Введение в христианское богословие - Алистер МакГрат

Феминизм

Феминизм стал существенной частью современной западной культуры. По своей сути, феминизм — глобальное движение, направленное на эмансипацию женщин. Более старое название этого движения — "женское освобождение" — выражает тот факт, что оно направляет свои усилия на достижение равенства для женщин в современном обществе, особенно посредством устранения препятствий — верований, ценностей, отношений — которые мешают этому процессу. В последнее время это движение становится все более разнородным, частично из‑за готовности признавать разнообразие взглядов женщин разных культур и этнических групп. Так, работы темнокожих женщин Северной Америки все больше приобретают название "черного женского богословия".

Феминизм вступил в конфликт с христианством (как и с большинством остальных религий), так как его представителям кажется, что религии обращаются с женщинами, как с людьми второго сорта. Это выражается как в той роли, которую религии отводят женщинам, так и в понимании ими образа Бога. Произведения Симон де Бовуар — такие как "Второй пол" (1945) — подробно рассматривают эту идею. Значительная часть внехристианских феминисток, включая Мери Дейли в ее работе "За пределами Бога Отца" (1973) и Дафну Хемпсон в ее книге "Богословие и феминизм" (1990), утверждают, что христианство с его мужскими образами Бога, мужской фигурой Спасителя и длительной историей, когда его лидерами и мыслителями были исключительно мужчины, настроено против женщин и не ведет к искуплению. Женщины, утверждают они, должны покинуть его гнетущую среду. Другие, например, Кэрол Крайст в своей книге "Смех Афродиты" (1987) и Наоми Рут Гольденберг в "Смена богов" (1979) утверждают, что женщины могут найти религиозное освобождение в возрождении древних культов богинь (или изобретении новых), полностью отойдя от традиционного христианства.

И все же, феминистская оценка христианства является далеко не такой однообразно враждебной, как можно было бы представить из чтения этих авторов. Феминистские авторы подчеркивают, что женщины играли важную роль в развитии христианства, начиная с новозаветных времен, и играли видные руководящие роли на всем протяжении христианской истории. Действительно, серьезные феминистские авторы показали необходимость переосмыслить христианское прошлое и отдать должное всем благочестивым женщинам, чьи дела, защита и провозглашение своей веры остались незамеченными большей частью христианской Церкви и ее историков (в основном мужчин).

Можно утверждать, что наиболее значительный вклад феминизма в христианскую мысль заключается в вызове, который он бросил традиционным богословским формулировкам. Утверждают, что они часто являются патриархальными (отражающими взгляд о превосходстве мужчин) и сексистскими (настроенными против женщин). В этой связи, имеют значение следующие области богословия.

1. Мужской пол Бога. Настойчивое использование в христианской традиции местоимений мужского рода для Бога является мишенью для критики у многих феминистских авторов. Утверждают, что использование местоимений женского рода, по крайней мере, столь же логично, как и использование мужского, а также могло бы сыграть положительную роль в ослаблении упора на мужской ролевой модели Бога. В своей работе "Сексизм и разговор о Боге" (1983) Розмари Редфорд Рютер высказывает мысль, что термин "Бог/иня" (God/ess) — политически правильное определение Бога, хотя языковая громоздкость этого термина вряд ли позволит ему получить широкое признание.

В книге Салли МакФейг "Метафорическое богословие" (1982) высказывается необходимость возрождения идеи о метафоричности таких мужских наименований Бога, как "Отец": аналогии подчеркивают сходство между Богом и людьми; метафоры утверждают, что кроме этих сходств имеются и существенные различия между Богом и людьми (например, в области рода).

2. Природа греха. Многие феминистские авторы предполагают, что такие проявления греха, как гордость, честолюбие или чрезмерное самоуважение — фундаментально мужские по своей ориентации. Утверждают, что они не соответствуют чувствам женщин, которые переживают грех как отсутствие гордости, честолюбия или самоуважения. Особое значение в этом смысле имеет обращение феминисток к идее о несостязательных взаимоотношениях, избегающей такие понятия, как низкое самоуважение и пассивность, которые были характерными чертами традиционного женского поведения в обществах, где господствуют мужчины. Эта мысль особенно энергично высказывается в работе Джудит Пласков "Пол, грех и благодать" (1980), представляющей собой глубокую критику богословия Нибура с феминистской точки зрения.

