Наверное, звезды сошли с ума (СИ) - Януша Флейман

Сияние в его глазах стало более интенсивным.

— И откуда вы прибыли, Шания?

И почему мне кажется, что я должна с ним быть необычайно осторожной?! Что бы такое ответить?! О, придумала!

— А вас как зовут? Вы не представились.

— Эл Вайсен. Так откуда вы?

Какой настойчивый!

— Вижу, ты познакомился с нашей гостьей, Вайсен.

Я готова была прямо сейчас расцеловать Триксена за вмешательство, но, конечно же, не могла этого сделать. Просто повернулась к нему. Он вглядывался в мое лицо, будто убеждаясь, что со мной все в порядке.

Триксен был в черной одежде с бирюзовым поясом. Привлекательный и заботливый. Мечта, а не мужчина. Но не моя мечта…

— Триксен, ваша гостья — настоящая красавица.

— Да, это так.

Эти слова немного смутили меня.

— Шания, пойдем, я угощу тебя джеррским вином, — предложил мой спаситель.

И, увидев согласный кивок, указал рукой направление движения. Мы так и ушли, оставив Вайсона в гордом одиночестве.

Должна признаться, вино было изумительным. Фруктово-цветочное, мягкое, тягучее. Мы не спеша пили его с Триксеном, стоя у колонны, пока он вдруг не напрягся и не сообщил:

— Извини, Шания, мне нужно ненадолго отойти к императору.

Я чуть не поперхнулась вином, услышав это. Поискала глазами — и нашла. Сайджел стоял в центре зала и беседовал с двумя манульцами. Сегодня он был одет полностью во все бирюзовое. Широкие штаны и подпоясанная длинная туника до колен с разрезами по бокам. Казалось бы, бирюзовый цвет должен как-то смягчить его образ, сделав не таким серьезным. Но это было не так. Сайджел выглядел мужественно и привлекательно. Я почувствовала, как моя душа рванула к нему навстречу, а по телу начало разливаться приятное тепло. До ломоты во всем теле захотелось подойти и прикоснуться к этому мужчине. Стояла, смотрела на него и вдруг отчетливо осознала, что уже вряд ли смогу жить полноценной жизнью без Сайджела. Все вокруг теряет краски без него. Я должна попытаться…

— Неприлично так смотреть на чужого жениха.

Обернулась на голос. Малийя. Она впервые заговорила со мной.

С сожалением отметила, что сегодня манулка выглядела очень хорошо. Голубое длинное платье прямого покроя с глубоким вырезом. Распущенные волнистые локоны. И сияющие темные глаза, смотрящие прямо на меня.

Не знала, что сказать. Просто отвела взгляд и молчала.

— Думаешь, можешь рассчитывать на что-то?!

Сердце болезнено сжалось в груди от ее слов, но я упорно продолжала молчать.

— Знаю, ты вступала с ним в контакт. Но больше этого не повторится. Прямо сейчас объявят о нашей помолвке и скоро я стану его элреной. А ты так и останешься никем.

И видя, что я продолжаю молчать, решила добить меня окончательно.

— Пойду и прикоснусь к своему жениху.

Только попробуй! Хотя…

— Малийя, — она уже собралась идти, но остановилась. — Ты к нему хоть что-то чувствуешь?

Манулка снова посмотрела на меня:

— А зачем?

И ушла, так и не поняв, что я давала ей маленький шанс. Но Малийя его упустила, вот так с легкостью отвергла. Не знаю, имею ли я право быть рядом с Сайджелом, но эта манулка уж точно его не достойна.

Собралась с духом и пошла следом за ней.

Император стоял на том же месте с Триксеном, матерью и… теперь уже Малийей.

Практически дошла к ним и услышала обрывок речи Стассии:

— … объявим об этом сейчас.

Остановилась в двух шагах от их компании. Подняла голову и столкнулась взглядом с Триксеном. Он будто безмолвно взывал ко мне: 'Или сделай это сейчас, или оставь его в покое!'.

Перевела взгляд на Сайджела. О звезды, он смотрел прямо на меня! Какой же он… мой! Как же только хотелось обнять его и никогда не отпускать!

— Шания, — его глаза замерцали.

Он стоял на месте, но я чувствовала, что император внутренне потянулся ко мне.

— С вашего позволения я бы хотела вернуться к себе в комнату.

Все его внимание было приковано ко мне:

— Что-то случилось?

Посмотрела на Малийю. Знаю, что манульцы не проявляют эмоций, но в ее глазах блестело и переливалось торжество. Его невозможно было не заметить. Внутренне она ликовала и упивалась триумфом. Ну, что ж, сама виновата!

— Эл-сьен, — начала я. — Все хорошо, просто…

— Иди, Шания.

Это сказала Стассия. И, взглянув на нее, я вдруг осознала, что манулка в курсе всего. Его мать помогала мне, давала добро на то, что я собиралась сделать. Не знаю, откуда взялось это ощущение, но я будто слышала ее голос в своей голове: 'Шания, сделай это!'.

И тут я почувствовала покалывание на спине. Еще один знак?!

Ладно! Снова посмотрела на Сайджела. Он уже отвел взгляд в сторону, будто напряженно думал о чем-то. А эта противная Малийя, пользуясь тем, что император отвлекся, взяла его за руку.

Горло сжалось до боли, будто не давая протесту сорваться с моих губ. Да, он был в перчатках, но манулка не имела права прикасаться к мужчине без его разрешения. Тем более — к этому конкретному мужчине…

Я позволила шали соскользнуть с плеч, ловя ее одной рукой и сжимая в кулаке до боли. Не хотела ни на кого смотреть. Наоборот — мечтала спрятаться. Возможно, поступала неправильно по отношению к Сайджелу, но знала, что у меня имеется веское оправдание… Я люблю его. До безумия, до боли в каждой клеточке своего тела. Я люблю его. До дрожи в коленках, до осознания того, что пойду за ним, куда он прикажет. Я люблю его. И с удовольствием крикнула бы об этом во весь голос. Пусть бы меня считали сумасшедшей, пусть. Я бы кричала о своих чувствах до хрипоты, до потери голоса… Если бы имела на это право…

А пока…

Зажав шаль в одной руке, позволила ей волочиться по полу. Развернулась и, высоко подняв голову, пошла в свою комнату. Знаю, что цоканье шпилек привлекло немало внимания к моей особе. Несколько манульцев неотрывно следили за мной. Но мне не было до них никакого дела. Меня волновал лишь один человек… Тот, кого прямо сейчас я поставила перед непростым выбором. И да простит меня Сайджел, но в эту секунду мне его было совсем не жаль!

Глава 15

Оказывается, есть на свете одна повседневная вещь, способная выжечь мозг дотла. Это ожидание.

Никогда еще в моей жизни время не шло так медленно. Оно будто издевалось и смеялось надо мной.

Минута, две… пять.

Постояла около двери, прислушиваясь к каждому шороху в коридоре.

И ничего…

Подошла к кровати, присела, обхватив себя руками за предплечья.

Семь, восемь… десять.

Снова тишина…

И вот тут началось самое худшее. Муки неизвестности.