Власть Крови - Динара Касмасова

- Дело не в этих долгах. Мы кормим непосильное количество народу!

- Можно уволить одного из слуг, - проговорил полковник.

- Ты понимаешь, о чем я. Дело в этой девице, Полли Бригстоун. Она живет у нас уже второй год, при том она даже нам родней не приходится!

- Но Альберт был моим лучшим другом, мы прошли с ним бок о бок все военные кампании, - стал возражать полковник. - Я был просто обязан пристроить его дочь, и самое лучшее было оставить её у нас.

- Может, когда-то это и были военные кампании, - ворчливо заметила жена. - Пока вы не перешли за карточные столы. Этот Альберт Бригстоун был должен во всех питейных и игорных домах Бомбея, как и ты, наверное.

Вместо ответа раздался тяжелый вздох. Миссис Ирен Грепфрейт начала шуршать бумагами, видимо, счетами, и стала перечислять унизительные цифры.

- Тридцать фунтов она потратила в шляпном магазине, два фунта ушло на булавки, в лавке тканей...

- Дорогая, Полли там была с нашими дочерьми и было бы странно, если бы Мэри и Элиза покупали бы себе всякие пустячки, а Полли бы стояла рядом, наблюдая, словно бедная сиротка.

Я была в гневе, который к тому же смешивался с укором в свой адрес: "Мне давно следовало отправиться в бомбейский банк, прежде чем идти с сестрами Грепфрейтами в магазин!" Но я знала, что отправься я в банк, денег навряд ли бы получила, так как счета отца и в правду были опутаны долговыми паутинами, и требовалось немало судебных проволочек, чтобы я смогла выудить со счета те жалкие пару сотен фунтов, что там осталось.

Горя от гнева и негодования, я уже хотела убежать в свою комнату, как услышала следующее:

- Ведь дело не в деньгах, - сказал полковник.

Стало тихо, будто миссис Грепфрейт боролась с собой, а потом она произнесла с негодованием:

- Да. Но её вина намного хуже. Эта Полли маленькая хищница и интриганка! Она отобрала жениха у нашей Элизы! При этом нисколько не смущаясь!

- Ты слышала наш с ним разговор?

- Ну конечно! Я же знаю, что ты не удосужишься рассказать мне о том, что происходит в моем же доме. Но я все сразу поняла, когда капитан Уолтер, сверкая как новый золотой, выпорхнул из нашего дома. Слава богу, что Полли не было дома. Но как ты мог! Как ты мог дать согласие! После того, как эта негодяйка украла любовь всей жизни у нашей дочери, лишив её лучшей партии!

Я поняла из их сумбурной речи, что капитан Уолтер приходил сегодня и просил у мистера Грепфрейта, как лучшего друга отца и теперь моего опекуна, моей руки.

- О чем ты, Ирен? - удивленно вопросил её муж. - Какая любовь всей жизни? Я не спорю, капитан Фицрой, еще до переезда к нам Полли, пару месяцев ходил сюда, но я же видел, что даже привязанности между ним и Элизой так и не возникло, милые приятельские отношения, не больше.

- Но если бы не эта... эта... - миссис Грепфрейт фыркнула, - сейчас он бы делал предложение Элизе, иногда для брака хватает и простой привязанности. Как подумаю, что все его состояние достанется этой сиротке...

Я не могла больше слышать и слова и побежала наверх. Закрылась в своей комнатке, обхватив голову руками. Нужно было что-то срочно придумать. Но все, чего я тогда желала, так это уехать оттуда. И не просто из ненавистного мне дома, а даже из страны. В Индии я прожила целых семнадцать лет. И может быть в детстве, когда еще жива была мама, мне здесь и было хорошо, но потом... Все-таки миссис Грепфрейт, хоть и злобная женщина, но, все-таки, она права, отец все время исчезал из дому. Он проводил дни и ночи напролет за карточным столом в обществе друзей-военных, маявшихся от безделья в этой жаровне, где тяжелый запах грязных улочек Бомбея смешивался с запахом цветов и переспелых плодов. И умер он не как джентльмен, совсем не соответственно своей дворянской фамилии и высокому чину майора, его убили за какой-то там карточный долг. И обрел он смерть не на войне и не в Англии, в своем доме, а в проулке игорного квартала возле мусорных куч.

Вспомнив отца, я ступила на скользкий путь воспоминаний, они утягивали меня все дальше вглубь, возвращая к самому детству, и чем глубже я забиралась, тем счастливей я становилась. Тогда еще мама была жива и тогда, в семь лет, я впервые увидела Индию. Плаванье на теплоходе мне тогда показалось ужасно долгим, но необыкновенно интересным: бесконечные просторы океана, диковинные портовые города. А потом я вспомнила дом в Лондоне, где мы так славно все жили: мама, папа, бабушка, и каждые выходные приходил на обед дядя Генри. И слезы сами собой высохли. Конечно же, я сейчас же уеду в Англию! Мне надо было только найти деньги на билет. Но как я ни старалась придумать, где их достать, ничего на ум не приходило, а занимать у Грепфрейтов после услышанного не могла.

А утром случилось то, чего меньше всего я ожидала. Такого совпадения никогда не было прежде. Я еще не спустилась к завтраку, как служанка принесла мне письмо. Оно было от дяди. В письме была всего одна строчка: "Жду, приезжай как можно скорей", и деньги на билет. Я, не думая больше ни о чем, схватила чемодан, который мне помогла сложить служанка, и поспешила из ненавистного теперь дома.

Мистер Грепфрейт, увидав меня в дорожной одежде и с чемоданом, попытался остановить меня.

- Простите, - сказала я ему и подошедшей миссис Грепфрейт, - но дядя зовет меня в Лондон. И я не смею больше здесь оставаться, чтобы не вводить вас больше в дополнительные расходы.

Полковник потупил глаза, а его жена разгневанно воскликнула:

- Вы хотите сказать, мы вас в чем-то обвинили? Нет, у нас немало такта и мы держим слово, данное вашему покойному отцу, и, несмотря на скверные доходы, кормим вас и даже тратимся на безделушки. Так что не надо выставлять нас злодеями!

- Мисс Бригстоун, - сказал полковник, - подождите. Кто знает, что ждет вас в Лондоне. Вы должны остаться здесь. Поверьте, если вы подождете одного вашего хорошего знакомого, то вас ожидает счастье, которое...

Миссис Грепфрейт дернула его за рукав, чтобы он замолчал и дал мне уйти. И я только была благодарна ей за это, потому что, несмотря на грусть, что я не смогу попрощаться со своим другом, встречаться сейчас с капитаном Уолтером Фицроем я не хотела. Так как не хотела слышать его признаний, так как не любила его и не знала бы, что на это ответить. Я вышла в сад, ожидая служанку, которая слишком долго искала рикшу. Прошли те драгоценные минуты спасения, и я, к своему смятению, увидела входящего в сад капитана Фицроя. Он и правда выглядел счастливым, но как только заметил у моих ног чемодан, встревожился и кинулся ко мне.

Мне пришлось объяснить опять про письмо, солгав, что дядя настойчиво просит меня приехать. Но Уолтер не желал ничего понимать. Он попросил прогуляться с ним по саду. Он говорил, что не в одну бессонную ночь к нему пришло осознание того, что дружба его со мной нечто большее для него и наконец, попросил моей руки. "Вы знаете, я очень богат и у меня и здесь дом, и в Шотландии большое имение и фамильный замок, - капитан с тревогой посмотрел на меня. - Вы не верите в мои чувства?" "Я должна подумать", - сказала я и выбежала с чемоданом. У ворот меня уже ждал рикша.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});