Ультрамышление. Психология сверхнагрузок - Джон Хэнк

Мы быстро управились в транзитной зоне, и я пришел в еще большее волнение, узнав, что теперь мы даже слегка обходим две другие, сильные в гребле, команды. Если они догонят нас, мы сможем идти в их струе, как велосипедисты в пелотоне на «Тур де Франс».

Через четыре часа гребли – по расчетам должно было быть не больше трех – мы с Дэйвом перестали, наконец, болтать о том, как мы будем стратегически и систематически обходить соперников на финальных участках: пешем переходе с элементами спелеологии и 40-мильном спуске на велосипеде по шоссе к финишу. Мы решили обсудить текущий этап гребли.

– Хм, разве мы не должны были уже приплыть? Что там с картой? По компасу мы правильно идем?

– Ты о чем? Разве карта не у тебя?

Карты не было ни у одного из нас, каждый понадеялся на другого. Когда мы вытащили карту из грузового отсека (где ей точно было не место), выяснилось, что большая река, по которой мы шли, пересекала в одном месте крупное водохранилище. Чтобы попасть в нужную точку, командам нужно было аккуратно пройти вдоль берега и вновь выйти в реку, поворачивавшую на юг. Опьяненные мыслями о близости финиша и о целях гонки, мы ушли далеко вглубь водохранилища и почти два часа гребли на восток, перпендикулярно нужному направлению.

То есть нужная нам река – и команды соперников, стремительно двигавшиеся к финишу, – была теперь в двух часах обратного хода.

Можете себе представить, как тихо и напряженно мы гребли обратно. Я старался даже не думать о том, что творится в головах у моих товарищей: я был основным штурманом почти во всей гонке, и ошибка произошла в основном по моей вине. Два часа хода в неверном направлении – нередкое дело для длинных приключенческих гонок, но с командами, претендующими на место лидера, и на таких простых участках, как спуск по реке, такого обычно не случается. И это был, пожалуй, самый неудачный момент для того, чтобы потерять четыре часа.

Мы были страшно злы, но вернулись на трассу и продолжили борьбу. Мы были сильными, опытными спортсменами и пытались говорить друг другу что-нибудь позитивное, чтобы не терять собранности:

– У впереди идущих команд случится сбой.

– Они не выспались.

– Если постоянно концентрироваться на том, что мы делаем, до самого финиша, мы не повторим больше таких ошибок, отыграем потерянное время и войдем в тройку.

И мы концентрировались. Это оправдало себя на следующем участке, где нужно было пролезть очередную обводненную пещеру, а потом полночи идти пешком в гидрокостюмах, потому что было ужасно холодно. К последней транзитной зоне мы подошли около полуночи, быстро распаковали и собрали велосипеды и выехали на последний 40-мильный спринтерский заезд до финиша.

Теперь нужно было только удерживать внимание на дороге впереди и думать о том, как не снижать темп; таким образом, по дороге к финишу мы обошли еще несколько команд. Подбадривание друг друга продолжалось:

– Они потеряют концентрацию, как мы на каяках.

– Если не будем расслабляться, мы их догоним.

Простые, но однообразные действия, такие как гребля и езда на велосипеде по шоссе, становятся невероятно сложными задачами, когда страдаешь от недосыпа. Все последние 40 миль к нам медленно, но неустанно подкрадывались сонные чудища. Мы поглощали противную черную жижу, кофейный концентрат, по нескольку пакетиков за раз:

– Не спи! Крути педали! Мы сможем!

Я обернулся перекинуться словами ободрения с командой. Когда я понял, что Дэйва нет, то до скрежета выжал тормоз, развернулся и увидел, что Дэйв заснул, упал на обочину и продолжает спать прямо там. До финиша оставалось менее получаса.

Что тут можно сделать? Поднять его и понести? Дэйв очень крепкий парень, но, если ты так устал, что не просыпаешься, даже упав с велосипеда, обычные способы побудки уже не срабатывают. Дэйв отключился. И остальная команда присоединилась к нему. В тот момент холод твердого шведского асфальта был чудеснее чистой постели в шикарном отеле. Через полчаса я почувствовал рассветную свежесть и сонно сел. Я знал, что призовых мест нам уже не видать, но слишком устал, чтобы злиться. И если кого-то и можно было винить, то только меня за ту ошибку на реке.

