и офицеров.