Горячий июнь.часть 1 - Виктор Побережных

  Тут, из-за поворота, вылетела отправленная в разведку 'эмка' сразу за которой гналось два мотоцикла, из люлек которых стреляли короткими очередями пулемётчики. Но из-за скорости, попаданий не было видно. Только что вышедшие из боя бойцы среагировали мгновенно! Один мотоцикл, чуть вырвавшийся вперёд, загорелся и закувыркался с дороги в снег. Второй же, попытался развернуться, но не успел. Сидящего за рулём немца просто вынесло из седла, а от самого мотоцикла и пассажиров полетели 'клочки по закоулочкам'. Из подъехавшей машины выбрались трое и у меня упал каменюга с души. Яшка! Живой!!! Не слушая, что говорит связист я чуть не сломал в объятьях взъерошенного, как воробей, Зильбермана.

  - Гад! Ещё раз только попробуй такое выкинуть! Я тебя сам грохну, не уступлю это удовольствие немцам! - орал я ему в лицо, - Какой ты молодчина, что уцелел!

  Вырываясь, Яшка что-то бормотал, но я не слушал. Это была самая настоящая истерика, только радостная. Наконец я услышал, что он мне говорит:

  - Да всё нормально. Ты чего? И хватит меня тискать! Я тебе не Олеська! Отстань в конце-концов! Уходить нужно! Там целая колонна показалась, через несколько минут будет поздно!

  Отстранившись от него я оглянулся: дослушавший Ахундзянова Мехлис уже распоряжался о уходе.Только наша небольшая группа зашла за холм, направляясь на юго-восток, как сзади послышался гул моторов. Немец-кая колонна приближалась. Следующие несколько часов были настоящим адом! Нет, немцы нас не преследовали. Но идти зимой, в мороз, по пояс в снегу...Врагу не пожелаешь! Да ещё ветер поднялся, подняв снег в воздух. Разыгрался настоящий буран, под прикрытием которого, через несколько часов, мы вышли к селу Чичерино. Так получилось, что этот ветер нас и спас. Выйдя к домам, мы буквально уткнулись в стоящие немецкие бронетранспортёр и грузовик. Из большого дома, стоящего за ними, раздавались неясные, но явно весёлые голоса немцев. Мехлис, приказал осмотреть соседние дома. Через несколько минут вернувшиеся бойцы доложили, что немцы в двух, соседних домах. Судя по звукам - гуляют. Часовых нет, вернее уже нет. Как сказал один боец, виновато отводя глаза:

  - А что было делать, када этот гад прямо на меня вышел? Ну и пришлось его того, приголубить. Но тихо, в домах ничего не услышали! Часовых трое были, все с запашком, пьяные, одним словом.

  Выслушав бойцов, Мехлис, ни секунды не колеблясь, приказал:

  - Немцев уничтожить! Постараться взять старшего в плен. Остальных, - и махнул рукой, - Командуйте, капитан.

  Быстро распределив людей, попутно послав нас, с Яшей подальше, Чуприн приказал атаковать. Через пять минут всё было кончено. Итог: 15 солдат и один офицер убиты, взят в плен унтер-офицер. Вот тут-то и появилась проблема. Никто не догадался посмотреть документы у снятых часовых. Все считали, что это немцы. Мы ошиблись. Уничтоженное подразделение было румынским! Никто из нас не говорил на румынском, а взятый унтер не понимал ни русского, ни немецкого языков! Попали. Взяли пленного, от которого нет ни какого толку! Нужно было видеть наши лица, когда всё это выяснилось! Мехлис рвал и метал! Досталось всем, кто находился рядом: мне - за вылезшую неуместную улыбку, остальным - за то, что не проверили, с кем мы имеем дело! Наконец, успокоившись, Мехлис осмотрелся и...заржал. Да-а, ситуация действительно идиотская. Отсмеявшись, он приказал:

  - Румына - в расход. Всем отдохнуть час, потом загружаемся в трофейную технику и выдвигаемся в направлении Прохоровки. А пока...Зильберман, Стасов, займитесь опросом местных, может что важное узнаете.

  - Товарищ комиссар, а если кто с нами попросится? - я решил вмешаться, - Не думаю, что немцы и румыны спокойно отнесутся к гибели своих солдат,а чтобы хоть как-то оградить наших граждан от репрессий, нужно вывезти за пределы села трупы румын.

  - Неплохая мысль, - Мехлис потёр лицо и досадливо поморщился, - Чуприн! Назначь четырёх бойцов, пусть закидают трупы в грузовик и вывезут за село, в овраг какой-нибудь. А добровольцы...Принимайте, только так, что бы мы их вооружить могли. Действуйте, товарищи. Времени мало.

