Трагедия Икс. Смерть Дон Жуана. Е=убийство - Эллери Куин

— А если я не соглашусь на развод? — осведомилась женщина.

— Он не оставит вам ни цента.

Губы женщины скривились в злобной улыбке.

— Мне кажется, вы и мистер де Витт чересчур оптимистичны, мистер Брукс. Существует такая вещь, как алименты.

Брукс сел и тщательно зажег сигарету:

— Вам не положено никаких алиментов, миссис де Витт.

— Странное заявление для юриста. — Румяна на ее щеках горели, как пламя. — Отвергнутая жена имеет право на содержание!

Металл в ее голосе заставил Брукса поморщиться.

— Вы не отвергнутая жена. Если вы будете противиться разводу и вынудите нас обратиться в суд, то можете мне поверить, что симпатии суда будут на стороне вашего мужа, а не на вашей.

— Пожалуйста, объяснитесь.

Брукс пожал плечами:

— Хорошо, если вы настаиваете. Миссис де Витт, в штате Нью-Йорк существует только одно обвинение, по которому истец вправе обратиться в суд по делу о разводе. Сожалею, что вынужден говорить это, но мистер де Витт располагает неопровержимым доказательством вашей неверности.

Веки женщины слегка дрогнули.

— Каким доказательством?

— Подписанными показаниями свидетеля, заявляющего, что вы и Харли Лонгстрит находились в квартире Лонгстрита рано утром 8 февраля этого года в то время, когда вы, как предполагалось, уехали за город на уик-энд. Свидетель видел вас в прозрачной ночной рубашке, а мистера Лонгстрита в пижаме, в позе, которая не позволяла усомниться в существовании между вами интимных отношений. Должен ли я вдаваться в подробности? В заявлении приводятся все детали.

— Этого вполне достаточно, — тихо сказала женщина. Огонь в ее глазах погас; теперь она дрожала, как нашкодившая девчонка. — Кто этот ваш так называемый свидетель — женщина?

— Я не уполномочен отвечать на этот вопрос, — отозвался Брукс. — Но я понимаю, о чем вы думаете. Вам кажется, что это блеф или подтасовка. — Его лицо стало суровым, а голос — холодным и бесстрастным. — Уверяю вас, что мы располагаем этим документом и что надежный свидетель готов подтвердить свои слова. Мы также в состоянии доказать, что этот инцидент в квартире Лонгстрита был не первым, хотя, вероятно, последним. Повторяю, миссис де Витт, при данных обстоятельствах мистер де Витт ведет себя очень щедро. Руководствуясь моим опытом в подобных делах, советую вам принять предложенные двадцать тысяч в год, согласившись помочь нам осуществить развод без скандала. Подумайте об этом.

Брукс встал, возвышаясь над посетительницей, которая сидела, положив руки на колени и уставясь на ковер. Затем она молча поднялась и направилась к двери. Брукс распахнул дверь перед женщиной, проводил ее к лифту и нажал кнопку вызова. Когда лифт поднялся, он медленно произнес:

— Надеюсь в течение дня получить известия от вас или от вашего адвоката, миссис де Витт, если вы решите его нанять.

Она прошла мимо него в кабину, словно он не существовал вовсе. Лифтер ухмыльнулся, и Брукс остался в одиночестве.

Роджер Шелдон, младший партнер, просунул курчавую голову в приемную и скорчил гримасу:

— Ушла, Лайонел? Как она это восприняла?

— Вынужден воздать этой женщине должное. Мужества ей не занимать.

— Ну, де Витта это удовлетворит, если она не поднимет хай. Думаешь, она будет сопротивляться?

— Трудно сказать. Хотя думаю, она знает, что наш свидетель — Анна Плэтт, так как та подозревает, что миссис де Витт видела ее в то утро, когда она заглянула в спальню. Черт бы побрал этих баб!.. — Внезапно он умолк и заговорил другим тоном: — Знаешь, Роджер, это подало мне неприятную мысль. Лучше поручить кому-нибудь наблюдать за Анной Плэтт. Я не слишком уверен в ее честности. Меня не удивит, если миссис де Витт попытается подкупить ее, и она в суде откажется от своего заявления…

— Приставлю к ней Бена Кэллама, — сказал Шелдон. — Такие дела по его части. А как Лаймен справляется с делом де Витта?

Брукс покачал головой:

— Фреду приходится нелегко, Роджер. Если бы миссис де Витт знала, как мало у ее мужа шансов на оправдание, она бы не волновалось. У нее больше шансов стать вдовой, чем разведенной!

Сцена 12

«ГАМЛЕТ» Воскресенье, 4 октября, 15.45

Мистер Друри Лейн бродил по своим английским садам, заложив руки за спину и вдыхая напоенный цветочным ароматом воздух. Рядом с ним семенил молчаливый Куоси, копирующий настроение своего хозяина с преданностью старого пса.

