Наставник - Элин Пир

внимание на это.

— Я верю в силу ролевого моделирования, и поскольку я не хочу, чтобы мои ученики били других учеников, я бы никогда не ударила их сама, — спокойно сказала она.

— Верно, ты скорее заговоришь их до смерти, чем сделаешь то, что должно быть сделано. — Я указал на детей, разбросанных по всему лугу и вокруг линии деревьев. — Каждый из этих мальчиков Севера был наказан в какой-то момент своей жизни, и это не причинило им вреда. — Я усмехнулся, ненавидя то, что она так явно чувствовала свое превосходство над нами. — И прежде чем ты скажешь, что я не знаю, о чем говорю, позволь мне напомнить тебе, что я также вырос в этой стране. Я получил свою долю наказаний.

— Да, я тоже, — поддержал меня Марко.

Кайя оглядела нас на секунду, прежде чем сделать свой голос бархатисто-мягким и заговорила:

— Я сочувствую вашим страданиям в детстве, но теперь вы взрослые мужчины, и хотя мужчины, которые воспитывали вас, не знали ничего лучшего, я здесь, чтобы предложить вам советы о том, как воспитывать детей более современным и эффективным способом.

Мои ноздри раздулись, и я опустил брови.

— Теперь ты просто пытаешься снова затеять ссору, — обвинил я ее.

— Я не пытаюсь затеять с тобой ссору, Арчер, но я буду оспаривать твои античные взгляды на мир в любой день недели, если почувствую, что они вредны для детей.

Я сделал шаг ближе, выпятив грудь в явном доминировании. По тому, как ее глаза расширились, и она затаила дыхание, я мог сказать, что Кайя была напугана, но она стояла на своем.

— Так что ты собираешься делать? — тихо пробормотал я: — Ты собираешься задирать платье и наклоняться ко мне каждый раз, когда какого-то ребенка будут шлепать?

Удар в голень причинил мне адскую боль и заставил меня подпрыгнуть на одной ноге, ругаясь на нее.

— Что? Тебе это не понравилось? — Она наклонила голову и моргнула, глядя на меня. — Мне так жаль, я думала, что именно так ты выражаешь «иди к черту» на своем родном языке.

— Ты тут произносишь громкие речи о ненасилии, а потом сама меня пинаешь? — Я морщился и потирал голень.

— Я думала, ты предпочитаешь это вместо того, чтобы я до смерти надоедала тебе своими словами. — Кайя бросила эти слова через плечо и потопала прочь, в то время как Марко смеялся рядом со мной.

Еще немного потерев голень, я выпрямился и ударил его по затылку.

— Не смей, бл*ть, принимать ее сторону.

— Я не принимаю. Но ты должен признать, что это было забавно. — Он все еще смеялся, когда дети прибежали обратно к нам, чтобы показать свои десять листьев.

Соломон и Мила вернулись первыми, и он быстро перечислил разные сорта, пока она тихо стояла рядом с ним.

— Это только девять, — отметил я и увидел, как блуждают глаза Соломона.

— Мила. — Я наклонился, чтобы заглянуть в ее прекрасные голубые глаза. — Соло позволил тебе помочь, или он все сделал сам?

Она заломила руки и нервно опустила глаза в землю.

— Я пыталась помочь, — тихо сказала она.

Снова выпрямившись, я посмотрел на Соломона.

— Предполагается, что это будет групповая работа. Как ты думаешь, чему научилась Мила?

Он пожал плечами.

— Я не знаю, — его взгляд продолжал блуждать по окрестностям и остановился на своей цели.

Повернув голову, я получил ответ на вопрос, почему он так спешил и не потратил время на то, чтобы сделать это вместе с Милой. Уиллоу. Красивая загорелая девушка медленно шла со своими длинными, подтянутыми ногами и пышными бедрами в нашем направлении, разговаривая со своим партнером Платоном. Ее каштановые волосы развевались на легком ветерке, и когда она откинула их назад, было легче увидеть ее зеленые глаза, искрящиеся смехом от чего-то, что сказал ей Платон.

Я сочувственно вздохнул и пока оставил эту тему. Честно говоря, это было чертово чудо, что такой мальчик, как Соломон, мог мыслить достаточно здраво, чтобы найти девять листьев с таким отвлекающим фактором, как Уиллоу.

— Марко, — позвал я. — Убедитесь, что у каждой группы есть десять разных листьев. Я встречу тебя в школе.

Он поднял руку, давая понять, что понял, и я побежал трусцой в том направлении, куда, как я видел, пошла Кайя.

С моим быстрым шагом я быстро догнал ее.

— Чего ты хочешь сейчас? — раздраженно спросила она, но продолжала идти по тропинке через лес, ведущей к школе.

— Ты должна что-то сделать с Уиллоу.

Кайя искоса взглянула на меня.

— Не мог бы ты выразиться более конкретно?

— Скажи ей, чтобы она прикрылась. Эти шорты, которые на ней надеты… — я сделал паузу. — Это чертовски отвлекает.

Кайя развернулась ко мне так быстро, что застала меня врасплох.

— Уиллоу — ребенок, Арчер, и если ты не можешь сосредоточиться, потому что она носит шорты, тогда ты гораздо более отвратителен, чем я думала.

— Эй, если ты обвиняешь меня в сексуальном влечении к двенадцатилетнему ребенку, то ты гребаная идиотка, — сказал я, защищаясь. — Я знаю, что она ребенок! Но она всего на полтора года младше Соло, и бедный парень не может сосредоточиться ни на чем другом, кроме того, где она, с кем она и могут ли они нравиться ей больше, чем он. — Я не сказал Кайе, что точно знал, насколько болезненной была эта ситуация. Я не хотел, чтобы она знала, что она была моей Уиллоу.

— Итак, он влюблен в нее. — Она пожала плечами. — Это пройдет.

— Я чертовски на это надеюсь, — проворчал я. — Но пока это не произойдет, ты можешь сказать ей, чтобы она прикрылась?

Кайя вздернула подбородок.

— Нет, я не скажу ей, чтобы она прикрылась. Уиллоу имеет такое же право носить шорты, как и любой другой ребенок в школе, и способность мальчиков концентрироваться не входит в ее обязанности.

Я нахмурился на нее.

— Как я должен работать с тобой, когда ты такая упрямая?

— Упрямая? — ее глаза расширились. — Я отошла в своих идеологиях, чтобы приспособиться к твоим методам обучения. Я остаюсь в стороне, когда ты кричишь на детей, и я участвую в тренировках по борьбе, несмотря на то, что это нарушает все, за что я выступаю. И то, как ты преподаешь математику, для меня совершенно нелогично, но я верю, что ты знаешь, что делаешь, поскольку твои мальчики, похоже, это понимают.

— Мой способ преподавания математики чертовски гениален.

— Может быть, но твое физическое наказание — нет! Это ужасно, и это ломает их дух. — Она говорила быстро и сделала глубокий вдох, прежде чем продолжить. —