3. Личность Христа. Многие феминистские авторы, и в первую очередь Розмари Редфорд Рютер в книге "Сексизм и разговоры о Боге", утверждают, что христология служит основной почвой для проявления сексизма в христианстве. В своей работе "Рассмотрим Иисуса: Волны обновления в христологии" (1990) Элизабет Джонсон исследовала то, как мужское начало Христа подверглось богословским злоупотреблениям, и предложила соответствующие исправления. Здесь можно отметить две области, имеющие особое значение.

Во — первых, мужское начало Христа иногда использовалось в качестве богословского основания для мнения, что только мужчины могут адекватно представлять Бога, или что только мужчины могут служить ролевыми моделями или аналогиями Бога. Во — вторых мужское начало Христа иногда использовалось в качестве основания для сети верований, касающихся человеческих норм. На основании мужского начала Христа утверждалось, что человеческая норма — мужской пол, а женщины — второсортны, или менее идеальные люди. Фома Аквинский, который называет женщин незаконнорожденными мужчинами (очевидно, на основании устаревшей аристотелевской биологии), — пример этой тенденции, которая оказала большое воздействие на вопросы руководства Церковью.

В ответ на эти утверждения, феминистские авторы считают, что мужское начало Христа — условная черта Его личности так же, как и Его еврейская национальность. Это условный элемент Его исторической реальности, а не существенный аспект Его личности. Поэтому нельзя позволить, что бы это служило основанием для господства мужчин над женщинами, точно так же как евреев над не евреями, или плотников над водопроводчиками.

Оценка феминистской критики традиционного богословия будет дана ниже, в соответствующих местах данной книги.

Постмодернизм

Постмодернизм обычно считается неким порождением культуры, без абсолютов, точных определений или оснований, находящим удовольствие в плюрализме и расхождении мнений, и мыслящим категориями радикальной "ситуативности". Постмодернизм — расплывчатое и плохо определенное понятие, которое лучше всего описать как общее интеллектуальное мировоззрение, возникающее из распада модернизма. Хотя многие авторы все еще считают, что модернизм жив и активно действует, такой взгляд начинает встречаться все реже.

Далее следует отметить, что модернизм — расплывчатое понятие. Можно утверждать, что сама идея постмодернизма "предполагает, что наш век достаточно цельный, чтобы говорить о его окончании". (Давид Кольб); однако большая часть западной культуры этому не соответствует. Трагедия Освенцима — ярчайшее осуждение "претензий на новое творение, ненависти к традиции и поклонения своему "я" (Кольб), характерных для модернизма. Именно модернизм, с его настойчивым стремлением порвать с прошлым, породил нацистскую трагедию и сталинские чистки. Произошло общее падение доверия к вере Просвещения в способность разума служить основанием для всеобщего познания мира, включая Бога. Разуму не удается обеспечить нравственность, подходящую для мира, в котором мы живем. И после этого падения доверия к всеобщим и необходимым критериям истины, пышно расцвели релятивизм и плюрализм.

Дать полное определение постмодернизма практически невозможно; тем не менее, можно определить его основные общие черты, которые скорее всего могут встретиться студентам христианского богословия, особенно в североамериканских колледжах и университетах. Это предрасположенность к релятивизму или плюрализму в вопросах об истине. Используя язык, ставший характерным для этого движения, можно сказать, что постмодернизм представляет ситуацию, в которой обозначение заменило обозначаемое в качестве центра ориентации и ценностей.

В свете структурной лингвистики, первоначально разработанной Фердинандом де Соссюром, а впоследствии Романом Якобсоном и другими, признание произвольности лингвистического знака и его взаимозависимости с другими знаками означает конец возможности фиксированных, абсолютных значений. Такие авторы, как Жак Деррида, Мишель Фуко, Жан Бодрийар утверждают, что язык причудлив и капризен и не отражает каких‑либо всеобъемлющих, абсолютных законов. Он произволен и неспособен раскрывать смысл. Бодрийяр утверждал, что современное общество запуталось в бесконечной сети искусственных знаковых систем, которые ничего не обозначают, а лишь увековечивают систему взглядов тех, кто создал их.