Не отрекайся от любви - Мередит Дьюран

– Вы… вы позволите, мисс Мартин?

– Да-да, конечно. – Эмма тоже села. – Мне жаль, Что я принесла плохие вести, но, по крайней мере, здесь мы в безопасности. В сельской местности сейчас неспокойно.

– Здесь небезопасно! – Энн Мэри повернулась к ним, ее лицо было покрыто пятнами. – Тут есть ужасная девушка, которая приходит насмехаться над нами. Не представляю, где она могла выучить английский, он у нее очень странный. Она сказала, что женщины из гарема злятся, что мы здесь. Они хотят, чтобы махараджа бросил нас волкам!

– Боюсь, это правда, – тихо сказала миссис Кидделл, нервно дергая катышки на юбке. Эта дама держалась с большим достоинством, из чего Эмма заключила, что этот жест выдавал ее крайнее беспокойство. – Хуже того, эта девушка сказала, что наследный принц этого маленького королевства испытывает ненависть к англичанам. Сейчас он охотится в Кашмире, но вчера сообщили, что он скоро вернется.

– Повода для волнений нет, – покачала головой Эмма. – Меня заверил в безопасности близкий друг махараджи.

– Да? – Миссис Кидделл пожала плечами. – Вполне возможно, дорогая. Махараджа сама доброта. Но, будучи немного знакома с политическими взглядами гарема, я не стала бы с уверенностью полагаться на его слово. Махарани[7] и наследный принц, объединившись, обладают огромной властью.

Можно было не принимать во внимание громкие рыдания Энн Мэри, но тщательно подавляемый страх пожилой дамы обеспокоил Эмму.

– Вы не понимаете. Лорд Холденсмур проводил меня сюда именно потому, что это единственное место, где он мог гарантировать мне безопасность.

– Маркиз?! – воскликнула Энн Мэри. – Но он же один из них! Ему ни в коем случае нельзя доверять!

– Я доверила ему свою жизнь, – ответила Эмма. Миссис Кидделл покачала головой:

– Мисс Мартин, о нем идет дурная слава. Даже в Биканере мы слышали разговоры…

Эмма встала:

– Всего доброго.

Энн Мэри захныкала. Миссис Кидделл, поколебавшись, поднялась:

– Идем, Энн Мэри.

У двери она обернулась. Эмма вскинула подбородок под пристальным взглядом прищурившейся женщины.

– Я не желаю знать, что довело вас до такого состояния – натянуто сказала миссис Кидделл. – Боюсь, все было действительно ужасно, и учитываю это, если вам нужно более… приличное… одеяние, вы можете обратиться к нам. Мы путешествовали соответственно положению, и наш багаж с нами.

Эмма наклонила голову, но не сдвинулась с места, пока гостьи не вышли.

Потом, сжав кулаки, она снова села. На буфете была приготовлена еда, Эмма раньше этого не заметила. Она уставилась на серебряные блюда. Утром она хотела есть, но сейчас ее желудок не мог бы принять пищу. Его парализовал страх.

Эмма, свернувшись, спала на кровати, в изодранной одежде, надетой в Сукхпуре.

– Ей нужна одежда, – тихо сказал Джулиан. Стоявшая рядом с ним женщина кивнула:

– Я принесу.

Подождав, когда Кавита уйдет, Джулиан подошел к кровати, намереваясь разбудить Эмму. Но в последний момент что-то удержало его. Его пальцы, сжавшись, отдернулись. Он пододвинул к кровати стул и сел, разглядывая Эмму.

Она спала как ребенок: скрестив руки и обхватив себя ладонями. Рот чуть приоткрыт – розовый, с пухлой нижней губой. Но Джулиану нравилась и верхняя, над которой проступали веснушки. Он мог наклониться и поцеловать Эмму. Очень мягко, и ее пробуждение было бы постепенным. Замешательство в ее глазах сменилось бы желанием. Он имел право тронуть ее теперь и намеревался воспользоваться им.

Но Джулиан медлил. Он уставился на ее волосы. Неровные концы их разметались по плечам. Его собственная рука сотворила это.

У него сдавило горло. Он не мог рискнуть вывезти ее отсюда. Не сейчас.

Джулиан потер лицо. Колоссальная усталость навалилась на него. Он уже не помнил, когда спал целую ночь. Разговор с махараджей не выходил у него из головы. Рато-ре-джи обеспокоен, и не без оснований. «Ненависть к англичанам яростно разгорается. Даже в моем собственном королевстве есть трут, который может ее поджечь. Но тебе не нужно бояться. Я не так глуп, чтобы играть с огнем, который истребит нас всех».

А что в Дели? Люди махараджи смогли собрать мало новостей. Они знали только, что Великий Могол, шах Бахадур, благословил мятежников. Город теперь в их власти. Британцы, в свою очередь, передислоцировались в Курнаул и готовят массированную атаку.

Стратегически ворота Аджмери, – идеальное место для входа их сил. Короткая интенсивная осада – и войска ворвутся в ворота города. Здания за ними не препятствие для британских пушек и пороха. Сознает ли это его молодой кузен? Понимает ли Девен, глядя на хрупкие стены своей обители, как далеко можно было увезти родных на деньги Джулиана? А ведь Нани-джи настаивала, чтобы он прислушался к словам Джулиана. Она писала об этом в последнем письме. Но возраст сказывается, она слишком слаба, чтобы одолеть семнадцатилетнего Девена. Неужели Девен с его наивной гордостью воображает, будто Дели выстоит?

Выбора нет, думал Джулиан. Нужно оставить Эмму здесь, а сам он должен уйти.

Эмма забормотала во сне, и он напрягся, готовый разбудить ее и избавить от кошмара. Но нет, кажется, она спит спокойно, просто повернулась. И похоже… это его имя она произнесла только что…

Джулиан нежно провел пальцем по ее локтю, Эмма, вздохнув во сне, уронила руку.

В эту минуту засеребрился шрам под ее подбородком. Джулиан прежде не замечал его. Как мало он о ней знает. И как он нетерпелив. А ведь им о многом нужно поговорить. Быть с ней – все равно что составлять карту моря: под поверхностью таились чудеса, они влекли его, и он задавался вопросом, сможет ли когда-нибудь достичь дна.

– Эмма, – тихо позвал Джулиан и поцеловал приоткрытые губы.

Она чуть повернулась и сонно вздохнула. Он поцеловал ее снова, на сей раз крепче, и провел рукой по выпуклости ее бедра. Ресницы Эммы затрепетали, щеки зарозовели. Джулиан улыбнулся. Напрасно детям рассказывают сказки. Он только сейчас понял силу пробуждения поцелуем.

Ее руки потянулись к нему.

– Джулиан. – Потом ее тело резко напряглось. – Джулиан, – сказала Эмма совсем другим тоном, и он чуть отодвинул стул, чтобы дать ей сесть. – Ты знаешь… тут две англичанки… и они говорят, будто здесь небезопасно и будто во дворце есть люди, которые составляют заговор против англичан.

Джулиан открыл было рот, однако подавил первый порыв. Женщины, очевидно, напугали ее. Нетерпимые, глупые и, без сомнения, истеричные. Одному Богу известно, что они ей наговорили.

– Эмма, Они ошибаются. Махараджа поклялся в твоей безопасности. Но я поговорю с ними, если хочешь, Объясню, что их страхи беспочвенны.