— Если я кажусь недовольным, прости меня, — заговорил Лейн, не глядя на лысину Куоси. — Иногда я становлюсь нетерпеливым. Великий Шекспир не раз говорил о Времени, которое не следует торопить. Например, — продолжал он, становясь в ораторскую позу, — «Время — старый судья — разбирает все такие преступления. Пусть оно рассудит и нас».[50] Прекрасная Розалинда никогда не произносила более правдивых слов. Или «Как люди ни хитри, пора приходит — и все на воду свежую выводит».[51] Неуклюже, но трогательно. И «Так-то коловращенье времени несет с собой возмездие»,[52] что является непреложной истиной. Поэтому…

Они подошли к причудливому старому дереву с толстым раздвоенным стволом, у которого стояла скамейка. Лейн опустился на нее, подав знак Куоси сесть рядом.

— Дерево Куоси, — пробормотал Лейн. — Монумент твоей дряхлости, почтенный старец. — И он закрыл глаза.

— Вас что-то беспокоит, — проворчал Куоси и ухватился за бакенбарды, словно стыдясь своей нескромности.

— Ты так думаешь? — Лейн искоса посмотрел на него. — В таком случае ты знаешь меня лучше, чем я сам… Да, Куоси, ожидание не успокаивает нервы. Мы оказываемся в тупике. Ничего не происходит, и я начинаю сомневаться, произойдет ли что-то вообще. Мы наблюдаем превращение загадочного, как сфинкс, Джона де Витта из человека, терзаемого тайным страхом, в человека, ободренного тайной надеждой. Кто знает, какой бальзам укрепил его душу? Я видел его вчера, и он походил на йога, ожидающего кончины с безмятежностью эзотерического Востока. Странно!

— Может, его оправдают, — проскрипел Куоси.

— Возможно, — продолжал актер, — то, что я принимаю за покорность, в действительности римский стоицизм. Любопытный персонаж… Что касается остального, я бессилен — моя роль свелась к прологу… Бюро исчезнувших лиц было весьма любезно, но их рапорты стерильны, как вороватый бард Поупа.[53] Инспектор Тамм информирует меня с серьезным видом — наивный джентльмен, Куоси! — что расследовал частную жизнь всех пассажиров этой ладьи Харона[54] и не обнаружил ничего подозрительного. Снова мат… Впрочем, это ничего не значит. Слишком многие скрылись с места преступления, и слишком многое остается необъясненным… Вездесущий Майкл Коллинз посещает Джона де Витта в его адвокатском склепе с энергией кающегося, ползущего на коленях к пещере Пафнутия,[55] но не спасающего свою душу… Окружной прокурор Бруно — очень обеспокоенный человек — информирует меня через адвоката Лайонела Брукса, что миссис де Витт залегла в своей берлоге, не принимая и не отвергая предложение мужа. Проницательная и опасная женщина, Куоси… А моя коллега по театру, мисс Черри Браун, одолевает окружную прокуратуру, предлагая помощь в деле против де Витта, но не имея никаких качеств, способных убедить прокурора, кроме внешности… Свидетельница с таким бюстом и такими бедрами будет выглядеть в суде весьма убедительно…

— Если бы сейчас был апрель, мистер Друри, — заговорил Куоси после паузы, — я бы сказал, что вы репетируете один из монологов Гамлета.

— А бедный Чарлз Вуд, — со вздохом продолжал Друри Лейн, — оставил свое состояние, равное девятистам сорока пяти долларам и шестидесяти трем центам, штату Нью-Джерси, поскольку больше никто на него не претендует. Пять долларов, вложенные в банковскую книжку, вероятно, упокоятся в архиве… Ах, Куоси, мы живем в век чудес!

Сцена 13

РЕЗИДЕНЦИЯ ФРЕДЕРИКА ЛАЙМЕНА Четверг, 8 октября, 20.00

Лимузин мистера Друри Лейна остановился у многоквартирного дома на Вест-Энд-авеню, и портье с поклоном проводил актера от его автомобиля в вестибюль.

— Я к мистеру Лаймену.

Переговорив по внутреннему телефону, портье увлек мистера Друри Лейна к лифту, доставившему того на шестнадцатый этаж. Японец, продемострировав в улыбке зубы, впустил его в двухэтажную квартиру и забрал плащ, шляпу и трость. Навстречу посетителю шагнул довольно красивый мужчина с круглым лицом, белым шрамом на подбородке, густыми бровями и редкими волосами, обменявшись с ним рукопожатиями.

— Мне известна ваша репутация, мистер Лейн, — сказал Лаймен, подводя актера к креслу в библиотеке. — Незачем говорить, что принимать вас здесь для меня честь и удовольствие. Лайонел Брукс рассказывал мне о вашем интересе к делу де Витта.