   Зильберман предложил, что общаться с людьми лучше в помещении колхозной администрации и мы отправили нескольких вездесущих мальчишек по селу созвать людей для разговора. Минут через пятнадцать, в ком-нату собраний набилось человек сорок, а ещё больше собралось на улице. Переглянувшись, мы решили, сначала поговорить со всеми сразу.Выйдя на крыльцо, Яша начал 'двигать речь'. Послушав его я поморщился - сплошные лозунги! Ну нельзя сейчас так, люди другого ждут! Поэтому, перебив Зильбермана я вышел вперёд:

  - Товарищи! - и замолчал, в горле вдруг пересохло. На меня смотрели десятки глаз, с надеждой, со страхом, ехидно. Не было только безразличия, в этих молодых и старых глазах. Мне показалось, что они мне говорят '..-давай, давай, ври - защитничек!' и именно эта мысль, встряхнула меня, - Товарищи. Не буду говорить вам красивых слов и врать. Вы сами видите - фашисты прорвали фронт, мы вынуждены отступать, отдавая вас во власть врагов. Простите нас и поверьте - это ненадолго! Как бы ни было сейчас тяжело, мы победим! И они ответят за всё! В вашем селе мы уничтожили подразделение румынской армии, что бы не навлечь на вас месть захватчиков, трупы вывезли подальше от села. Пока мы можем только так попытаться сохранить ваши жизни. У нас есть к вам просьба. Именно просьба, не приказ. Может быть, кто-то из вас видел немецкие части или знает важную информацию, придите в контору, расскажите нам об этом. И ещё. Если кто хочет записаться в ряды Красной Армии, прошу туда же. Вот, товарищи и всё, что я хотел вам сказать.

   На площади было тихо, люди молча стали расходиться, лишь изредка переговариваясь между собой. А я пошёл в контору, не обращая внимания на ошалелого Зильбермана. Усевшись за большой стол, я спросил:

  - Яш, а что ты так занервничал?

  - Андрей, ты вообще умеешь думать? - возмущённо, еле сдерживаясь от перехода на крик проговорил тот, - На хрена ты это всё наговорил? Думаешь похвалит тебя Мехлис за эту инициативу? Да, скорее, он тебе по бестолковке настучит, чтобы...

  Яше пришлось прерваться, к нам зашёл предмет разговора, Мехлис. Подойдя к столу, он негромко сказал:

  - Всё правильно. Правильно сказал Стасов и прав ты, Зильберман. Не умеешь говорить с людьми - не берись! Понятно, товарищ старший лейтенант ГБ? А если понятно, то вы, Зильберман, остаётесь здесь общаться с людьми, а Стасов пойдёт со мной.

   Вернувшись в дом, в котором всё началось я стал ждать разноса, но последовало совсем другое.

  - Андрей, пусть Зильберман общается с людьми сам. Ты так и не научился говорить по-нашему, а люди это замечают. Сказал ты всё правильно, по делу, поэтому разноса не будет. Попей чайку, передохни, времени мало осталось и давай помолчим.

   Минут через двадцать вернулся Зильберман с которым пришёл и Чуприн. Пока Яша рассказывал о результатах бесед с колхозниками, я, наконец-то, познакомился с капитаном. Оказалось, что зовут его Александр Николаевич, сам он с Дальнего Востока, из Хабаровска (почти земляк!) и оказался компанейским мужиком. Было ему тридцать лет, среднего роста брюнет, с ранней сединой и 'эльфийскими' глазами, фантастически зелёного цвета. Прихлёбывая чай, он помимо своих 'анкетных данных' успел рассказать, что нашли 'подарки'. В румынском грузовике, обнаружили несколько ящиков оружия, причём советского. Где они только его взяли?

  -...Понимаешь, Андрей, когда бойцы меня позвали, я чуть не сдурел. Да в моём батальоне было меньше ППШ, чем мы нашли в этой тарахтелке. Целых тридцать штук! Да патронов пара ящиков! Каково? Всех, у кого винтовки и немецкие МП перевооружил! Теперь хорошо можно немцам, при встрече, вломить. Да и то, что взяли с румын лишним не будет, мы теперь можем людей вооружить, а это...- от полноты чувств он аж головой закрутил, - Это просто отлично. А с учётом того, что твой товарищ пятнадцать человек привёл, то совсем здорово! Нас теперь почти два взвода! А с бронетранспортёром мы силой стали! Правда горючки меньше, чем хочется... -Грустно закончил он.

  - Вот что, товарищи командиры. В свете последних событий, слушайте приказ. Выдвигаемся в направлении Прохоровка - Старогнатовка - Гранитное. Вооружить призванных бойцов и, - он посмотрел на часы, - через пятнадцать минут построить весь отряд на площади для принятия присяги пополнением. Пусть это не совсем правильно, но так нужно.

   Через двадцать минут, я стоял в строю вместе со всеми и мысленно, вслед за новичками, повторял слова присяги:

  - Я, гражданин Союза Советских Социалистических Республик, вступая в ряды Рабоче-Крестьянской Красной Армии, принимаю присягу и торжественно клянусь быть честным, храбрым, дисциплинированным, бдительным бойцом, - торжественно повторяли за Мехлисом пятнадцать молодых парней, решивших пойти с нами,-Я всегда готов по приказу Рабоче-Крестьянского Правительства выступить на защиту моей Родины - Союза Советских Социалистических Республик и, как воин Рабоче-Крестьянской Красной Армии, я клянусь защищать ее мужественно, умело, с достоинством и честью, не щадя своей крови и самой жизни для достижения полной победы над врагами.