Я услышал знакомый голос: «Давай, парень, погнали». Это был Даррен, он снова, как и год назад на стоянке дальнобойщиков, призывал меня и команду к действиям: «Мы почти на финише».

На этапах работы с веревкой жизненно важно тщательно продумывать свои действия, особенно если ты не выспался и у тебя тяжелый рюкзак. Фото: Трэвис Мэйси

Практика ультрамышления

Наш провал в Швеции много лет не давал мне покоя, и только недавно я смог понять, как могли случиться два таких глобальных промаха – сначала гребля не в том направлении, а затем неудача на таком, казалось бы, простом велоучастке перед финишем, когда наша мотивация была на пике.

Карты, по ошибке попавшие в грузовые отсеки, и недостаток сна не могли служить достаточным объяснением. В обоих этих случаях мы все запороли из-за того, как мы думали. А если конкретно (как это подробно объяснила Хайди Грант Хэлворсон в книге Succеed: How We Can Reach Our Goals[17]): мы думали о том, зачем мы делаем что-то, когда нужно было думать о том, что мы делаем, и наоборот. В замечательной работе Хэлворсон подводятся итоги новейших психологических исследований по ряду вопросов, относящихся к целям. По поводу мышления в категориях «что я делаю» и «зачем я это делаю» Хэлворсон пишет: «Думайте о своих целях в ключе ЗАЧЕМ, когда вам нужен толчок к действию, нужно сохранить мотивацию или избежать соблазнов. Рассматривайте свои цели в аспекте ЧТО, когда сталкиваетесь с чем-то особенно сложным, незнакомым или требующим долгого изучения».

Вот оно как! Чего бы я только не отдал за возможность прочитать эту книгу до нашей гонки 2006 года! Она помогла мне понять, что мы делали правильно – и что неправильно – на чемпионате мира по приключенческим гонкам в Швеции.

Мы правильно мыслили поначалу, когда двигались по этапам, постепенно обгоняя другие команды. Когда мы 12 часов гребли на каяках (а это монотонное занятие, требующее хорошей мотивации), мы думали о том, зачем мы так выкладываемся – чтобы догнать другие команды, – и это работало. Следующий этап, где требовалась сложная и рискованная навигация при спуске по ручью, был трудным и незнакомым. Соответственно, мой подход с концентрацией на том, что я делаю, и тщательным изучением карты хорошо сработал.

Но в какой-то момент мы сбились с пути: перед этапом каякинга и во время его нам нужно было думать о том, что мы делаем, потому что навигация на этом этапе оказалась неожиданно сложной и опять же незнакомой. Но в транзитной зоне мы думали только о том, зачем мы так спешим (настолько, что забываем достать карту) чтобы обогнать другие команды в выходе на воду, – и нам даже в голову не пришло подумать, что мы делаем. И мы дорого за это заплатили.

На финальном велосипедном участке до финиша, который не был ни сложным, ни незнакомым, мы переключились на то, что мы делаем. К сожалению, когда делаешь что-то простое, однообразное и скучное и сосредоточиваешься на том, что ты делаешь, этот путь становится еще длинней и ужасней. Дело осложнялось нашей полной измотанностью, которая тем пуще нас деморализовала, что никакого воодушевления на тот момент уже не оставалось. В этот момент целенаправленная фокусировка на аспекте зачем – чтобы обойти еще несколько команд и добиться высокого места на финише чемпионата мира – была бы значительно эффективнее, чем фокусировка на аспекте что – не спи, крути педали, не спи, крути педали.

Команда Spyder была в силах выиграть чемпионат мира. Мы были хорошо подготовлены, упорно работали на трассе, не теряли нацеленности на результат и задействовали командную работу и множество позитивных, подбадривающих фраз. Все участники команды имели высокий уровень мастерства и были в хорошей форме. И тем не менее в критических ситуациях наши ошибки в мысленной концентрации – на том, «что», или на том, «зачем», – привели к весьма посредственным результатам в крупнейшем старте года.

Я успешно применял этот урок в следующих гонках. И те призовые финиши и победы, что выпали на мою долю, стали возможными в том числе и потому, что я лучше понимал, куда нужно направлять свои мысли.

Рефлексия